class="p1">— Предположительно карликовый, но папа вчера за ужином мне сказал, что карликовых драконов нет. В общем, или маленький дракон, или я сдаюсь.
— Ты хочешь сказать, что притащил в дом неведомую зверюшку? — охнула я. Хорошо, что сидела, иначе упала бы.
— Он совсем ручной! — уверил сын. — Ничего не натворил. Только сгрыз ножку у кресла. И учебник по начертательной геометрии. И еще…
— Остановись, — прикрыв глаза, попросила я, сделала глубокий вздох и очередной раз прониклась сочувствием к Клементине, которая с честью переживала появление в доме котят, щенят и прочих подобранных четвероногих найденышей.
Но последним-то у меня был леймар, потом я поумнела. Сейчас он старенький и счастливо обитает в клетке. В кабинете у мужа.
— Я уже договорился с одноклассником, — уверил сын. — Завтра он его заберет. Вы вообще ничего не узнали бы, но дракон сбежал.
— И?
— И я его не нашел. — Филипп развел руками. — Все комнаты проверил.
Другими словами, у нас осталось меньше часа до прибытия высокой гостьи, а по дому бродило неизвестное существо.
— Папе сказал? — Подскочив с пуфика, я подхватила длинное вечернее платье, чтобы случайно не наступить на кружево и не отодрать подол. — Быстро к нему! Он поможет искать.
— Дорогая матушка! — Филипп резко выставил вперед руку, и от изумления я остолбенела. — Давайте не будем в этот важный вечер беспокоить нашего уважаемого отца.
— Филипп Торн-младший! — в сердцах рыкнула я. — Забыл, что сказал твой отец, когда неделю назад ты притащил в дом пса размером с лошадь?
— Что я пошел в тебя? — уточнил он, рассматривая меня ясными и честными папиными глазами.
— Кроме этого, — проворчала я.
— Что надо любить братьев наших меньших?
— Что ты можешь любить братьев наших меньших, но отправишься на каникулах на драконью ферму, если приведешь хоть одно блохастое существо в дом! — напомнила я.
— Но ведь драконы не блохастые, — не понял он суть претензии, если озвученный запрет нарушен не был.
— И сейчас я склонна согласиться с отцом!
Стуча каблуками по паркету, через супружескую спальню я ринулась в гардеробную мужа. Мимо большой кровати, длинного комода, уставленного портретными карточками нашей семьи, фонарика из Энтила, висящего над каминной полкой на оленьих рогах. Красота переместилась сюда после переезда тетушки и дядюшки в восстановленное шесть лет назад поместье Вудстоков.
Сын топал следом. Надеюсь, преисполненный раскаянья за то, что подвел уважаемых родителей под монастырь. Давненько репутация достойной семьи Торнов не подвергалась такому риску! Драки в школе вообще не в счет.
Муж стоял перед зеркалом и как раз вставлял в петельку на лацкане смокинга значок женского клуба защиты вымирающих тварей. Вообще-то, наше общество давно распалось. Как первому мужчине (моему супругу) торжественно вручили значок, так и распалось. Полагаю, что для Филиппа значок был ироничным символом, как один человек может развалить целую организацию! При этом не совершая вообще никаких телодвижений.
За эти годы в темных волосах мужа появились седые пряди. Он раздался в плечах и в поясе, как и положено хорошему семьянину, но вокруг него по-прежнему бурлила энергия, заставляющая чужих людей цепенеть. И мы по-прежнему были влюблены, как в медовый месяц.
Филипп-старший перевел на нас предупреждающий, хмурый взгляд и покачал головой. Мол, не смейте говорить, что вам очень жаль. Я выразительно кивнула сыну.
— Глубокоуважаемый отец… — неожиданно начал он.
Казалось, что он снова попал на сцену в театральном клубе и, вытянув руку, отыгрывал роль набедокурившего принца. Актерского таланта, в отличие от магического, нашему сыну природа пожадничала, но его преподавательница по изящной словесности мадам Кирилла считала, что воспитание детей обязано быть гармоничным.
В воспитании детей, как показывала практика, я вообще плохо разбиралась и близко дружила с бывшей соседкой. Она-то умела найти подход к… неокрепшим талантам ввергать семью в хаос.
К слову, Кира давно была замужем за чудесным человеком, преподавателем начертательной геометрии. Тот разговор в чайной курортной деревушки не прошел впустую. Подруга присмотрелась к жениху, неожиданно выяснила, что он со вкусом изменял ей с Виреной, и сбежала от адской семейки.
— Кто? — тихо спросил муж, мигом угадав, что реплику из пьесы демонстрируют не просто так, а по большой неприятности.
— Карликовый дракон, — покаялся сын и коротко добавил: — Сбежал. Не нашел.
— Нам обоим очень жаль! — поспешно добавила я. — Но твоему сыну жальче.
— На ферму… — заледенев взглядом, было начал ругаться Филипп-старший.
— Не время, дорогой муж! — перебила я. — Вы маг в шестом поколении. Выманите это существо с помощью заклятия.
— Ты тоже маг, — напомнил он и рявкнул на сына, немедленно вжавшего шею в плечи: — Он тоже маг.
— Мы все тут маги, но только ты знаешь заклятия поиска, — напомнила я.
— Чему их в магическом лицее учат? — скрипнул он.
— Не заклятьям поиска, — уверила я.
Сын скромно помолчал, что заклятия поиска он успешно провалил, еще не пересдал, но этот страшным секрет мы бережного хранили от отца. Зачем волновать занятого человека? Репетитор все равно уже найден.
— Поверите не могу, что в такой вечер… — сцедил муж сквозь зубы и широкими шагами направился в спальню. — Дочь!
— У тебя сын, — напомнила я, стараясь от него не отставать. Сын тоже семенил следом и даже не возмутился, что его перепутали. Вот как проникся чувством вины!
— Я хочу дочь!
— Зачем? — растерялась я. — В поисках поможет только магия.
— Да, но мне остро необходим человек, который разделит мою нелюбовь к этим вашим… домашним питомцам! — громыхнул он. — Кто-то же должен пойти в меня?
— Вообще ты опять рискуешь, — зачем-то заметила я и резко остановилась под гнетом ледяного взгляда. — Ты прав! Самое время для дочери. Но не сию минуту. Сейчас я никак не могу предоставить тебе дочь.
— Мама, — тихонечко проговорил Филипп-младший, когда мы дружным строем выбрались в коридор, — если у меня появится сестра, я смогу претендовать на взрослую комнату? Я ей уступлю детскую. Там дракон все равно всю мебель погрыз.
— А ты не промах, — поразилась я. — Весь в свою бабку Марджери! Сначала звереныша найди, потом будешь торговаться.
Между тем хозяин дома уверенно шагал к лестнице, ведущей в холл.
— Дорогой! — позвала
