Совет командирской тройки подытожил наши достижения: полный контроль над кораблем, исправное вооружение, примерно четверть нормальных запасов топлива и выведенный из строя компьютер – это то, что мы получили. Над восстановлением компьютера уже работали кибернетики, согласившиеся перейти на нашу сторону. Я им не слишком доверял, да и проводить рискованные эксперименты с компьютером все равно не стоило, пока мы не нашли надежного убежища для корабля, – слишком велик риск посылки в эфир наших координат.
В ближайших, доступных нам без оверсайда районах не наблюдалось ни одного подходящего объекта, где можно было, хотя бы временно, укрыть «Рендболл». Пылевое облако да метеоритный рой – остатки какой-то развалившейся кометы – вот и все, что оказалось в пределах нашей досягаемости.
После того как я подробно объяснил членам командирского совета сложившуюся ситуацию, они надолго задумались. Наконец Стрим сказал:
– Тебе решать. Все со мной согласны, чтобы ты стал капитаном.
– Патруль будет здесь максимум через шесть часов. Без компьютера мы не способны вести серьезный бой.
– Но это же крейсер, черт возьми! Все его вооружение в порядке!
– Вы не понимаете. У нас нет опытных канониров. И даже если бы они были, ни один человек не сможет соревноваться с компьютером в точности и результативности стрельбы. Через несколько секунд после начала боя корабль превратится в облако раскаленных газов!
– А защита?
– Защита! Надолго ли ее хватит при нашем неполном запасе топлива? И здесь опять все упирается в компьютер. Операторы не смогут манипулировать плотностью защитных полей. Придется ограничиться сплошным заслоном, а он очень скоро вытянет из нас все остатки энергии. Я предупреждал вас, насколько это рискованно. Следовало дождаться, пока корабль окажется в подходящем районе!
– Как будто у нас было на это время! – Стрим покачал головой. – Нет, Игорь Леонидович. Все правильно. Даже если мы проиграем этот последний бой.
Но я не собирался так просто его проигрывать. Мне пришлось воспользоваться всем своим умением, чтобы привести в действие полумертвую громаду крейсера.
Один за другим оживали посты управления. Все больше специалистов соглашалось с нами сотрудничать. Им был предоставлен выбор: или немедленно покинуть крейсер на спасательных шлюпках, или присоединиться к восставшим. И постепенно, по мере того как на пульте загорались все новые огоньки постов, у меня появлялась надежда на то, что мы хотя бы уцелеем, хотя бы выберемся живыми из этой почти безнадежной ситуации.
– Мы идем к пылевому облаку? – посмотрев на носовой экран, спросил Стрим.
Я отрицательно покачал головой.
– Так кажется потому, что не закончен разворот. Облако слишком редкое, сквозь него нас легко засекут локаторы патруля.
– Тогда что же?
– Остается только эта рассыпавшаяся комета. Она большая – несколько километров в длину и около двух в поперечнике. Если нам удастся подойти к ней достаточно близко…
– Что же может нам помешать?
– Ненадежная защита и осколки. Даже при стопроцентном запасе энергии только сумасшедший направит корабль в это каменное крошево. Но мы слишком далеко, чтобы полностью оценить ситуацию. Выбирать не приходится. Возможно, во время боя удастся прикрыться от атаки хотя бы с одной стороны. Я подведу «Рендболл» как можно ближе, и там будем ждать появления патрулей. Если кибернетики справятся к этому времени с компьютером, мы попробуем включить его одновременно с появлением патрульных кораблей.
– Но Дарис говорил, это слишком рискованно. Если не все программы-ловушки ликвидированы, мы можем полностью утратить контроль над кораблем.
– Он прав. Включать компьютер придется с большим риском, предварительно заложив под распределительный щит хороший заряд взрывчатки.
Я нес свою изматывающую вахту шестой час подряд. Никто из оставшихся у нас специалистов не мог меня заменить.
Пусть и медленно, но мы все же приближались к метеоритному рою. Теперь он был от нас на расстоянии всего в нескольких десятках тысяч километров. Не решаясь подойти ближе, я отработал бортовыми двигателями маневр обхода, закручивая вокруг разрушенной кометы пологую спираль. К сожалению, крейсер был слишком неповоротлив, а мне приходилось все время подправлять траекторию, компенсируя гравитационные силы роя, рассчитать которые без компьютера у меня не было ни малейшей возможности.
От постоянного многочасового напряжения я чувствовал себя как усталая собака. Во рту пересохло, и когда Стрим попросил кого-то из техников принести поднос с едой, я так и не сумел воспользоваться его любезностью. Удалось отвлечься лишь на несколько секунд, чтобы глотнуть ледяного лимонного сока. Кораблей патруля все еще не было, и у меня появилась крохотная надежда.
– Если нам удастся выбраться из этой переделки, скажи, чтобы нашли лейтенанта Лоуэлла, все равно, среди мертвых или живых, – попросил я Стрима.
– Я уже распорядился об этом.
– И что же?
– Его нигде нет. Мои люди очень тщательно выполнили твое поручение, хотя и не понимали, для чего это нужно. Признаться, и я не совсем понимаю, почему тебя так беспокоит судьба этого человека.
– Меня беспокоит не его судьба, а то, почему он исчез.
– Ну это как раз не так уж трудно объяснить. На корабле достаточно заброшенных помещений. Когда началась заварушка, он мог укрыться и переждать.
– Ни один нормальный человек не станет этого делать, – возразил один из кибернетиков. – В нежилых отсеках слишком много разной нечисти и слишком мало шансов остаться в живых.
– Сколько же лет не чистили этот корабль?
– Лет двадцать, не меньше…
«Но даже и за этот срок на нем не могли завестись твари, способные проходить сквозь металлические стены…» – подумал я про себя.
Наконец мне удалось уравнять скорость корабля по отношению к метеоритному рою. Это позволило пристроиться ему в хвост и перейти к полету по инерции, но прежде чем позволить себе расслабиться, прежде чем я смог осуществить свое давнее желание – покинуть пульт и рухнуть на кушетку, стоящую в углу рубки, я в последний раз глянул на экран локатора, направленного в покинутый нами квадрат, и вздрогнул: в его левом углу появились шесть светлых пятнышек со знакомыми очертаниями патрульных кораблей Комора. Следом за ними выползали все новые. В конце концов я сбился со счета.
Глава 12
В нижних отсеках корабля, там, где накопители энергии создавали убийственный радиационный фон, там, где без специальной защиты более трех минут не могло находиться ничего живого, пятые сутки подряд спал старик.
Он спал прямо на замусоренном полу, завернувшись в старый, видавший виды плащ, служивший ему единственной защитой и от радиации и от холода. Впрочем, и в этой иллюзорной защите он не нуждался и пользовался плащом скорее по привычке, чем по необходимости.
Он спал, свернувшись клубком, словно большое раненое животное, подогнув худые ноги почти под самый подбородок, тревожно вздрагивая и шепча во сне неразборчивые слова.
Самым главным для него в той невидимой битве, которую он вел, и самым трудным оказалось сохранить контроль над конструкцией сна, не позволив ему при этом прерваться. Он видел во сне далекую, никому не известную страну на забытой всеми планете. Он видел ее старые, запыленные пустыней горы. Низко висящее солнце золотистым светом окрашивало кусты опунций, ласковый ветерок овевал усталое тело старика и приносил к нему снизу, из предгорий, столь необходимую силу.
Человек, если очень этого захочет, может сконцентрировать внутри себя внешнюю энергию. Магистр шестого круга способен стать фокусом, центром, внутри которого создается иная реальность.
Самым сложным делом оказалось вплавить в созданный воображением Сейроса мир металлическую коробку корабля. Слишком уж инородным выглядело его тело, слишком чуждым тихому миру опунций и ласкового вечернего солнца.
В конце концов Сейрос воссоздал корабль в виде одного из холмов, поросшего вереском и кустами мескаля. Глубоко внутри, под многометровым слоем земли, затаив его тушу.
Столь сложный прием и вся эта несовместимая конструкция понадобились Сейросу с одной-единственной целью – оттянуть неизбежную гибель «Рендболла».
Удары следовали один за другим. Наносимые могущественной волей его врагов, они меняли направление и свое видимое проявление.
Вначале это был всего лишь поток метеоритов, неожиданно выпроставшийся из пустоты в нескольких километрах от «Рендболла» и отмеченный его приборами уже после того, как, отклоненный концентрированной волей Сейроса, он оказался за кормой корабля.
Дважды повторив этот прием, деймы сменили тактику. Слишком многое было поставлено на карту. Слишком многое зависело от того, чем закончится последний рейс старого крейсера.
