нахал!..
***
Тихая мелодия скрипки, звучавшая из огромной звуковой системы за барной стойкой, придавала этому месту свой особый шарм. Покои Прокуратора и в первый раз поразили Ассура своими масштабами, но теперь ему показалось, что они стали ещё больше. Основные светильнике были выключены, и покои освещались лишь рыжим светом восковой лампы посередине да небольшими огоньками за стойкой.
Следовавшая за нотом Сафира восхищённо ахнула, окинув взглядом великолепные расписные потолки, роскошные диваны и бесконечные картины с пейзажами от лучших художников Технократии. Играющие в мягком оранжевом полумраке тени и блики создавали причудливые фигуры и образы, двигающиеся в такт фоновой музыки.
— Тенорус Сафира, — засмотревшись, она и не заметила высокую фигуру в чёрном плаще, неподвижно стоявшую всё это время за барной стойкой, — приятно видеть, что моё скромное жилище произвело на вас столь благоприятное впечатление.
— Вы… Прокуратор Прайм? — она удивлённо воззрилась на юное, почти что мальчишеское лицо анимагена. — Мы… я… ой! Приветствую вас… — она неловко взмахнула руками, очерчивая сферу над головой, но тот лишь снисходительно поднял руку.
— Не нужно формальностей, вы здесь на правах желанного гостя, — рассмеялся он её смущению, — в конце концов, я хочу, чтобы Технократия стала домом для людей и новусов, где им всегда будут рады. Как говорят на Ахакорте: «Мой дом — ваше расположение».
— О, вы знакомы с культурой нашего народа? — Сафира застенчиво заулыбалась. — Соланис Юмена наверняка всё о нас рассказала.
— Не более чем-то, что необходимо знать, — Альвен жестом пригласил её сесть, — но уверяю вас, нам с ней ещё есть что обсудить.
Ассур лишь презрительно хмыкнул, закатив глаза и сложив руки на груди. До него доходили слухи о том, что отношения Прайма и Юмены некоторое время назад перешли в романтические, правда, верить анротам, обожающим обсуждать всякие нелепые слухи подкреплённые их собственными домыслами, занятие неблагодарное, и он не спешил брать на веру это утверждение.
— Вот скажи мне, дорогой мой ноосенс, — Прайм повторил его жест, немного пригасив улыбку, — почему всякий раз, оказавшись в поле моего зрения, ты умудряешься меня расстроить? Ну что это за бессмысленные разрушения у меня под окнами?! — он хотел было показать на окно, но забыл, что стены покоев разделяют их лишь с коридором.
— Ты сам решил притащить сюда Арканию, — пожал плечами Ассур, угрюмо посмотрев на осушенный стакан на барной стойке. Судя по всему, Прайм не кичился употребить чего-то горячительного, полностью наплевав на этикет, — будто ты не знал, чем это обернётся?
— Хорошо то, что хорошо кончается, — подала голос Сафира с дивана, отвлёкшись от созерцания этикеток и марок всевозможных напитков за стеклом бара, — надеюсь, они не сильно пострадали?
— Анимагены куда крепче, чем может показаться, — Прайм кивнул, — тем не менее, другого способа вытащить ваше «мрачное благородие» в наш «прогнивший город», я не знал. Да и составлять коварные планы времени уже нет.
— С чего бы? — удивился нот. — Послы только завтра прибудут в Умвелотон, войска Эххи отброшены за границы — передышку мы получили. И ты сразу же воспользовался этим, — он зло прищурился, взглянув Альвену в глаза, — уже отпраздновал захват Сольтена?
Прайм раздосадовано цокнул языком и отмахнулся, направившись к дивану перед восковой лампой.
— Тайли Сафира, не желайте ли отужинать? — ласково спросил он у встрепенувшейся новус. — Хотя я знаю, что вы не нуждаетесь в пище, но учитывая ваше нынешнее положение…
— Вы правы, Прокуратор…
— Зовите меня Прайм. Или Альвен. Как угодно, — тот щёлкнул пальцами, активируя базу роботов, — и давайте перейдём на «ты». Ненавижу затянувшиеся формальности!
— Вы… ой! Ты такой милый! — она умилённо рассмеялась. — Но ты прав — без связи с Хором, поддерживающей наши тела энергетически, организмы начинают слабеть. Поэтому я бы не отказалась от чего-нибудь вкусненького!
— Печёного картофеля, парного мяса с пенлирским перцем и нарезку свежих фруктов! — потребовал Прокуратор, повернув голову к ожидающим круглым роботам. — А мне, пожалуй, эксильтак и пряный соус к нему. Ассур, ты что-нибудь будешь? — запрокинул он голову, посмотрев на стоящего за ними анимагена.
— Обойдусь, — мрачно промолвил тот, огибая прокураторский диван, — так что за спешка? — он сел напротив них. — Зачем тебе понадобилось устраивать этот концерт?
— Нет, сначала мы поужинаем. Имей же хоть каплю вежливости в гостях. Тем более в компании столь прекрасной тайли, — Сафира самодовольно расправила плечи, с достоинством посмотрев на утомлённо вздохнувшего Ассура, — кстати, чаю или чего-нибудь покрепче? — он лукаво подмигнул ей.
— Чаю, — тут же ответил за неё ноосенс, заметив, что та заинтересованно метнула взгляд на бар, — Прайм, имей совесть!
— Ну-у-у! — обиженно протянула новус, насупившись и всплеснув руками. — Мне Имил никогда не разрешал пить и ты туда же? Какой ты бука! У!
— Сафира, — Ассур раздражённо нахмурился, — сколько тебе лет?
— Четыреста десять, — она недоумевающе склонила голову вбок, — а что?
— Подожди, — удивился Альвен, — ты ни разу не пробовала алкоголя за все четыре столетия?!
— Ну… — смутилась девушка. — Я была занята! Изучала происхождение энергетических сфер из «истинного» мира и почти не жила здесь с тех пор, как я стала Тенорусом. И вообще, Имил утверждал, что это вредно и бессмысленно!
— То есть, ты большую часть жизни провела в другом мире?
— Ну да, — Сафира говорила так, словно о чём-то обыденном и очевидном, — то есть… я хочу сказать, что это наша жизнь. Мы должны понять мироздание и научиться гармонировать с ним ради светлого будущего человечества! А то, что у меня не осталось времени на личную жизнь… ну… я всё равно новус. Детей и семьи у меня точно не будет… никогда… — она опустила голову, расстроенно шмыгнув носом.
Ассур и Прайм промолчали, чувствуя её смятение и боль. Новусы — заложники собственных сил и идеи вытащить человечество на новый уровень развития. И ради этого они жертвовали всем, включая собственное будущее. И за какими бы масками они ни скрывались, ноты всё равно ощущали в глубине их душ страшную раздирающую на части боль от этой потери. «Никогда не говори никогда, Сафира, — Ассур вспомнил, с каким чувством смотрел на Арканию, обнимавшую спасённую ею девочку, — у всех
