Сэлинджер вовсе не стал отшельником, как это принято считать – он просто отказался от славы, которая бы держала его постоянно на виду и неминуемо бы вскрыла его тягу к юным девушкам и в то же время страх их ебать. Недаром в 1952 году под впечатлением долгого изучения буддизма он пришёл к выводу, что воздержание необходимо для просветления. Так мнимым просветлением и прочими добродетелями обосновывается надуманная необходимость воздержания, что, по сути, является оправданием простой пиздобоязни (по-научному можно её именовать пиздофобией). Это эпидемическое и самое опасное заболевание среди мужчин и даже среди женщин, которое широко распространились при христианстве. А точнее, суть христианства, по большому счёту, и есть пиздо-боязнь.
В 1955 году тридцатишестилетний Сэлинжер женился на студенточке Claire Douglas и сделал ей дочку и сына. Женился он явно только потому, что она забеременела (свадьба в июне, а дочка родилась в декабре). Женился явно из вызубренного благородства – куда ж деваться, коль девицу запузырил? Кроме того, он удобно вычитал где-то у буддистов, что семейная жизнь тоже приносит просветление, и дочка Маргарет объясняет женитьбу отца именно этим желанием. Свою жену-студенточку он тоже морил буддизмом и заставлял её дважды в день выламывать тело йогой и декламировать скороговорки мантры. Но буддизма ему было мало, он бросался из религии в религию, хватил за зад Scientolgy[99], потом зажрался гомеопатией и чуть не довёл молодую жену до самоубийства и прочего сумасшествия. Сэлинджер подловато заставил жену бросить колледж за три месяца до защиты диплома. А сам по неделям скрывался в построенной рядом с домом хибаре, чтобы там писать свою хуйню, то есть подвергался длительным приступам пиздобоязни. Дочка не могла даже подойти к этой хибаре и страдала от долгих исчезновений отца. В то же время Сэлинджер третировал свою жену, как заключённую, и вырвалась она от него только в 1966 году с помощью развода.
В 53 года (в 1972 году) он заманил с помощью своей славы к себе в дом из Нью-Йорка 18-летнюю писательницу Joyce Maynard и мучил её своей дурью 9 месяцев. Чтобы возбудить его, она одевалась как маленькая девочка. Но он не захотел иметь с ней детей, о которых она мечтала, и использовал этот предлог, чтобы в один прекрасный день посадить её в такси отправить обратно в Нью-Йорк. Такие трюки он вытворял не раз, заманивая своими литературными письмами молодых баб в объятия славы, которая ему была дадена. В последний раз он женился на своей медсестре, что была на 40 лет его младше.
Разумеется, я не виню его за любовь к молоденьким пиздам – это прекрасное влечение. Но мне представляется, что влечение это было продиктовано не столько любовью к ним, сколько к их непритязательности, к их малой осведомлённости, и потому он не задавался целью их обучать и удовлетворять, а практиковал избегание их требовательности.
Я не хочу заниматься детальным изучением биографии Сэлинджера – слишком много чести, да и у меня есть собственная биография. Я остаюсь в пределах повестушки – меня поразило, что она вызывала такой сильный и мировой читательский отклик (80 млн экз. за первые годы) и продолжает вызывать до сих пор (ежегодные продажи 250 тыс. экз).
Прежде всего, следует сделать акцент на том, что это «ржание ржи» оказалось любимой книгой у трёх знаменитых американских преступников: убийц Джона Леннона, Рональда Регана (выжил) с его окружением, а также киноактрисы Rebecca Schaeffer. Эти три ублюдка считали своим духовным братом героя Ржи – им тоже всё казалось фальшивым, они тоже были пустыми местами и, главное, – у них не было никакой сексуальной жизни. Вместо того, чтобы ебаться и, как следствие, размножаться, они перекинулись на 180 и решили привлечь внимание женщин уничтожением. В этих трёх крайних случаях отражаются все остальные примеры более округлённой, но подобной эмоциональной реакции на Холдена, в монологе которого изображена жизнь в беспиздье и в то же время пиздо-боязнь, то есть жизнь огромного числа сопляков и мужчин. Но что особо важно, Сэленджер дал высоконравстенное объяснение и оправдание этой патологической ситуации – мол, это борьба, протест против преобладающей повсюду фальши. Неудивительно, что за это удобно ухватились бесчисленные сексуальные голодари-слабаки и сделали Пропасть… своим знаменем. Всё это очевидно, как азбука, но над прописью не ржи, ибо слишком много вокруг сексуально обделённых и даже обездоленных людей.
Когда мне было лет 8–9, наша учительница часто водила весь класс в Театр Юных Зрителей, что на Моховой. Там мы смотрели спектакли про пионеров, ни один из которых мне не запомнился. Однако, что врезалось мне в память, так это толстые старые бабы-актрисы театра, которые играли роль мальчиков-пионеров. Они разговаривали писклявыми голосами, имитируя детские, носили пионерские галстуки, тщетно скрывающие их придавленные к телу груди.
Как только я увидел такого пионера на сцене, что-то полоснуло меня, как исконно фальшивое, но что – я, тогда смутно разбирающийся в половых вопросах, не мог полностью осознать. Но к концу первого спектакля меня осенило, что это женщина играет роль мальчика. Этот советский кабуки[100], эти поганые травести[101] всплыли в моей памяти при прочтении Над пропастью во ржи. Сэлинжер, как эти взрослые бабы, нарядился в костюм подростка и заговорил инфантильным языком, тогда как он был взрослым мужиком, пытающимся оправдать свою пиздобоязнь, виня окружающий мир в фальшивости, и пытаясь её «снять» собственной фальшивостью. Так Сэленджеру удалось успокоить, реабилитировать бесчисленных, всемирных сексуальных инвалидов и выдать им индульгенцию в виде своей повестушки, отпустив грех их ненависти к миру, которая вся коренится-то в пиздобоязни.
Частокол мечты вокруг искусства[102]
Фильм Триера Антихрист (2009) посвящён Тарковскому, и именно, сделав этот фильм, Триер провозгласил себя лучшим кинорежиссёром в мире. То есть побил и Тарковского.
Антихрист – фильм простенький и скучноватый, хотя режиссёр снарядился всех напугать и ошеломить. На просмотре в Каннах несколько слабонервных упало в обморок, а некоторые, что оказались чуть покрепче, нашли в себе силы встать и уйти.
А дело было так: муж и жена – ебутся. Коль муж и жена, то – можно. Причём не только ебаться в тумане, но и показать в свете хуй движущийся в пизде, что для светского и благопристойного кинематографа – дело непривычное и даже недопустимое. Но великим актёрам ебаться не пристало и для ебальных кадров наняли порнолюдей.
Актриса-француженка, кстати, получила премию за лучшее лицедейство. Оно и впрямь хорошее – но потраченное попусту, ибо фильм, как говорят, американцы full of hot air, а по-русски – полный пердёж – носом чуешь, а рукой не схватить.
Так вот, ебутся муж с женой, ебутся, а в это время их сынок, которому годика четыре, вскарабкивается на подоконник и выпрыгивает из окна. Причём насмерть. Мать, разумеется, от горя повреждается в уме, а папашка держится крепко и даже пытается жену лечить дурацкими психоаналитическими играми и приёмами, ибо сам психотерапевт. В итоге, как и все психотерапевты, он не вылечивает, а залечивает, причём себе на голову: жена ударяет ему поленом по яйцам и всячески его мучает, почти убивает, а потом, чтобы справиться со своей непомерной похотью, отрезает себе ножницами клитор. Муж наконец-то завязывает с психотерапией и действует руками – душит жену. Причём насмерть. Такая вот счастливая семейка.
Все эти ужасти показываются крупным планом, и Триер нагоняет там и сям туман намёков, мистики и якобы иносказаний.
В процессе бестолкового лечения жены и ненужных истязаний женой мужа выясняется, что жена писала научные штучки на тему «Женщина – это воплощение зла», что выплёскивается в одной неплохой фразе:
If a women is crying it means she is scheming.
Если женщина плачет, значит она что-то замышляет.
Таким образом, фильм перепевает известную фразу Паллада[103]:
Женщина – это зло, но дважды она бывает прекрасна: это на любовном ложе и на сметном одре.
Так фильм, начавшийся с прекрасной ебли, завершается, психопатологической жестокостью, Триер начал за здравие, а кончил за упокой. Быть может, он благодаря этому фильму выбрался из своей депрессии, которая его тогда преследовала, и меня радует то, что после Антихриста (так я и не уразумел, при чём тут анти– и даже Христос) он сделал шедевр Меланхолии (2011).
Однако и в Nimphomaniac (http://nymphomaniacthemovie.com) Триер умудрился подсолить сладость оргазмов убийством. Самое важное, что в Ниафоманке все ебальные принадлежности и процедуры оцифрованы – актёры отказались или испугались показывать свои гениталии и использовать их по назначению.
То есть Триеру уже не понадобилось нанимать дублёров для ебли, а всё делалось компьютерно, что должно ознаменовать прогресс в науке, технике и нравственности.
