Начавшийся с 70-х годов XVI в хозяйственный кризис достиг апогея к середине 80-х. Он поразил почти всю территорию страны, в особенности центральные и западные районы. Эпоха «великих расчисток» и экономического подъема сменилась годами упадка и неурожаев. С начала 90-х годов можно говорить о некотором оживлении. Впрочем, положение крестьянских дворохозяйств оставалось трудным, в конце века уровень платежей и повинностей с тяглого пахотного надела оставался примерно таким же, как в начале 50-х годов XVI в., но тогда речь шла о много- или среднепосевном крестьянском хозяйстве в условиях экономического подъема. На исходе же столетия перед нами почти сплошь дворохозяйства, резко сократившие площади наделов. Чаще других причиной запустения современники называли царские подати.
Ответом стали массовые побеги крестьян в южные уезды, где природа была милостивее, а правительственный контроль менее обременительным, что вызвало к жизни законодательство «сыскных лет». Беглые крестьяне (в ноябрьском уложении 1597 г. речь шла только о тяглых главах дворохозяйств) подлежали розыску и возвращению в течение пяти лет, но за сыск отвечал сам бывший владелец. Если конфликт не решался полюбовно, он мог вчинить гражданский (не уголовный) иск.
Другим ответом крестьян явилось выведение основных работ из-под налогообложения, в чем были заинтересованы и помещики. Вырос удельный вес разных промыслов и домашних ремесел, а они плохо отслеживались казной. И что важнее, резко возросло значение аренды соседних земель, главным образом из числа запустевших. Они облагались меньшими платежами, владельцы же взимали необременительный оброк из доли урожая. В редких случаях как будто можно говорить о «предпринимательской» аренде, с нацеленностью производства на рынок. Добавим регионы новой колонизации, где возникавшие поместья были плохо обеспечены зависимыми крестьянами, но на обширных казенных землях работали оброчные крестьяне. К некрепостническому варианту развития тяготело и черносошное крестьянство северных и восточных регионов, а также ясачное население Среднего Поволжья.
Поэтому мы вправе рассматривать Смуту как столкновение двух тенденций развития: крепостнической и некрепостнической. Первая была многократно мощнее второй. Хозяйство уездного дворянина с зависимыми крестьянами рассматривалось правительством в качестве минимальной гарантии материального обеспечения его военной службы. А ведь основу русской армии и составляло дворянское ополчение. Альтернативой могли бы стать перемены в структуре армии — ориентация на иные слои «служилых людей воинского чина», так называемых «приборных»: стрельцов, пушкарей, городовых казаков. Но эти группы пока не стали значимыми в социально-политическом плане. В отдельных регионах, правда, их роль была заметной, прежде всего в южной и юго-восточной пограничных зонах. Здесь социальное размежевание местного общества было невелико. Противоречия между этими областями и центром превалировали над внутренними конфликтами. Сюда стекались наиболее активные элементы общества. Пограничье делало привычным частое обращение к оружию. Суровость обстановки порождала особенный тип крестьянина, горожанина и служилого человека. Наконец, в пассивной оппозиции к власти находилась значительная часть горожан, недовольных налоговым бременем и произволом местных властей.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ
Соперничество в верхах московского общества обострилось после смерти Ивана Грозного. Прежде всего был сослан главный фаворит Ивана IV Б.Я. Бельский, что означало падение «партии» думных дворян из незнатных лиц в составе «особого двора». Сам этот двор соединили с земским. Затем еще до венчания Федора из Москвы в Углич был удален с матерью и родней полуторагодовалый царевич Дмитрий, что означало поражение клана Нагих. Гибель царевича в мае 1591 г. оказалась «неслучайной случайностью». У Годунова не было прямой заинтересованности в его смерти, но условия жизни больного эпилепсией отрока ее предрешали.
К лету 1587 г. ожесточенная дворцовая борьба выявила победителя: Борис Годунов, шурин Федора Иоанновича, стал фактическим правителем государства, получив дополнительные прерогативы. Это означало умаление роли Боярской думы и предполагало острейшие противоречия в аристократической среде. Правда, успешный ход дел в конце XVI в. и в первые два года XVII в. (победная война со Швецией, активная политика на Северном Кавказе, интенсивная колонизация южных уездов и отражение набегов крымского хана, успехи в освоении Сибири, постепенное укрепление международных позиций) притушил на время это соперничество. Важнейшим успехом Бориса Годунова в церковной сфере стало учреждение в 1589 г. патриаршества.
Династия московских Рюриковичей пресеклась в 1598 г. Законность власти нового монарха нуждалась в новых обоснованиях. Уже при коронации Федора в мае 1584 г. был собран Земский собор с выборными представителями с мест. В 1598 г. новый Земский собор, в работе которого участвовали патриарх Иов и «освященный собор» русской церкви, должен был стать рупором «божественного выбора». Однако избранный царь не обладал легитимностью наследственного монарха, что могло поставить под сомнение законность его власти. Это могло произойти при стечении двух обстоятельств. Первое из них — появление «настоящего» претендента на царский престол. Еще в середине 80-х годов XVI в. в Москве ходили толки о подменах рождавшихся мертвыми детей у царицы Ирины. После смерти Дмитрия, но особенно в начале XVII в., слухи о «царевиче-избавителе» широко распространились по стране.
Вторым было резкое обострение всех общественных противоречий. В 1601–1603 гг., после трех лет неурожаев подряд, умерших от голода считали сотнями тысяч, цены на зерно подскочили в десятки раз, большое число поместий оказалось на грани разорения. В таких условиях был неизбежен социальный взрыв, и он последовал.
ОТ «ЦАРЕВИЧА ДМИТРИЯ» ДО АТАМАНА БОЛОТНИКОВА
В 1602 г. массовые разбои приобрели такой размах, что потребовали отправки особых дворянских отрядов. В конце лета 1603 г. на Смоленской дороге, этой важнейшей коммуникации, действовали отряды беглых холопов под водительством Хлопка. Полк московских стрельцов во главе с окольничим И.Ф. Басмановым разбил повстанцев, казнив пленных. Но многие из холопов бежали на юг. В те же летние месяцы 1603 г. легенда о царевиче обрела реальность. В Брагине один из служителей князя А. Вишневецкого (он бежал из России годом ранее) объявил себя чудесно спасшимся сыном Ивана Грозного. Вскоре в пограничных городах России появились подметные листы. В них говорилось о спасении царевича благодаря «Божьему покровительству», о его законных правах на московский престол. Всего через два года, 20 или 21 (30 или 31 по н. ст.) июля 1605 г., в Успенском соборе Кремля прошла коронация нового монарха — «царя Дмитрия Ивановича». На трон московских Рюриковичей вступил, судя по всему, Григорий Отрепьев. Его имя называли еще в 1603–1604 гг. правительство и высшие иерархи русской церкви. Позднее все официальные власти придерживались этой версии. Отец Григория, стрелецкий сотник, погиб в пьяной драке, оставив сиротой малолетнего сына. Тот несколько лет добровольно служил во дворах аристократов, в том числе у одного из Романовых. В 1600 г. по обвинению в покушении на здоровье царя Бориса все члены их семьи были арестованы и сосланы. Круто изменилась судьба Отрепьева: став послушником, он быстро сменил несколько монастырей, оказавшись в итоге в кремлевском Чудове монастыре, а вскоре в свите патриарха Иова.
Лжедмитрий I. Марина Мнишек. Анонимные портреты начала XVII в. Государственный Исторический музей, Москва
Самозванец обладал обширной начитанностью, острым умом, емкой памятью и почти гениальным умением приспособиться к любой ситуации. В Речи Посполитой он через князя А. Вишневецкого попал к польским католикам-магнатам, ориентировавшимся на Сигизмунда III. В руках опытного политика Юрия Мнишка туманные планы Лжедмитрия I превратились в реальное предприятие. Усердный ученик, он вполне «искренне» обещал ключевым фигурам то, чего они хотели. Королю — пограничные области России и участие в войне против Швеции. Ю. Мнишку и его 16-летней дочери Марине — бргатства кремлевской казны и земли России, папе — введение католичества в России и участие в антиосманском союзе, приглашение в страну Ордена иезуитов и т. д. Для убедительности самозванец весной 1604 г. тайно перешел в католичество. Но к исходу лета 1604 г. удалось собрать под его знамена лишь около 2 тысяч наемников.
Осторожность польского короля объяснялась дипломатией. С Россией Речь Посполитая подписала в 1601 г. перемирие на 20 лет на выгодных для себя условиях. А главное, еще в 1600 г. она начала войну за Прибалтику со Швецией, осложненную личной враждой (Карл IX лишил своего племянника, Сигизмунда III, шведского трона) и различием вер. К тому же многие значимые лица Речи Посполитой, начиная с канцлера Я. Замойского и киевского воеводы князя К. Острожского, выступали против авантюры.
