«Гальбран», в свою очередь, без особых трудностей добирается до острова Тсалал. Во время этого путешествия Джиорлингу чудится во сне незнакомый голос: «Пим… Пим… Бедный Пим!» Голос продолжал шептать: «Пим! Не надо никогда забывать бедного Пима!» Окончательно проснувшийся Джиорлинг уверен, что стал жертвой галлюцинации, он открыл ставень иллюминатора своей каюты: на корме не было никого, кроме Гунта, стоявшего у рулевого колеса и внимательно глядевшего на ноктоуз.
Когда я в первый раз читал эти строки, признаюсь, они произвели на меня сильное впечатление, я погрузился в атмосферу романа американского поэта.
Дневник Джиорлинга не дает никаких разъяснений относительно странного характера острова Тсалал. В результате какого-то страшного потрясения внешний вид острова сильно изменился, так что автор дневника не мог проверить, насколько соответствуют действительности геологические особенности, описанные Пимом в таких расплывчатых выражениях, что не стоило и пытаться найти им объяснение, ибо любое предположение могло бы только разрушить атмосферу таинственности, созданную По.
Па «изрытой, исковерканной почве», которая «была черна и пережжена, точно какие-то вулканические силы выбросили ее из глубины земли на поверхность», исследователи не смогли обнаружить никаких следов: ни зверя, ни человека.
Единственное объяснение, которое пришло им в голову, — это то, что на острове Тсалал произошло землетрясение, которое все уничтожило.
Непобедимый ужас охватил их при виде необъяснимой груды человеческих костей, побелевших от времени. Собачий скелет и ошейник с выгравированными на нем буквами «Тигр — Артур Пим» лишь усложнили загадку, которую им предстояло решить. Да и как совместить очевидную давность происшедшей катастрофы с присутствием на острове Тсалал не далее как семь месяцев назад уцелевших моряков с «Джейн», а ведь об этом свидетельствовала записная книжка Патерсона.
Капитан Гай, поддавшись на уговоры части людей своего экипажа, решает прекратить поиски. И в этот самый момент Гунт произносит слова: «А Пим?… Бедный Пим!…» Вынужденный объясниться, Гунт утверждает, что По никогда не видел Пима, что он только читал его записи, переданные ему Дирком Петерсом. Поэтому вполне возможно, что поэт воспользовался ими, по… по своему усмотрению. Метис расстался с Пимом в тот самый момент, когда его поглотила завеса из пара. Встречное течение прибило льдину с Дирком Петерсом к острову Тсалал. Там он нашел заброшенное суденышко, сильный южный ветер помог ему пройти по свободному ото льдов проходу, так он пересек полярный круг, а потом его подобрало китобойное судно. В конце концов Гунта вынуждают во всем признаться, оказывается, он-то и есть Дирк Петерс!
Джиорлинг, убежденный доводами метиса, доказывает, что оставшихся в живых моряков с «Джейн» следует искать южнее. Капитан собирается продолжить поиски на восьми соседних островах, обозначенных Пимом, но, увы, в результате недавнего бедствия весь архипелаг исчез, но именно потому, что оно было недавним, нельзя было приписать ему уничтожение населения Тсалала, о котором свидетельствовала груда костей. По всей вероятности, капитал Вильям Гай и его товарищи вовремя успели уйти и добрались до южных земель. «Гальбран» следует по пути Пима. В небе летает множество птиц, по ни одна не достигает гигантских размеров, отмеченных в дневнике Пима, и не испускает криков: «Текели-ли!» Экипажу «Гальбрана» не попадается ни одно из чудес, описанных героем По. Увлекаемый ветром и течением, «Гальбран» очутился всего в двух градусах от полюса, и тут-то Петерс поведал Джиорлингу, что стыдится своего имени из-за той истории на «Дельфине», когда ему пришлось убить матроса Паркера, на которого пал жребий стать пищей для своих товарищей. Из уважения к семье этого несчастного По назвал его другим именем. На самом же деле настоящее имя съеденного матроса было Нед Гольт, он доводился братом парусному старшине «Гальбрана».
Судно входит в зону айсбергов, предвещающих землю. Наскочив на одну из таких ледяных гор, корабль в конце концов погибает. Отныне его экипаж плывет на ледяной горе, подталкиваемой сильным ветром, следуя проливом, разделяющим Антарктический континент на две части. У Джиорлинга начинаются галлюцинации, подобные тем, что тревожили воображение Пима: ему видится на горизонте белая завеса из пара, он ищет прорывающиеся сквозь нее лучи, небывалых размеров водопад, перед ним встает такой же точно хаос движущихся по воздуху теней и контуры белого гиганта, хранителя полюса!
Впрочем, айсберг проплывет мимо полюса, и его прибьет к неведомому берегу. У потерпевших есть, правда, лодка, спасенная во время гибели «Гальбрана», но она не может вместить всех. Под предводительством гарпунщика Гирна, подслушавшего исповедь Дирка Петерса о том, что он убил брата Гольта, тринадцать взбунтовавшихся матросов завладевают лодкой в надежде выбраться из полосы сплошных льдов. Десять оставшихся готовятся к зимовке. И вот однажды они увидели лодку, плывущую по течению. Мощному пловцу Дирку Петерсу удается добраться до нее. В лодке неподвижно лежат трое матросов и капитан «Джейн»! Они чудом спаслись во время подстроенного тсалалийцами обвала холма, и вот после трехнедельного пребывания в расщелине они заметили смятение среди туземцев: островитян привел в ужас большой белый зверь, который с пеной у рта стал хватать их за горло. То был взбесившийся Тигр! Большинство островитян обратилось в бегство, а те, кто остался, погибли от бешенства.
Этот эпизод, вполне в духе необыкновенных историй По, имеет то преимущество, что избавляет автора от необходимости повторяться, ибо «Ледяной сфинкс» посвящен вовсе не приключениям Пима; цель его как раз в том и состоит, чтобы дать этим приключениям развязку в стиле самого По. Против эпидемии бешенства американский поэт вряд ли стал бы возражать, но, к сожалению, причины этого бешенства столь же неоправданны, как и факты, изложенные Пимом. Если автор хотел объяснить бешенство Тигра тем, что однажды в трюме «Дельфина» тот уже испытал приступы водобоязни, то этого делать не стоило, так как По довольно осторожно упоминает о том, что Тигр «взбесился из-за недостатка воды и спертого воздуха трюма», и, следовательно, между этими двумя событиями не существовало никакой связи.
В рассказе Пима Тигр появляется на борту «Дельфина» один-единственный раз, чтобы задушить матроса Джонса, опрокинувшего на пол Августа Барнарда; главная его роль заключалась в том, чтобы помочь уничтожить последних мятежников. А в дальнейшем По и думать о нем забыл! Больше мы ничего но услышим об этом псе до тех самых пор, пока не встретимся с ним в «Ледяном сфинксе». Пим ничего не пишет о том, что собака пропала, как не говорит и того, что она осталась жива. Жюль Верн принял второй вариант.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
