Мысли опять вернулись к Ниорин, и Нериссу затрясло от злости. Снова из-за Старейшины она оказалась в ловушке, и что горше – из-за своей же невнимательности! Ниорин была права, Нерисса плохая ученица, не извлекающая уроков из ошибок. Но еще она либо достаточно глупа, либо нахально уперта, чтобы продолжать бороться.
С трудом заняв сидячее положение, Нерисса смогла протиснуть кисть сквозь кокон растений и ощупала вокруг себя землю. Слава духам-защитникам, рядом лежало несколько камней. На ощупь обнаружив самый плоский и наиболее острый, Нерисса взяла его и прижала к лозе. Она не могла сидеть в клетке и ждать, пока кто-то придет ей на помощь; не могла позволить Сэму совершить ошибку и исполнить план Ниорин; не могла оставить Лорана один на один с бесом в его теле. Все они оказались заложниками ситуации и нуждались друг в друге.
Нерисса начала пилить лозу. Камешек вхолостую проходил по плотному стеблю, соскальзывал и выпадал из рук, но Нерисса подбирала его и пробовала снова и снова, пока не проткнула растение. На пальцы ей начал капать сок, оставляя на коже слабые ожоги. Появилась нудная боль, но Нерисса продолжила пилить растение. Скоро сдалась первая лоза. Побег лопнул, а следом за ним все остальные кольца разжались, обрушив на тело резкую свободу, от которой у Нериссы закружилась голова. Она выронила камушек и закрыла глаза, размеренно наполняя легкие кислородом. Постепенно она избавилась от удушающего ощущения, кровь беспрепятственно побежала по венам. Зашевелив плечами, Нерисса скинула ниже спирали лоз, затем освободила руки и сняла с себя оставшиеся побеги. Она поднялась на ноги и выдохнула в воздух облачко пара. Оставалась растительная решетка над головой. Хорошо, что над Нериссой тянулись лозы, а не корни деревьев, – распилить упругий побег будет проще, чем окостеневшую кору.
Решив испытать удачу, Нерисса приложила руку к стене и попыталась воззвать к земле, но ничего не получилось, почва была глуха. Магия не откликалась. Выругавшись сквозь сжатые зубы, Нерисса бросила пустое занятие и, вытянув руки, взялась за лозы над головой, благо рост позволял ей дотянуться до них без особых усилий. Она крепко сжала побеги, оторвала от пола ноги и повисла в воздухе. К ее досаде, растения выдержали вес и даже не растянулись. Нерисса разжала руки и упала на землю.
Когда Сэм перехватил ее в Фенри, Терренс тут же оплел ее лозами, лишив возможности пошевелиться, но при этом он не подумал проверить ее и не обнаружил на теле кинжалы, которые она заблаговременно рассовала по карманам и маленьким ножнам. Выудив одно лезвие, Нерисса приложила его к растению и долго пилила промерзшую лозу над головой. В какой-то момент она замерла и прислушалась, но Терренс никак не среагировал на повреждение его сети. Значит, он не стерег нору, и Нерисса была благодарна его неосмотрительности. Она схватилась за натянутые растения и протиснулась через порванную ячейку сети.
Выбравшись из заточения, Нерисса припала к земле, быстро сместилась в сторону к ближайшему дереву и прижалась спиной к широкому стволу. Сейчас главное было не попасться Терренсу и остальным магам.
Вооружившись двумя клинками, она осмотрелась на местности, гадая, где может быть Ренфрид и жив ли он. Может быть, разумнее было сразу уходить из Когтистого леса? Но тогда какой был смысл так рисковать и вообще ехать в Фенри?
Нерисса не знала дорогу обратно к лагерю Ниорин: связанная, она не уследила, а без силы земли не могла прощупать маршрут, поэтому решила идти по чутью; если повезет и духи-защитники будут милостивы к ней, она сумеет найти следы Ренфрида или подслушать какие-то разговоры. Пригнувшись, Нерисса бросилась наугад в чащу, стараясь лишний раз не шуметь. Несмотря на то что сквозь ветви пробивались островки серого дневного неба, образ черных стриксов, которых они видели с Лораном на Клыке, надолго въелся ей в память. Сейчас она была на территории птиц и совсем не хотела привлечь их внимание.
Из-за снега мглистая чернь леса рассеивалась, и Нерисса превосходно видела жуткие очертания бора. Когтистый лес и правда выглядел как прокаженный. Созданный магией, он пульсировал ею, и эту энергию почувствовала даже Нерисса, лишившаяся силы. Она шла осторожно, выверяя каждый шаг, но чувство, что за ней наблюдают, вдруг сделалось невыносимым. Остановившись, Нерисса в один шаг юркнула вбок и спряталась за стволом большого дерева. Она выпрямилась во весь рост, крепче стиснув рукояти клинков. Каждая частичка тела ощущала вибрацию и тепло, Нерисса готова была поклясться, что, как бы дико это ни прозвучало, чувство кажется ей родным, словно она с этим уже знакома.
Понимание пронзило голову через виски, заставив поморщиться. Нерисса прижала руки к голове и зажмурилась, сгибаясь пополам. Она чувствовала подозрительно знакомый дух, но из-за накативших ощущений не могла толком понять, что и думать. Когда-то Ниорин говорила ей, что колдовской след почти ощутим, но этот дух был наполнен лютой болью, тепло его было опасным жаром. Ощущение становилось невыносимым. Нерисса начала понимать, что все это значит, но не хотела в это верить.
– Я тоже чувствую его боль… – проскрежетал старческий голос.
Мгновенно Нерисса выпрямилась, подняв перед собой лезвия клинков. Совсем неподалеку тихо захрустел снег. Прижимаясь к дереву, Нерисса затаила дыхание, наивно надеясь остаться незамеченной.
– Я чувствую твой вес и знаю, где ты стоишь…
Ветки позади Нериссы вдруг захрустели, а она слишком поздно подняла глаза и среагировала. Дерево зашевелилось под властью Удулы, и колючие пласты коры, одним махом взяв Нериссу в плен, припечатали ее к стволу. Из легких вышибло весь воздух. Пытаясь высвободиться, Нерисса забила ногами, но только тщетно трепыхалась в ловушке, как рыба в сети рыбаков. Ужас окатил ее ледяной волной. Она попыталась клинками отколупать кору и высвободиться из ловушки, но хлесткие ветки метнулись к ней и схватили ее кисти в тиски, подняв их над головой.
Удула медленно обошла дерево-ловушку и повернулась к ней. Выглядела старая ведьма еще ужаснее, чем в прошлый раз, когда Нерисса видела ее в подземелье, под замком Кастора. Старуха напоминала оргхога, обтянутого повисшей кожей, с острым носом и белесыми глазами, волосы пучками свисали с ее головы, а тонкие, как у скелета, руки постоянно терли друг друга. Двигалась старушка прерывисто, то медленно цедила шаг, то прытко бросалась вперед. Неосознанно Нерисса дернулась от ведьмы, еще сильнее прижавшись к стволу дерева позади. Ей было некуда бежать, а от мыслей, на что способна обиженная Удула, кровь леденела в жилах.
Старая ведьма вытянула руку и указала на Нериссу пальцем.
– Внученька, – протянула она. – Я помню вкус твоей крови… Твое рождение было ошибкой.
– Удула, успокойся, – на выдохе проговорила Нерисса, не зная, как защищаться от полоумной ведьмы. – Все это дела минувших дней.
– Я убью тебя, – перебив ее, просвистела старушка. – Убью там, где умерли твои родители!
Нерисса будто получила тупой удар в грудь, словно она была воротами, а слова Удулы – тараном. Ноги подогнулись. Нерисса упала бы, не держи ее в силках кора дерева и колючие ветви. Значит, ощущение не было ошибкой. Она действительно почувствовала родительский дух, колдовской след. Об этом ее предупреждала Ниорин давным-давно, в алькове одной из пещер Клыка.
Горечь скопилась на языке и встала в горле, сделалось дурно. Нет, нет, нет… Нерисса знала, что рано или поздно получит ответ на давний вопрос, но не думала, не гадала и не хотела, чтобы разгадка ее многолетней боли хранилась в прокаженном Когтистом лесу.
Ее родители умерли здесь. Не на земле короля, а на территории магов! Лес был создан, когда соглашение ведьмы и короля было нарушено, бор появился на этой территории как забор, отделяющий северный утес Великого Гринфордта от Клыка. Родители бежали домой через лес, но он не пропустил их. Нериссу начало трясти, и она не поняла, от гнева или боли.
Видя ее посеревшее лицо, Удула разразилась сухим птичьим смехом.
