— Спасибо вам… — выдавил из себя парнишка.
— Было бы за что, — проворчал офицер. — Держись около меня, а то опять поймают. Такие не любят упускать добычу.
Он снова посмотрел на спасенного. Симпатичный мальчишка, наивный и совсем молоденький — лет семнадцать-восемнадцать, вряд ли больше. Акцент на общем у него странноват — шипит, как змея, в конце каждого слова. Где это, интересно, так говорят? Ладно, придет время, сам расскажет. Нио вышел из санузла, парнишка поспешил за ним. Люди у входа снова поспешно расступились — никому не хотелось связываться с человеком, способным в одиночку положить такую банду. Офицер не торопясь шел к своей койке, привычно сканируя взглядом пространство. Какая-то странность вдруг привлекла внимание и Нио замер, мгновенно насторожившись. На его койке кто-то сидел. Он нахмурился, на всякий случай приготовившись к бою, и тенью скользнул вперед. Кто это, интересно, настолько обнаглел? Неужели одного урока оказалось мало? Так. Будь оно все проклято! На краешке койки сидела дрожащая девушка в грязной, длинной темно-серой юбке. Непонятного цвета замызганная кофточка была разорвана, и она придерживала воротник рукой. Взгляд напоминал взгляд затравленного зверька. Понятно… О Благие, один раз только выставился, и на тебе! Еще одна за защитой от кого-то. И не прогонишь ведь, понятно, что человек в беде. Девушка, увидев Нио, встала, неловко поклонилась и сквозь слезы, с каким-то отблеском слабой надежды в глазах, посмотрела на него. Посмотрела и тут же смущенно опустила глаза. И все сразу стало пронзительно ясно, по ее поведению ясно — девочка родом из Аствэ Ин Раг, только там женщины не считаются людьми и являются полной собственностью мужчин. Нио уже доводилось видеть их, ни одна никогда не поднимала глаз на мужчину и покорно выполняла любой его приказ. Забитые, не представляющие себе иной жизни рабыни. А если уж какая и фактически являлась рабыней… Читанное о порядках на Аствэ Ин Раг потрясало любого нормального человека до глубины души. Нио не составлял исключения и далеко не во все прочитанное верил, не могло такого быть, не укладывалось такое в его сознании. Но как, интересно, девочка из религиозных фанатиков оказалась на этом гнусном корабле? Фанатики ведь почти не появлялись в «мирах греха», как они именовали остальную галактику. Да мало того, что оказалась, так еще и осмелилась сама подойти к незнакомому мужчине! Ведь по их законам — это бунт. Даже за попытку на ее родине камнями забивали… Это до чего же бедняжку нужно было довести, чтобы она решилась? Нио подошел, молча повернул девушку спиной к себе и задрал ей кофточку. Она даже не попыталась сопротивляться. Ну конечно, так он и думал. Вся спину несчастного существа покрывали струпья и кровоподтеки — типичное отношение к женщине для уроженца Аствэ Ин Раг.
— Господин, — прервал его мысли чей-то бас. — Эта тварь осмелилась потревожить ваш покой? Прошу вас не беспокоиться, она будет наказана.
Нио медленно повернулся, едва сдерживая ярость. Перед ним, склонившись в угодливом поклоне, стоял здоровенный бородатый мужик в каком-то нелепом балахоне. В руках он держал толстую резиновую палку, на которую с ужасом смотрела несчастная девочка. Из глаз бедняжки горохом покатились крупные слезы, на лице застыла обреченность. Нио даже передернуло от ее вида. Этот подонок избивает девчонку палкой?! Мгновенно вспыхнувший гнев оказался столь сильным, что рука офицера сама по себе дернулась и его кулак с хрустом врезался в челюсть рабовладельца. Тот с воплем отлетел и рухнул на пол.
— За что, господин?! — взвыл он, с изумлением смотря на ударившего его.
— За то, что ты мразь! — рявкнул Нио.
Он уже корил себя за то, что не смог сдержаться. Ведь эта сволочь все на девочке выместит. Понятно ведь, что его рабыня. А по межпланетным законам рабыня, вывезенная хозяином в миры, где нет рабства, все равно остается рабыней. Свободной она становится только в случае, если сама сумеет сбежать и добраться до планеты, не признающей рабства. Что, как понимал любой, было совершенно невозможно. Если же какая несчастная сбегала от хозяина на другой планете, то ее разыскивала местная полиция и возвращала ему. Куда и как могла спрятаться беглая рабыня в незнакомом мире, не имея денег и документов? Потому беглых находили очень быстро. Что после поимки ожидало бедняжку, человек с воображением вполне мог себе представить… Интересно, а на планетах ордена такие же законы? Или иные? Кто бы знал… Ни хвоста Проклятого ведь об этих аарн неизвестно! И что теперь делать ему? Отобрать девочку у ублюдка? Так ведь эта сволочь капитану пожалуется. А попадать в корабельный карцер Нио совсем даже не улыбалось. Да, раскидать членов экипажа, даже вооруженных, бывшему майору спецназа космодесанта не составит особого труда. Но тогда на выходе из корабля его, вероятнее всего, будет ожидать полиция… И как поступить? Оставить эту пришедшую к нему за помощью девочку в беде, бросить ее? А совести хватит? Знает ведь, что сотворит ее хозяин с до полусмерти избитой рабыней. Нет уж, он все-таки человек и не способен на такую подлость. Нио тяжело вздохнул, доставая из кармана кредитную карточку с оставшимися деньгами. Бородатый стоял в стороне и держался за челюсть. В его взгляде, обращенном на плачущую девушку, было столько обещания, что ее чуть ли не судороги от ужаса били.
— Твоя рабыня? — холодно спросил Нио.
— Да, господин, — снова поклонился бородатый, с уважением и страхом поглядывая на судорожно сжатый кулак офицера.
— Она мне нравится, сколько ты за нее хочешь?
— Тысячу кредитов, господин, — в глазах инрагца зажегся алчный огонек.
— Не смеши меня, — с презрением усмехнулся Нио. — Тысячу она стоила, когда была здоровой и ухоженной. К тому же непокорна, покорную рабыню так избивать не нужно. Я даю тебе пятьсот и это мое последнее слово. Впрочем, может мой кулак покажется тебе более приемлемой платой?
— Я согласен, господин, согласен! — быстро закивал бородатый, отойдя на всякий случай в сторону — кто знает, что взбредет в голову этому странному человеку. Очень опасному человеку! Опасность, исходящая от него, ощущалась на каком-то нутряном, животном уровне. Хочет эту давно надоевшую и непослушную рабыню? Да пускай берет, не хватало еще с таким зверем спорить! К тому же пятьсот кредитов тоже немалые деньги, ему действительно больше за эту наглую сучку не выручить. Дома бы за нее и двести не дали.
А девушка с ужасом смотрела на Нио. И ее глаза становились все более пустыми, казалось надежда по капле вытекает из них, сменяясь обреченностью. Она ведь пошла на бунт, увидев как этот человек защитил избиваемого подонками паренька. Теми самыми грязными подонками, которым хозяин заставлял ее отдаваться почти каждый день. Отвращение к себе после каждого такого случая было столь велико, что рабыня припрятала веревку. Если бы появилась возможность хоть на минуту уединиться, она давно бы удавилась. Да вот только на корабле везде толпились люди… И она с омерзением подчинялась приказам, пока эти приказы не перешли грань возможного. Сегодня от нее потребовали совершенно скотских, омерзительных вещей. Противоестественных, запретных. Она отказалась, и хозяин так страшно избил ее за это… И девушка убежала, убежала к тому, кто помог беззащитному. Ей почему-то показалось, что этот человек не такой, как другие мужчины, что он ее защитит, поможет. Наивная дура! Он ее просто покупает. Да еще и сказал, что она непокорна… Ой, как бы у него не хуже стало, чем у теперешнего хозяина. Неужели сразу бить начнет? Святой Благословенный, да за что же ей все это? Только за то, что женщиной уродилась?
Нио видел этот страшный пустеющий взгляд, и ему было не по себе, очень сильно не по себе. Офицер ощущал себя последней мразью. Но роль, если уж взялся за это неблагодарное дело, нужно сыграть до конца. Он сжал зубы и заставил себя казаться бесстрастным. Затем взял девушку за руку и повел к стене, где висел экран инфора для связи с рубкой. Рабыня безразлично передвигала ногами — какое ей дело до их денег и их сделок? Опять ее продают. Все как всегда… Нио снова посмотрел на девочку, поморщился и включил инфор, вызывая рубку.
— Ну что там еще? — послышалось недовольное урчание, и на экране появилось толстое, одутловатое лицо капитана, явно испытывающего муки похмелья.
— Господин капитан, — коротко поклонился офицер. — Прошу зафиксировать сделку в главной базе данных корабля.
— Пять кредитов.
Нио кивнул и вставил свою кредитную карточку в одну из прорезей инфора, набрав на клавиатуре код. Затем наклонился к сканеру, давая считать рисунок сетчатки глаза. После него то же самое проделал бородатый.
— Я, божий слуга Укен Санор, продаю свою рабыню Рилку господину… — сказал он и вопросительно посмотрел на офицера.
— Нио Геркат-Хартон.
— Да-да, господину Нио Геркат-Хартону… Цена оговорена и составила пятьсот галактических кредитов. Рабыня переходит в полную собственность господина Геркат-Хартона и я, Укен Санор, после получения денег на свой счет, не буду иметь к господину Геркат-Хартону никаких претензий по поводу этой рабыни. О чем и заявляю в присутствии уважаемого капитана, которого прошу заверить нашу сделку.
