перестал трястись, бледность отступила, напряжённое тело расслабилось.
Удовлетворённо улыбнувшись, серебряный дракон поднялся и обратился к хозяину поместья.
– Я снял приступ, ваша светлость, но не убрал проблему. Вы знаете, что именно вызвало у вашего сына паническую атаку? Или мне самому попытаться это выяснить?
– Приступ спровоцировала надпись, которую мой сын где-то уже видел, но не помнит, где именно. Тогда же он явно подвергся нападению, и сейчас это всё выплыло из подсознания.
– Может, это с похищением связано? – предположила я, продолжая машинально гладить Эйдера по голове. – Там и били его сильно, и в воду головой макали, оттого и задыхался.
– Про похищение Эйдериан всё отлично помнит и спокойно об этом рассказывает. Воспоминания о том случае не могли спровоцировать такую реакцию, – возразил мой дракон, и я с ним согласилась.
– Значит, будем вытаскивать воспоминания, – решил менталист.
– А хуже не станет? – заволновалась я.
– Нет, – улыбнулся мне серебряный. – Я всё же профессионал. А проблему нужно решать, подавляемые воспоминания могут ударить в любой момент, и их последствия непредсказуемы. Юный лорд, вы согласны принять мою помощь?
– Да, – кивнул Эйдер, не раздумывая. – Что я должен сделать?
– Посмотреть… хмм… иллюзию и рассказать нам, что увидите. Вам не будет ни больно, ни страшно, это будет просто картинка, которой ты сможешь управлять.
– Управлять? – дракончик сел на кровати, с любопытством глядя на менталиста. – А как это?
Мы с моим драконом переглянулись с одинаковыми улыбками. Какой же Эйдер всё-таки ещё ребёнок.
– Я научу. Только, пожалуй, лучше вам сесть на что-нибудь поудобнее, не возражаете?
В итоге Эйдер уселся в кресло, менталист – на стул рядом с ним и лицом к нему, мы с лордом Корбедом – на кровать, с неё было удобнее всего наблюдать за происходящим, а маркиз Рэйфонд, помалкивающий всё это время, так и остался у двери, прислонясь плечом к косяку.
– Сейчас я верну тебя назад во времени, в тот самый момент, который ты позабыл, – кладя ладонь на затылок Эйдеру, предупредил менталист. – Точнее – чуть раньше, чтобы дать тебе освоиться. Ты вернёшься в своё тело, будешь всё видеть и слышать, но не будешь чувствовать боль или какие-то негативные эмоции. Ты будешь наблюдателем, будешь точно знать, что всё это – не по-настоящему. И сможешь управлять этой иллюзией – я подскажу, как именно. Ты готов?
– Да, – кивнул мальчик.
Я не знаю, что сделал менталист, но взгляд Эйдера, прежде перебегавший с него на нас и обратно, забегал по комнате, словно видя в ней что-то другое. Менталист убрал руку от его затылка и спросил, тихо и размеренно:
– Где сейчас находится Эйдер?
– На берегу реки. Он ловит рыбу, – ровным, спокойным голосом ответил ему мальчик.
– Сколько ему лет?
– Одиннадцать. Две недели назад он впервые обратился.
– Что он видит перед собой?
– Лето. Река. Солнце ярко светит. Поплавок совсем застыл, но Эйдеру всё равно.
– Почему?
– Он пришёл сюда подумать. Побыть в одиночестве. Ушёл от братьев, которые купаются неподалёку. Ему купаться нельзя, и это обидно.
– Почему нельзя?
– Мамка натёрла ему волосы углём – они теперь зелёные, но этого никто не должен знать. Папка обещал привезти с ярмарки краску, которая в воде не смывается, но пока купаться в реке нельзя – его волосы могут увидеть.
– Эйдеру обидно из-за этого?
– Не из-за этого.
– А из-за чего?
– Отец отказался его забирать. Сообщил, что даже с крыльями он ему не нужен.
Лорд Корбед резко втянул воздух и выпрямился, его глаза полыхнули яростью. Менталист бросил на него предупреждающий взгляд, а я, быстренько обратившись, залезла на плечо и стала гладить по щеке. Мой дракон имел право на ярость, но прерывать сейчас Эйдера было нельзя.
Лорд Корбед несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, привычно подхватил меня под живот, пристроил на одну ладонь и стал почёсывать спинку и за ушами. Я отметила, что зуд от прорезывающихся крылышек пока не возобновился, мимоходом порадовалась этому, и вновь внимательно уставилась на Эйдера.
– Как он это сообщил? – продолжал расспросы менталист.
– Прислал письмо.
– Эйдер его видел?
– Нет. Папка рассказал.
– Он обманул Эйдера.
– Да. Но Эйдер этого не знает. Он верит, что не нужен отцу. Ему очень грустно.
– У Эйдера всё будет хорошо, – пообещал менталист, кажется, просто от себя. И, словно спохватившись, спросил: – Что ещё видит Эйдер?
– Стрекозу. Большую, зелёную стрекозу. Она села прямо ему на колено. Он протягивает руку, и она улетает. Жаль, не успел рассмотреть.
– Под твоей рукой, на подлокотнике, торчит шарик на палочке, чувствуешь?
– Чувствую, – Эйдер ощупал воздух, словно и правда что-то там было.
– Положи руку на шарик, – Эйдер сделал, что велели, обхватив рукой воздух чуть выше подлокотника. – А теперь медленно потяни его на себя.
– Ой, стрекоза задом наперёд летит! И обратно Эйдеру на колено садится. Ой, опять улетела! Тоже задом наперёд.
– А теперь наклони шарик от себя, – давал указания менталист ровным голосом.
– Обратно прилетела. Уже нормально.
– Выпрями палочку, не наклоняй.
– Застыла. Сидит и не шевелится. И Эйдер тоже не шевелится, руку не протягивает. Ой, и река застыла тоже. И ветер стих.
– Так ты можешь управлять иллюзией – просматривать её вперёд и назад, быстрее или медленнее, чем сильнее наклонишь палочку, тем всё будет происходить быстрее, если выпрямишь – всё остановится.
– Ух ты, здорово! – «палочка» под рукой Эйдера начала двигаться вперёд-назад, восторженная улыбка на его лице перешла в счастливый смех.
Менталист взглянул на нас, взглядом давая понять – не надо мешать мальчику играть, так он лучше освоится с «управлением иллюзией», и ему будет проще найти нужный нам момент и рассмотреть всё, что возможно.
Оказалось, у «магической палочки с шариком» есть и другие возможности – двигая ею вправо-влево, можно было делать картинку ближе или дальше. Слушая восторженный рассказ Эйдера о сотне своих отражений в глазах стрекозы, я даже позавидовала ему. Интересно, если я попрошу своего дракона, он разрешит менталисту дать и мне поиграть с «иллюзиями»?
Но и это было ещё не всё. Когда Эйдер упомянул, что голоса его братьев за кустами едва слышны, а слов
