спокойно сказал Мелвиг. — На семь.
— Приняла, — ответила рыжая, раскручивая над головой огненное кольцо.
Бойцы Моржей насторожились, придвинулись друг к другу. Барьер стал плотнее. Паук куда-то исчез. И через секунду Егор углядел его на потолке. Ну, как углядел? Наконец-то ломик проснулся, подсказал своими ощущадлами.
— Раз, — сказал седой.
— Два, — ответила рыжая.
— Семь! — рявкнул Мелвиг и его копьё загудело как истребитель выходящий на форсаж.
Оглушительно грохотало. Визжала Куней, яростно полосуя золотистый барьер. Рука седого выстрелила как пушка, разгоняя сияющее древко с ослепляющим лезвием.
И Егор завопил.
Молча.
Зрение Егора дало сбой, мир покрылся рябью.
Из ушей потекло тёплое.
Куней умолкла. Её огненная плеть прекратила полёт и замерла в воздухе.
Мелвиг медленно-медленно наваливался копьём на золотистое полотно.
И в этой тишине кто-то бросил три ледяные глыбы.
— ЧТО. ЗДЕСЬ. ПРОИСХОДИТ.
На поле боя появилась невысокая блондинка в зелёном с серебристой вышивкой халате.
Мир замер так, как никогда прежде не замирал.
И отмер. Но только мир.
Трещал огонь, разгораясь.
Гудела перламутровая сфера щита.
Мощно свистело копьё в руках у Мелвига, постепенно теряя форсаж.
Пронзительно звенели посохи в руках у бойцов.
А люди и нелюди — молчали. Под взглядом блондинки их души леденели. Будто не человек на них смотрит, хрупкая женщина, а корабельная башня с двумя десятидюймовками рыскает в поисках цели. И одно неверное движение — полыхнут дула орудий тугим пламенем, снесут виновного да и всех остальных.
У Егора потемнело в глазах и он сполз по стене, уткнувшись лицом в колени.
И только тогда рыжая с трудом прохрипела, указав когтем на Балашова:
— Карматорни…
Ледяная моржийка перекатила взор десятидюймовых орудий на Балашова. Прошествовала к нему, разглядывая причину суматохи. За блондинкой следовал здоровяк-алхимик, настороженно оглядывая поле боя. Моржийка остановилась, всмотрелась в смертельно бледного Балашова.
— Интересный эффект. Данакт, ты видишь?
— Да, — прогудел тот и провёл ладонью по лысине. — Дозировку сократим вдвое.
Блондинка сурово взглянула на начальника охраны:
— Я предупреждала, Андрей Викторович, ваши любовные преступле… э… приключения не доведут до добра.
— И что… произошло? — хрипло прокашлял Балашов.
— На вас наложили узор-маску карматорни и брызнули проявителем. Видимо, во сне.
Балашов закашлялся.
— Если не держите в узде ваши тантрические мотивы, то выбирайте девиц с лучшей устойчивостью к менталу.
Начальник охраны немо изобразил вопрос.
— Видела я вашу девицу, приличная. Вряд ли по своей воле такое устроила.
— Ментальный поводок?
— Скорее — Семь спиц, или Чёрный клубок. Не поскупились.
Балашов побледнел ещё сильнее и низко поклонился.
— Спасибо, Василиса Марковна!
Моржийка повернулась к наёмникам.
Рыжая молча убрала кнут. Седой с некоторым трудом отозвал копьё.
Блондинка благосклонно кивнула и бросила в пространство:
— И потушите кто-нибудь этот хлам! Воняет препакостно. Кто вообще покрасил эти шкафчики лаком? Будто мало ароматной алхимии.
Куней выставила перед собой обе ладони. Несколько мгновений и огонь стих.
А воняло и правда гадостно. Коридор затянуло синим дымом. В горячке боя люди этого не ощутили, а вот сейчас многие раскашлялись.
— Андрей Викторович, извольте устранить! — ледяная блондинка царственно повела рукой, обозначая всю сцену: дымящуюся мебель, выбитые из стен кирпичи, обломки двери, бойцов, наёмников, самого Балашова. И, кажется, даже Егора. — А мне пора. Я отсюда чувствую, что наши криворукие аколиты довели зелье сиреневого листа до кипения. Слышишь, Данакт?
— Накажу, — кивнул чернобородый здоровяк. — Будут неделю варить за свой счёт.
Василиса Марковна царственно кивнула супругу и ушла.
Алхимик нашёл взглядом Егора, поманил его. Тот соскрёбся с пола и подошёл. Чернобородый, в некотором сомнении разглядывая пацана сверху, обозначил:
— Сегодня до обеда ты со мной, покажу лабораторию. Понял?
— Да!
Алхимик кивнул и двинулся в сторону лестницы.
— А как же карматорни? — неуверенно бросила ему вослед рыжая.
Старший-на-Серебре обернулся и хмыкнул:
— Нету карматорни. Экспериментальное зелье и капелька диверсии.
И повелел Балашову:
— Валах! Объясни им.
Тот хмуро кивнул.
…До завтрака оставался час.
Весь этот час бойцы и наёмники, да и Егор тоже, скребли, чистили, проветривали, вытаскивали на улицу горелое и поломанное. Явился из своих подвалов Михайлович, помог с ремонтом стен. Оказалось, он отлично работает с камнем, лучше рыжей. Плавить кирпич ему не надо, просто прикладывал к сколу и тот сам прирастал.
Поговорить с механиком Егору не удалось. Тот, как подремонтировал стены, тут же и исчез незаметно. Егор даже начал подозревать в нём коллегу Паука, такой же шустрый и незаметный, если пожелает.
От самой грязной работы Егор слинял.
Спросил у Горного где комнаты алхимика, поднялся на второй этаж, но на стук в дверь никто не ответил. Подумав, Егор спустился и заглянул в столовую. Чернобородый был там. Уминал лёгкий завтрак на трёх подносах и семи тарелках, не исключая и две больших кружки с чем-то бодрящим.
Подойдя к столу, Егор поклонился.
— Данакт… Мелентьевич… Можно к вам присоединиться?
— Стоп! — чернобородый поднял руку, а потом кивнул на стул. Егор и присел. — Вижу, ты редко общался с одарёнными богами. Как ты называешь этих… наёмников?
— По именам.
— Вот как. И всё?
— Ну да. Могу Куней рыжей назвать, её это бесит. Требует звать пламенной.
— Понятно. Тогда вот что, в любом деле архиважны тонкости. В Серебре и Малахите как бы не более, чем где-либо ещё. Пожалуй, на Белом важнее, но там своя специфика: мельчайшая ошибка приведёт к смерти. Уяснил?
— Да, Данакт Мелентьевич.
— Так вот, эти твои астральники — Младшая и Средний. Младших принято называть Поднявшимися. Поднявшаяся Куней, понял?
— Да… кажется, — именовать черноборода Егор на всякий случай не стал.
И тот едва заметно усмехнулся.
— А псинку, как его…
— Ме… — Егор споткнулся и умолк. — Пе… Путята! И он кобель.
— Хм, Путята, — лысый бородач наморщил лоб. — Что-то знакомое. Нет, не помню. Ладно. Так вот, Путяту надо именовать Достигшим. Достигший Путята. Уяснил?
Егор молча кивнул.
— А меня и мою жену Марту следует именовать Знающими. Знающий Данакт. Просёк?
— Да, Знающий Данакт.
— Хотя, Марта… — задумался на миг Морж и тень улыбки проявилась на его лице. — Да, Марта скоро поднимется до госпожи Направляющей. Направляющая Марта. Запомнил?
— Направляющая Марта, — послушно повторил Егор и
