кинотеатра.
Ну как тут от такого предложения отказаться?
А в кинотеатре как-то так получилось, что наши места были разбросаны, по два на ряд. Поэтому Мулин отец сел с Анфисой, Надежда Петровна с Алёшей. А я, получается, с Ниной.
Вспыхнул экран, замелькали титры.
Зрители затихли и принялись смотреть кино. Смотрела на экран и Нина.
А я смотрел на её точёный профиль.
На экран я не взглянул ни разу.
Когда в середине фильма главный герой, которого играл Миша Пуговкин, падал, раненный вражеской пулей, а медсестра, которую играла Фаина Георгиевна, прошептала: «держись, милок, я спасу тебя!» и бросилась прямо под вражеский огонь — зрители ахнули. Ахнула и Нина, от волнения схватив меня за руку.
И до конца фильма она её больше не выпускала…
Ну вот и всё. Что я скажу. После того, как я сюда попал, прошло уже довольно много времени. Я вполне уже тут прижился и меня даже не тянет обратно (хотя иногда хочется вернуться, ненадолго, на пару часов, погрузиться в Интернет или полежать в джакузи, крикнув Алисе, чтобы включила мягкую лаундж-музыку). Но такие мысли посещают меня всё реже и реже.
Жизнь идёт своим чередом. Послевоенная страна потихоньку отстраивается.
Комфорт потихоньку вытесняет трудовой энтузиазм и эйфорию.
У нас тоже особых прямо изменений и нет.
Муза так и живёт со своим Виталием. Теперь она не Прево, а Муза Витольдовна Сиволапова. Они продолжают работать в зоопарке. Причём Муза ушла от своих любимых оленят к бегемотикам. Так что в борьбе за её сердце бегемотики победили. Я даже недавно водил Алёшу и Анфису к ней туда, и она провела нам небольшую экскурсию. Но главное, детям удалось напоить оленят молоком из бутылочек. Радости было столько, что Надежда Петровна их вечером еле-еле спать уложила. За что я получил строгий выговор.
Брат Музы, Софрон, таки вышел из тюрьмы досрочно. К нашему удивлению, он не стал оставаться в Москве, а уехал в город Киров. Как оказалось, пока он сидел, свёл знакомство с какой-то женщиной по переписке, и та его ждала, даже ездила на свидания, соответственно он к ней и уехал. Я не обольщался: поживут они недолго, а потом свободолюбивая натура Софрона опять покажет своё, он снова сядет за какую-нибудь мелкую кражу, тунеядство или хулиганку, а потом опять вернётся к сестре мотать нервы. Но Виталий уверял меня, что нет, не вернётся. И хотя во время нашей беседы Муза бросала на него умоляющие взгляды, Виталий оставался непреклонным. Поэтому я был спокоен. С таким мужиком Муза как за каменной стеной.
А когда комнату Музы отдали обратно государству (как и комнату Виталия взамен на однокомнатную квартиру поближе к зоопарку), я совсем успокоился. Теперь в бывшей комнате Музы живут две улыбчивые старушки-сестры, учительницы на пенсии. Неля Тимофеевна всю жизнь проработала воспитателем в школе-интернате. А её сестра Алла обучала детей математике, и теперь частенько занимается с Ярославом, когда тот приходит помочь Маше.
Зоя-Зайка, которая метила в супруги Софрона, говорят, вышла замуж за директора птицефабрики в одном из областных центров, раздобрела, родила ему троих детей и сейчас ведёт вполне себе добропорядочный образ жизни.
Белла Симеоновна Колозян так и продолжает трудиться в Комитете советских женщин. Замуж она, хоть и грозилась, но так и не вышла. Продолжает проживать в коммуналке и дисциплину там держит крепкой рукой.
Герасим так и обитает в том же селе, работает в колхозе, дослужился аж до бригадира. Говорят, женился второй раз. На младшей сестре покойной Нонны Душечки. Они удочерили её дочь, а сейчас у них и своих уже то ли трое, то ли даже штук пять. В общем, Герасим в плане «мастерить детей» неожиданно оказался трудолюбивым стахановцем.
Но я рад за него.
Ложкина с Печкиным так и живут в костромском селе. Печкин всё также трудится главой сельсовета. Рассказывали, что развернулся он нынче на полную мощь, с размахом. К нему даже из других сельсоветов приезжали, чтобы уговорить чуток умерить свои амбиции, а то на его фоне все остальные выглядят крайне бледно. Но Печкин твёрдо намерен получить орден трудовой доблести и Ветерана труда, поэтому продолжает креативить с размахом. Сейчас вот борется за возможность открыть в селе то ли санаторий, то ли вообще сельскохозяйственный институт. И я уверен, что у него всё получится.
Варвара Карповна недавно приезжала проведать Ярослава, и заодно всех наших. Ночевать оставалась у нас, Дуся её привечает. А Ложкина уважает Дусю за хозяйственность. Навезла кучу деревенских гостинцев: и сала, и смальца, и бочковых огурцов, и ещё кучу всего. Так что Дуся осталась довольна. Они даже вместе ходили в интернат на родительское собрание. Мне потом Ярослав долго жаловался.
А вот у Орфея Жасминова, как всегда. Он привозил Галатею в чуланчик. И они даже какое-то время там жили. Но тут вернулись Пантелеймоновы. С маленькой дочуркой на руках. А Полина Харитоновна сразу же примчалась и привезла Кольку.
Но речь не об этом.
Когда Гришка обнаружил в чуланчике Жасминова, там такая драка была, что только благодаря Белле всё завершилось не в участке. В общем, еле-еле их разняли. А уязвлённый Гришка из вредности сообщил в деревню, Ложкиной. Та, соответственно, рассказала всё бывшему мужу Галатеи, Пашке-трактористу, который тщетно разыскивал беглецов. И тот моментально примчался.
На этот раз драка оказалась ещё более эпичной. Пришлось даже мне свои связи подключать, чтобы замять всё. Но Жасминов таки попал в больницу с трещиной в ребре. Пока он там прохлаждался, Пашка поколотил (в воспитательных целях) неверную Галатею, затем последовала бурная сцена примирения и супруги вернулись обратно в деревню. Ячейка общества была благополучно восстановлена.
Гришка потом долго ходил и злорадно хохотал над всей этой ситуацией.
Но как известно, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
Жасминов вышел из больницы. Обратно в чуланчик. И как-то оно потом так получилось, что буквально через пару дней сбежал куда-то, аж, говорят, в Гагры, прихватив с собой Лилю.
А Гришка остался сам, с двумя детьми на руках.
Но вроде, Дуся говорила, а ей, в свою очередь, говорила Глаша, а той — Белла, что иногда к нему захаживает буфетчица из текстильного комбината. Приносит пирожки и вообще подкармливает. Так что, может, у них что-то ещё и получится.
Фаина Георгиевна живёт с мужем за городом, там у него дом. Чувствует себя прекрасно. Играет в театре у Завадского леди Макбет. Готовится играть одну из главных ролей в новом фильме о приключениях советских мелиораторов в Центральной Азии.
