Поскольку, как видно из вышеизложенного и из документов моего личного дела, такое утверждение Фин. Упр. не соответствует действительности, прошу Вас сообщить Финансовому Управлению В.М. данные, подтверждающие, что из Советской Армии я уволен не как рядовой, а как лицо офицерского состава.
П. Колосов»[305].
«Начальнику финансового отдела Красноярского крайвоенкомата Колосова
Павла Иосифовича
ЗАЯВЛЕНИЕ
Обращаюсь к Вам с убедительной просьбой не отказать в любезности сообщить мне результаты рассмотрения моего ходатайства о назначении мне пенсии за выслугу лет в Советской Армии.
Все документы, относящиеся к этому вопросу, были направлены Вам в августе м-це с.г. Канским райвоенкоматом.
П. Колосов
Мой адрес: г. Канск. Соц. городок, д. 14. кв. 8.
10.Х.50»[306].
Павел Иосифович вскоре получил ответ на свое заявление. «Гр. Колосову Павлу Иосифовичу г. Канск, Соцгородок, д. № 14, кв. 8 Копия Канскому райвоенкому
На Ваше заявление от 10.X.50 г. сообщаю, что для решения вопроса о возможности назначения Вам пенсии за выслугу лет необходимо представить через Канский райвоенкомат документы в соответствии с приказом ВМ (военного министра. — Н.Ч.) Союза ССР 1950 г. за № 60, с которым Вы можете ознакомиться в РВК.
Начальник Фин. отд. КВК гвардии майор и/с (Готвальд) Инспектор ФО (Терехин)»[307].
Этот документ был датирован 1 ноября 1950 г.
Получив данный документ, Павел Иосифович сразу же ответил гвардии майору интендантской службы Готвальду (письмо от 12 ноября 1950 г.):
«Уважаемый товарищ!
Получив Ваше извещение от 1/Х1 с.г., я отправился в Канский райвоенкомат, работники которого не могли разыскать приказ ВМ № 60 от 1950 г. и т.о. (таким образом. — Н.Ч.) я не имел возможности с ним ознакомиться.
Убедительно прошу Вас не отказать в любезности сообщить мне непосредственно, какие именно документы я должен дополнительно представить Вам, учитывая, что 24/VIII с.г. Вам было направлено мое личное дело Канским райвоенкоматом. Таким образом основная часть документов у Вас имеется.
Что касается расчетной книжки, то таковой при увольнении из армии я не получал, равно как и не получил никакого расчета. Расчетную книжку и данные о моем последнем заработке перед увольнением я бы просил Вас затребовать из Главного Развед. Управления В.М. (мое последнее место службы).
Я был бы Вам очень признателен, если бы Вы помогли мне быстрее протолкнуть это дело, как имеющее исключительно важное, жизненное значение для меня, ответив мне на это письмо и затребовав из соответствующих учреждений те недостающие документы, которые я сам не сумею достать.
Заранее благодарный П. Колосов»[308].
20 декабря 1950 г. майор Готвальд направил П.И. Колосову свой ответ:
«Сообщаю, для реализации вопроса о возможности назначения Вам пенсии за выслугу лет по линии Военного Министерства необходимо выслать в крайвоенкомат копию решения суда об осуждении и освобождении Вас. Тем более, что из переписки, личного дела видно, что Вы в мае 1939 г. были осуждены и в заявлении Вы указываете, что освободились в январе 1944 г. Если решения суда о Вашем освобождении Вы не имеете на руках, то прошу сообщить, на основании какого документа Вы были освобождены и когда и кому его сдали, когда прибыли на постоянное жительство. Для сведения сообщаю, что одновременно мною запрошен Канский военкомат, на основании чего они приняли Вас на учет, как рядового.
Кроме того, прошу сообщить номер коммунистической дружины, в которой Вы служили в 1919 году и в какой состав армии или фронта она входила. В какой бригаде принимали участие в боевых операциях в должности политкомбрига в сентябре 1919 года и номер дивизии, входившей в состав 5 армии.
Начальник Фин. отд. КВК гв. майор и/сл. (Готвальд)»[309].
На соответствующий запрос откликнулось Главное Разведывательное управление:
«Канскому райвоенкому гвардии полковнику тов. Потапову г. Канск, Красноярского края на № 0465 от 8.7.50 г.
В отношении бывшего дивизионного комиссара Колосова П.И. сообщаю, что приказом по РУ (Разведуправлению. — Н. Ч.) РККА № 0374 от 29 декабря 1938 года Колосов П.И. был зачислен в распоряжение Управления по командному и начальствующему составу РККА, а не разжалован в рядовые, как указано в Вашем запросе.
Приказом НКО СССР по л/с (личному составу. — Я. Ч.) № 02 957 от 31 декабря 1938 г. Колосов П.И. был уволен в запас РККА по статье 43 пункту “а” “Положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА”.
Материалами о разжаловании Колосова П.И. не располагаем.
Начальник секретариата в/ч 38 729 полковник (Вдовин)»[310].
Гвардии майор интендантской службы Готвальд доброжелательно, как видно из их переписки, относился к нуждам П.И. Колосова. И все же дело с назначением пенсии последнему продвигалось очень медленно. В начале января 1951 г. Готвальд сообщил Павлу Иосифовичу: «Прошу получить в Краслаге (Красноярском лагере. — Н.Ч.) копию справки о Вашем освобождении и выслать таковую мне. По получении этого мною Ваше личное дело со всеми документами и перепиской будет еще раз представлено в финансовый отдел округа для проверки и заключения о назначении Вам пенсии за выслугу лет»[311].
Майор Готвальд сдержал свое слово и вскоре направил личное дело П.И. Колосова в Финансовый отдел ВосточноСибирского военного округа. В препроводительной записке он сообщал:
«При этом представляю личное дело офицера Колосова Павла Иосифовича на Ваше заключение о возможности назначения ему пенсии за выслугу лет. Как видно из переписки, офицер Колосов был осужден решением Особого Совещания МВД по 58 статье сроком на 5 лет. Наказание отбыл и в данное время избирательных прав не лишен и на спецучете не состоит. Прохождение службы в составе 5 армии в 1919 году офицер разъясняет в своем письме от 28.XII.50 г.
Приложение: личное дело.
Начальник ФО КВК гв. майор и/с (Готвальд) Ст. офицер ФО капитан и/с (Щукин)»[312].
Из Иркутска, из Финотдела округа, в начале февраля 1951 г. сообщили красноярскому крайвоенкому: «Сообщаю, что личное дело Колосова (Заики) Павла Иосифовича выслано на заключение в Финансовое Управление ВМ СССР. По получении результат будет Вам сообщен». Данный документ подписал заместитель начальника финансового отдела округа полковник интендантской службы Макаров.
Павел Иосифович с нетерпением ждал решения своего пенсионного вопроса. Майор Готвальд являлся для него своего рода «палочкой-выручалочкой». И Колосов в конце марта 1951 г. посылает Готвальду почтовую открытку, в которой содержится просьба сообщить ему, как решается его жизненно важная проблема. Спустя неделю Готвальд прислал ответ: «Сообщаю, что личное дело от финансового отдела не поступило, а потому сообщить Вам будет ли назначена пенсия, в данное время не могу. По получению ответа (из) округа результат сообщу незамедлительно»[313].
Финансовые инспекторы различных органов считали-счи-тали выслугу лет П.И. Колосова (Заики) и наконец насчитали... всего лишь 23 года 7 месяцев и 22 дня. В результате в его личном деле появилась такая запись в виде справки: «Финансовым Управлением ВМ СССР № 495 от 22.3.51 г. в назначении пенсии за выслугу лет в С А Колосову П. И. отказано, как прослужившему менее 25 лет. Решение ФУ ВМ сообщено Колосову ФО ВСВО (Восточно-Сибирского военного округа. — Н.Ч.) №4/1224 от 4.4.51 г.»[314].
Павел Иосифович, разумеется, с таким решением не согласился. Эта пенсионная «волынка» тянулась еще несколько лет, а точнее, до тех пор, пока не было принято решение о зачете реабилитированным военнослужащим срока заключения в стаж их службы в Красной Армии. А полностью реабилитирован П.И. Колосов (Заика) был Военной коллегией только 18 декабря 1954 г.
ОСВОБОЖДЕНИЕ В ГОДЫ ВОЙНЫ
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своих мемуарах «Воспоминания и размышления», рассказывая о подготовке к сражению с японцами в районе реки Халхин-Гол в 1939 г., пишет:
«Решающим фактором успеха предстоящей операции мы считали оперативно-тактическую внезапность, которая должна будет поставить противника в такое положение, чтобы он не смог противостоять нашему уничтожающему удару и предпринять контрманевр. Особенно учитывалось то, что японская сторона, не имея хороших танковых соединений и мото-мехвойск, не сможет быстро перебросить свои части с второстепенных участков и из глубины против наших ударных группировок, действующих на флангах обороны противника с целью окружения 6-й японской армии.
В целях маскировки, сохранения в строжайшей тайне наших мероприятий Военным советом группы одновременно с планом предстоящей операции был разработан план оперативно-тактического обмана противника, который включал в себя:
