в его кабинете в несколько слоев (да, Лёша прав — не для квартиры). Но — проехали. Стеллаж стоит очень изящно так, что его не видно (примыкает к «цветочному каскаду»).
Васюшино здоровье улучшалось. Мы подобрали правильный режим дня (не сразу), правильные лекарства, если это вообще возможно (теперь я за этим следила — мне хватило пару моих от ужаса произнесенных слов, когда увидела, что он пропустил прием). Давление чаще было в норме (скорую я вызывала только два раза — и то — от его чрезмерных усилий — как-то бросился помогать мне давить мясо в электромясорубке — его кровяное давление после этого подскочило до 170 — на скорой приехала врач — очень приятная пожилая дама и порекомендовала немецкое лекарство физиотенз как «скорую помощь» — оно потом будет нас выручать все последующие годы!). А электромясорубку я немедленно подарила подруге (оградив его от чрезмерных импульсивных действий!).
Только в январе наступившего нового 2015 года мы поехали на маршрутке (раньше в автобусах и маршрутках его сильно укачивало) в Ворошиловский торговый центр (купили часы на кухню), а потом на троллейбусе — в книжный магазин «Диалог» на Аллею Героев (накупили книг!!!). Весь 2015 год был прекрасный (в газетные киоски хлынули лавины очень хороших книг и — мы каждый день выходили «на охоту», бегая от одного киоска к другому у нас на Авангарде (См. мое эссе «Введение») — эта безудержная книжная вакханалия будет продолжаться полтора года — до осени следующего года — потом всё исчезнет — как будто бы там ничего никогда и не было!). Весной в том же году мы впервые купили планшет Android (сначала мне — для быстрого набора текстов, потом для Васюши — у него он даже с большей диагональю). Но тексты я так и не стала там набирать (ноутбук привычнее), а вот использовать их, как «качалки» электронных книг — очень получилось! Васюша оценил это высоко и с упоением стал накачивать литературу — мне и себе. Это стало целой эпохой (тогда еще многое скачивалось бесплатно). Васюша освоил это виртуозно. Даже у меня иногда получалось (особенно современные английские и американские издания на языке оригинала). Васюша стал увереннее ходить. А 29 апреля 2015 года мы отправились по моему любимому длинному маршруту (7 километров) — мы раньше по нему иногда (еще до болезни) ходили. Стоял пронзительный весенний день: по улице Никитина в гаражах красили байдарки, готовясь к водным путешествиям, вокруг была буйная молодая зелень, пели птицы, светило яркое теплое солнце. Мой Васюша почти бодро шагал, перепрыгивая через канавы (запечатлено на снимке!) и совсем не устал. Я была на седьмом небе от счастья! Но Васюша все равно говорил, что его качает. Поэтому в августе принимаем непростое решение — продать машину. Нам помогает мой бывший студент (ныне главный инженер солидного предприятия — Лёша Тимченко — спасибо ему огромное!). А гараж продали только через год (и заодно с ужасом выяснили — какие бандиты нас там в гаражах окружали!). С облегчением от всего избавившись (меня и раньше гараж напрягал — Васю одному туда я умоляла не ходить (у одной моей хорошей приятельницы несколько лет назад в гаражах убили зятя!).
В 2016 году Васюша захотел в прихожей перенести счётчик (возражать я не решилась — его стихия! — но очень волновалась — все-таки нагрузка! Уговорила — всё делать медленно). К концу лета он работу закончил. Все вроде было хорошо. НО в конце октября у него стало скакать давление, и я вдруг к своему ужасу как-то за завтраком увидела, что его левая рука висит, а на прогулке он как-то волочит леву ногу. Сердце мое сжалось. На следующий день я вызвала участкового врача, она засомневалась, выписала направление в 15-ю больницу, и мы уехали на скорой уже через час (со мной была его сестра Наташа). Но к этому времени у него уже рука восстановилась, он даже шутил, но, когда я вечером уходила, то увидела, что мой Васюша подавлен и опять (как 3 года назад в госпитале) меня в упор не видит. Но теперь у меня острой обиды не было — надо было его снова спасать. Приехала домой. Снова сидела в кресле — без еды, без сна и снова мучительно размышляла — в чем моя вина и что я сделала не так? Потом вышла на балкон — светили крупные звёзды — космос был безжалостно-равнодушен — стала задавать те же вопросы и просить, чтобы ничего не случилось. Горько плакала. И — на следующее утро зав. отделением сказал, что МРТ инсульт не показывает (может быть, это была только транзиторная атака — но не инсульт), но … надо дождаться заключения рентгенолога. Отлегло от сердца. Все 10 часов была с Васюшей в больнице (и так по 10 часов я буду рядом с Васюшей все 10 дней). Сама больница — сплошные мрачные пустые огромные коридоры с переходами — как катакомбы — идти по ним, возвращаясь вечером — не для слабонервных. А когда выходишь из больницы (она находится на отшибе у канала) — ничего почти не освещено! — какие-то кусты, какие-то пустыри, я в тот первый вечер заблудилась (но это бы была не я!), очутилась между высотками и гаражами и решила пойти назад, предчувствуя, что впереди мрачный тупик. Но дома вечером уже не так была напряжена. НО на следующее второе утро тот же зав. отделением сказал: «Рентгенолог всё-таки подозревает острую фазу инсульта». Не знаю, как устояла на ногах. Снова 10 часов с Васюшей. Вообще (по сравнению с военным госпиталем), в этой больнице — полный бардак (за приемом лекарств я вынуждена была следить сама, потому что медсестры все делали от случая к случаю («Вы уже принимали лекарство?» — спрашивали они у больных (?!) — поэтому каждое утро я вызывала такси и мчалась в больницу (таксисты, в основном, попадались хорошие: многие рассказали мне свои судьбы — хоть пиши отдельную книгу! — чаще грустные, но и веселые — тоже (например, один вернулся с ПМЖ из Германии только потому, что ему немцы не дали жарить шашлыки на своем участке — даже в полицию увезли — «Вот козлы! — теперь я в России делаю, что хочу!»), но были и неприятные — один сделал вид, что GPS ничего не показывает и долго кружил между домами (вместе со счётчиком, конечно!), а другой вообще (я должна была заплатить 126 руб.) не дал мне сдачи с тысячи (но мне нужно было быстрее к Васюше
