попасть в лагерь, защищенный военными, значит создадим его сами!
— Это все замечательно, но где мы найдем укрытие, Митч? То, что могло бы сгодиться, давно занято. Мы должны остаться здесь, — выкрикнул кто-то из сторонников жизни в метро.
— Тут полно лазеек, которые мы не в состоянии контролировать и охранять, Моррис. Туннели мы завалили, но этого недостаточно. К тому же отсутствие водопроводной воды делает невозможным прятаться здесь долгое время, — спокойно возразил Сержант. — Как я уже сказал, мы трое ищем подходящее укрытие, а ты и еще шестеро добровольцев перетряхивают все закоулки в поисках припасов и оружия. Тащите сюда все, что может сгодиться в качестве еды, топлива, стройматериалов и защиты. Остальные охраняют эту станцию от чужаков и, если потребуется, дают отпор. Мародеров сейчас везде полно. Все ясно? Вопросы?
— Какие тут вопросы? — смерив остальных тяжелым взглядом, спросил грузный мужчина в возрасте за сорок. На его грубом лице с сильно выделяющимся мясистым носом отражалось выражение флегматичного спокойствия. — Митчелл дело говорит. А если кто не согласен — проваливайте. Мы никого держать не будем.
— Спасибо, Эдвардс, — кивнул ему Сержант. Похоже тот приходился ему кем-то вроде правой руки. — Эй, приятель, откуда к нам пожаловал?
Поняв, что он обращается ко мне, я поглубже засунул руки в карманы джинсов и спокойно ответил:
— С краев, откуда вылезли те твари. Жил в паре сотен километров от чертовой лаборатории. Я Джон Уилсон, со мной моя дочь и друг. Его зовут Роб Холдер. — Я кивком головы указал на сидящих вдалеке Роба, Терри и Лору. — Та девушка тоже с нами.
— Что ж, привет, Джон Уилсон, и добро пожаловать, — вполне приветливо поприветствовал меня Сержант. — Я Брайан Митчелл. Выходит, ты видел эту заваруху с самого начала?
— Пришлось.
— Зараженных уродов встречал? — внимательно глядя мне в лицо, полюбопытствовал он.
— Довелось повстречать, — усмехнулся я. — И немало. Прежде чем уехать из дома, прикончил троих. Моему другу тоже пришлось несладко. Шесть дней назад он пристрелил двоих ублюдков, что пробрались в дом и заразили его жену. Ее ему тоже пришлось… — вспомнив, как это было, я запнулся, но все-таки выговорил: — убить.
Когда я договорил, Митчелл многозначительно присвистнул, а остальные уставились на меня так, точно я являлся инопланетным существом с тремя головами. Таким образом я догадался, что никто из них еще ни разу не сталкивался вживую с уже так хорошо знакомыми мне тварями, а значит понятия не имеют, что они из себя представляют.
— Понятно. Стало быть, вы оба знаете, что нужно делать при столкновении с ними, верно?
— Держать ствол наготове, а при случае не раздумывая стрелять в лоб, — снова усмехнувшись, ответил я.
— Хороший совет остальным. Слышали, ребята? — Сержант широко улыбнулся и слез наконец со своей трибуны. — А теперь расходимся по позициям.
Шумно переговариваясь друг с другом, все тут же принялись расходиться, а Митчелл подошел ко мне. Встав напротив, он протянул мне руку и приятельским тоном осведомился:
— Когда приехал?
— Несколько часов назад. — Ответив ему крепким пожатием, я задал интересовавший меня вопрос: — Давно вы тут живете?
— Я уже месяц, остальные примерно так же. Кто-то больше, кто-то меньше. Ночью по очереди охраняем ворота и туннели. Сейчас моя смена, присоединяйся. Расскажешь побольше об этих уродах.
Придвинувшись к бочке с горящими углями, я протянул руки к огню и выложил ему обстоятельства своих почти трехмесячных скитаний. Сержанта интересовала каждая мелочь, поэтому он задавал массу подробных вопросов, а здоровяк с мясистым носом по фамилии Эдвардс слушал молча. Я изложил им все, что мне было известно о зараженных, Митчелл же посвятил меня в происходящее в городе.
По его словам, метро на окраинах остановило работу около двух недель назад и теперь поезда ходили только в центральных районах. Почти все станции заняли приезжие и те, кому больше некуда было податься. Так же было занято все, что имело стены, крышу и надежную дверь. Магазины, аптеки и рестораны давно разграбили, продовольствия не хватало. Периодически поступала гуманитарная помощь, но за ней выстраивалось такое огромное количество желающих, что зачастую эти мероприятия заканчивались ожесточенными боями и давкой.
На сегодняшний день в черте города проживало по меньше мере пятнадцать миллионов человек, к которым ежедневно добавлялись все новые переселенцы. Из-за этого на улицах происходило много стрельбы и насилия. Особенно отчаянные сбивались в банды, грабили людей и машины, устраивали налеты на ночные пристанища тех, кто был не способен оказать сопротивление. Полиция еще пыталась следить за порядком, но с каждым новым днем делалось ясно, что все движется ко всеобщему социальному коллапсу.
Пока он это рассказывал, мне вдруг вспомнился наш с Терри разговор, который случился незадолго до отъезда из дома. Вспомнилось, как сидя за завтраком, я философствовал на тему анархии, деградации и скатывания общества к первобытному укладу жизни. И подумать я тогда не мог, что совсем скоро те сказанные ради забавы слова окажутся пророческими и надолго, если не навсегда, станут нашей новой реальностью.
— Присоединяйся, Уилсон, — предложил Сержант, закончив рассказ о правилах выживания в охваченном беспорядками городе. — Нам пригодятся такие крепкие парни, как ты. Могу тебе сразу сказать — на лагерь можешь не рассчитывать. Ну, если, конечно, у тебя нет каких-то влиятельных друзей, которые смогут тебя туда протащить. Люди живут в палатках неделями, болеют, мерзнут и голодают, но если лагерь полон, самостоятельно пролезть внутрь нет шансов.
Сам он тоже был из центральной части страны, но, в отличие от нас, эвакуация застала его месяцем позже. Он сразу же поехал на восток, рассчитывая найти здесь убежище, однако пробиться в него оказалось непосильной задачей. Ежедневно он и другие обитатели метро отправлялись на поиски припасов и ездили от лагеря к лагерю в надежде протиснуться за высокие стены, но пока безуспешно. Они делали это уже несколько недель.
— Я успел насмотреться сегодня, — мрачно заметил я. — Прежде, чем спуститься сюда, мы побывали в двух. Спасибо за предложение, Митчелл, но я все-таки планирую отыскать возможность попасть в какой-нибудь лагерь.
— Ну как знаешь. — Он насмешливо прищурился и добавил: — Но если передумаешь, а ты передумаешь, место для тебя найдется.
Стоя в клубах табачного дыма, на какое-то время мы замолчали. Каждый из нас размышлял о чем-то своем, но спустя несколько минут я спросил:
— Ты думал о том, что будет, когда они придут? Границы перекрыты, а дальше бежать некуда.
С недавнего времени я начал осознавать, что наша попытка убежать не более, чем продление агонии. Если всего полтора месяца назад я питал иллюзии относительно скорого возвращения домой, то сейчас они превратились
