– Ваши отношения с Александром наладятся, Сюзанна. Для этого нужно лишь время. Герцог очень замкнутый, но хороший человек… просто превосходный.
Догадаться о том, что у нас с Александром не все в порядке, было нетрудно. Счастливая женщина не проводит сочельник вдали от мужа.
– Наш брак был странным с самого начала, но теперь, теперь…
Я умолкла не договорив. Стоит ли посвящать Констанс в мои проблемы? Она поспешно предложила:
– Пожалуй, вам следует остаться у нас на ночь. Снегопад все усиливается… Я пошлю кого-нибудь в Белые Липы, чтобы там не беспокоились.
В глубине души я ждала этого предложения. Мне не хотелось возвращаться туда, где до меня никому нет дела. Я с радостью ухватилась за слова Констанс.
– О, я была бы рада остаться, если только это вас не затруднит.
– Да уж какое тут затруднение… Я рада крепче подружиться с вами.
– Вы… вы давно знакомы с дю Шатлэ? – спросила я. Она оживилась.
– О, с самого детства. Усадьба отца находилась в трех лье от Белых Лип, мы с Полем Алэном даже играли вместе… А с Александром, – тут Констанс сделала паузу и в замешательстве посмотрела на меня, – с ним мы были даже помолвлены.
– Помолвлены? – переспросила я ошеломленно.
Она поспешила пояснить:
– Это было очень давно, мне тогда едва исполнилось десять лет. Вы же знаете, это было в моде, – обручаться еще в детстве. Через год или два помолвку расторгли, сразу после того, как до моего отца дошли слухи о связи Александра с Анабеллой де Круазье. Об этом тогда много сплетничали…
– С Анабеллой де Круазье, – снова повторила я, находя, что в последнее время слишком часто слышу об этой женщине.
Констанс смутилась.
– О, надеюсь, вы знали об этом. Не так ли? Они познакомились в Версале. Александр тогда еще служил в гвардии, а Анабелла, кажется, была камеристкой королевы… или что-то вроде того.
– Вы можете рассказать мне о ней?
– Боюсь, я не так уж много знаю, Сюзанна. Тогда я была ребенком. Похоже на то, что Анабелла не могла похвастать происхождением, иначе Александр не расстался бы с ней. Но женитьбы у него и в мыслях не было. Когда все открылось, ее срочно выдали замуж за одного из поставщиков двора, королева даже наделила ее приданым. Очень скоро после замужества Анабелла родила дочь, и, безусловно, ребенок был от Александра. Все так считали.
– А что с ней случилось потом?
Констанс покачала головой:
– Не знаю, ничего не слышала.
В комнату заглянула горничная – как раз в тот миг, когда часы пробили десять.
– Прошу прощения, мадам. Там внизу герцог дю Шатлэ; он просит свою жену спуститься.
Я мгновенно поднялась, и Анабелла вылетела у меня из головы. Все во мне встрепенулось при этом известии. Александр приехал, значит… значит… о, значит, он заметил мое отсутствие, и оно ему небезразлично! Не этого ли я добивалась?
– Не провожайте меня, – сказала я Констанс. – Спасибо вам за этот вечер. Я была так одинока.
Я уже подошла к двери, когда Констанс внезапно окликнула меня:
– Сюзанна…
Я обернулась.
– Что бы ни случилось, знайте: в нашем доме вам будут рады всегда.
– Спасибо, – сказала я еще раз, и голос у меня дрогнул. – Большое спасибо.
К лестнице я почти бежала, но у лестницы остановилась и перевела дыхание. Не надо так волноваться, следует быть посолиднее, что ли… Я стала спускаться намеренно медленно, лишь бы не показать ему, до чего спешила его увидеть.
Он стоял у окна, ко мне спиной, в черном, как обычно, плаще, мокром от растаявшего снега. Я прижала руку к груди, пытаясь понять, что же за невероятную гамму чувств вызывает во мне этот человек. Неприязнь? Да, но ведь и симпатию! А еще сочувствие – странное, впрочем, для меня, а еще что-то вроде нежности…
Он обернулся.
– Боже праведный, – сказал герцог. – Уж не знаю, кого мне благодарить за то, что вы уехали только сюда.
– А что такое?
– Я полагал, что вы отправились в Сент-Элуа. Никто ведь не видел, как вы уходили. Можно ли быть такой неосторожной? По лесу сейчас бродят волки, а вы уехали в неизвестном направлении.
– Вы отчитываете меня?
– Просто пытаюсь напомнить, что сочельник неподходящее время для визитов.
– Не надо мне ничего напоминать. Именно ваше поведение и заставило меня искать убежища здесь.
– Убежища? От чего же вы убегали? Кто преследовал вас?
– Ваша грубость! Я не привыкла, чтобы меня выгоняли, как служанку… – Запнувшись, я едко спросила: – Разве ваши соглядатаи не доложили вам, куда я пошла? Какая потеря бдительности!
Глаза Александра сверкнули:
– Черт побери, мои люди не…
Повисла внезапная пауза.
«Ну, вот, пожалуйста, – подумала я, – мы снова почти поссорились. Да еще в чужом доме. Нас, вероятно, многие слышали».
– Поедемте, – вдруг сказал он почти мягко. – К чему обсуждать всю эту чепуху? Я рад, что вы со мной, а остальное вовсе не важно.
Я проглотила комок, подступивший к горлу. И сама не заметила, как доверчиво протянула Александру руку.
В замке было совсем тихо. Если бы не ярко освещенный вестибюль, можно подумать, что здесь давно уже не живут. Конечно, уже достаточно поздно – часы показывали без четверти одиннадцать, но ведь для сочельника это не время. Впрочем, в Белых Липах все не так, может быть, здесь вовсе не отмечают сочельник.
За моей спиной раздался голос Александра:
– Что вы скажете о бокале шампанского, мадам?
Я обернулась, не в силах скрыть улыбку.
– Это отвлеченный вопрос или приглашение?
– Идемте! Вы все увидите.
Я сделала шаг ему навстречу и остановилась.
– Хорошо, я только переоденусь.
Он задержал меня.
– Не стоит. Вы всегда очаровательны.
Я замерла с полуоткрытым ртом. Комплимент? Пожалуй, это первый или, может быть, второй за все наше знакомство… Ну вот, герцог вполне может быть и галантным, и обаятельным, если только захочет. Да еще каким обаятельным… Как бы я хотела почаще поддаваться власти его обаяния!
– Идемте! – повторил Александр.
Я улыбнулась и подала ему руку.
В белой столовой горели свечи, огромная елка, под самый потолок, занимала добрую четверть зала. Елка – это была дань моде, пришедшей из Англии. Хрупкие фарфоровые статуэтки сантонов образовывали сцены рождения Иисуса, поклонения волхвов, явление ангела пастухам.
Мне показалось, я попала в сказку – до того здесь было красиво. Служанки бесшумно удалились. Я поймала себя на мысли, что даже не знаю их имен, хотя живу здесь уже не первый месяц. Вероятно, не только Александр, но и я со своей стороны не так уж много сил прилагала для сближения.
Александр сам откупорил шампанское и протянул мне бокал, полный пенистого шипучего вина.
