*
Шэрон паркует мой грузовик в двух кварталах от набережной, и Бринн не может перестать радостно подпрыгивать. Я вынужден трижды напомнить ей, чтобы она не бежала, пока мы идем к центральной концертной сцене.
Судя по рекламным листовкам, сегодня должна выступать трибьют-группа восьмидесятых, но я знаю, что Саванна что-то запланировала. Я чертовски нервничаю. Рад за Бринн, но сам в ужасе. Я проверял Интернет каждые пятнадцать минут с тех пор, как Сав покинула мой дом сегодня днем, но там нет ничего нового. Все те же домыслы об отношениях Саванны с Полом-гребаным-Нортвудом, и ничего более. Ни одного заголовка о несчастном случае с Саванной на сплаве или ее позднем визите в отделение скорой помощи.
При этом воспоминании моя спина отзывается болью. Тошнота и головокружение прошли, но царапины на спине все еще горят, и голова болит, пока я не закидываюсь лекарствами. Прошло чуть более суток, но я, черт возьми, выжил.
— Думаешь, она будет выступать? — спрашивает Бринн, снова подпрыгивая. — О, боже, надеюсь, что да. Это было бы феноменально. Культово!
— Безупречно? — спрашиваю я, и она улыбается.
— Безупречно!
Когда мы подходим к небольшой сцене, установленной на берегу реки, я сразу же замечаю Рыжего и Зигги. Саванны нет. Рыжий машет нам, и мы следуем за ним к месту рядом со сценой, отгороженному веревкой.
Волосы у меня на затылке встают дыбом. Мышцы напрягаются.
— Что она задумала? — спрашиваю я Рыжего, но он пожимает плечами.
— То, что хочет, — многозначительно говорит он.
Бл*ть.
Мои глаза мечутся вокруг, но, похоже, никто не ожидает ничего, кроме трибьют-группы восьмидесятых. Вывеска по-прежнему рекламирует запланированное шоу. Ничто вообще не намекает на «Бессердечный город». Но я знаю. Еще до того, как знакомый гитарист Джона появляется на сцене, я знаю, и тут по толпе пробегает шепоток.
— О, боже, — шепчет Бринн. — О, боже, боже, папа. Папа. Папа. Могу я взять твой телефон? Пожалуйста? Пожалуйста? Пожалуйста!
Я достаю из кармана сотовый и передаю Бринн, как раз в тот момент, когда на сцену выходит Торрен-мать-его-Кинг и берет бас-гитару.
— О, БОЖЕ! — визжит Бринн, и я смотрю, как она открывает приложение камеры и направляет телефон на сцену. — О, боже, Кэмерон умрет.
Толпа вокруг шумит громче. Это Торрен Кинг? Торрен Кинг? Когда Мэйбл Росси садится за барабанную установку, все сходят с ума. Кругом раздаются крики, шепот и скандирование: «Бессердечный город». Бринн практически трясет, и я задерживаю дыхание, ожидая выхода Саванны.
Она любит драматическое появление. Ждет, пока толпа не начнет выкрикивать ее имя, прежде чем, наконец, ступить на сцену со своей фирменной белой электрогитарой и моим старым велосипедным замком на шее. Она смотрит прямо на Бринн и подмигивает, после чего говорит в микрофон:
— Привет, Уилмингтон, как вы сегодня поживаете?
Толпа ревет и толкается, чтобы приблизиться к сцене. Все это время Рыжий стоит лицом к ним, спиной к нам, будто наша личная охрана. А собака? Она развалилась у ног Бринн, словно привыкла к такому хаосу. Живя с Сав, я уверен, что так и есть.
— Знаю, вы ожидали услышать несколько джемов восьмидесятых, и вы их услышите, но группа была достаточно любезна, чтобы позволить нам выступить у них на разогреве. Надеюсь, вы не против.
Снова вопли и крики. Еще больше аплодисментов, и Саванна смеется в микрофон.
— Значит, решено. Уилмингтон, зажигаем!
Мне приходит мысль: разумно ли находиться в таком шуме, учитывая сотрясение мозга. Но в тот момент, когда Сав начинает знакомую песню, беспокойство исчезает. Это еще один трек в стиле яростного альт-рока, возглавившего чарты, когда он только вышел.
Ее хриплый и сексуальный голос по-прежнему будоражит все внутри, но на сцене обретает большую мощь. Ее энергия заряжает. Она — самый красивый, управляемый хаос. Ее эмоции ощутимы в каждом слоге, в каждой ноте. Боль так же ясна, как и в момент написания песни. Аудитория тоже это чувствует, это слышно, когда они подпевают.
О, милый, возложи всю вину на меня.
Знаю, ты умираешь от желания сделать это.
Хочешь пристыдить меня, сказать всем, что я сумасшедшая.
Ты знаешь, что они тебе поверят.
Сделай меня единственным плохим человеком, никто никогда не спросит: почему.
Вываляй меня в гребаной грязи.
Ты знаешь, милый, я этого заслуживаю.
Давай, сделай мне чертовски больно.
Я уже много лет не присутствовал в такой обстановке: не наблюдал с трепетом за зрителями. Не с их концерта за пределами Вашингтона и дебюта с песней, которая положила начало славе их рок-н-ролльной карьеры. Джулианна была на седьмом месяце беременности, а я все еще учился в Университете Северной Каролины, но каждые выходные я ездил домой, чтобы быть с ней.
Каждые выходные, кроме выступления группы Сав в Вашингтоне.
Я смотрел с задней части зала и сразу же уходил, но это выворачивало меня наизнанку. Видеть ее, любить на расстоянии, слышать, что она забыла меня. Слушать душераздирающие слова «Just One More».
Я написала эту песню для парня, которого, как мне казалось, я любила.
Я злился, ревновал и гордился одновременно.
Когда я слушаю ее сейчас, то вижу ее в своей стихии. Она прирожденная певица и артистка. Ее место на этой сцене. Я всегда это знал. Раньше я ненавидел это. Но сейчас? Сейчас я просто хочу быть частью этого, наблюдать за ней со стороны и поддерживать, как могу.
Я хочу быть в эпицентре ее бури, а не метаться со всеми остальными.
Но не знаю как. Это опасно. Это рискованно. Но однажды я уже потерял ее. И не могу отпустить ее снова.
— Правда же она великолепна?
Голос Шэрон пронизан восхищением, но от слез в ее глазах щемит сердце. В ответ я беру ее за руку и сжимаю.
Сав великолепна. Она такая гениальная, что это чертовски больно.
«Бессердечный город» исполняет пять песен. Во время одной Торрен Кинг присоединяется к Саванне у микрофона, и толпа сходит с ума. Все до сих пор считают их помолвленными.
— Большое спасибо, Уилмингтон, что принимал нас сегодня, и огромное спасибо, «Бифф МакФлай», за то, что позволили нам выступить на разогреве. Давно мы этого не делали, и нам очень понравилось.
Мэйбл отбивает бит, и Саванна смеется.
— А теперь, вероятно, доброй ночи, — с ухмылкой говорит Сав.
— Это не прощание, — кричат в ответ Бринн и остальная толпа.
— Но на всякий случай, чтобы вы нас не забыли, здесь с вами Мэйбл на барабанах, Джона на гитаре, Торрен на бас-гитаре, меня вы знаете, как Сав, а вместе мы — «Бессердечный город». Мы сегодня отлично повеселились, Уилмингтон.
