— А какие у вас есть животные? — спросила Лиля, чтоб собеседник не заметил её скучающих глаз. Пожалуй, на зверушек посмотреть будет интереснее, чем слушать скучную лекцию об истории имения и заповедника.
— О, это моя особая гордость! — воскликнул Фальц-Фейн. — У меня можно увидеть стада пасущихся сайгаков, антилоп-канн, бизонов, зебр, страусов, табуны лошадей Пржевальского — и для этого вовсе не нужно отправляться в Африку или Южную Америку. Если мы пройдёмся дальше, то вы непременно сможете увидеть их.
Лиля с готовностью согласилась, сказав, что очень хочет посмотреть на необычных животных. Они продолжили путешествие по заповеднику, а хозяин его тем временем вёл свой рассказ:
— У нас тут безводные степи и потому никто не верил, что звери смогут жить здесь, а растения не погибнут от засухи. Но мы сделали водонапорную башню и систему каналов, по которой растекается вода. Получился уникальный оазис в безводной степи, где растут многие виды растений и деревьев. Сама степь тоже уникальна: за всё время существования человечества её никогда не касался плуг земледельца. Если желаете, мы сейчас кликнем мой экипаж и поедем в степь — ручаюсь, что подобной красы вам не доводилось видеть. Ковыльные травы дают разные оттенки степным просторам: серебристые, сиреневые, голубые, изумрудные, жёлтые. Переливаясь от малейшего дуновения ветерка, они изумляют взор необычайной красотой цветовых гамм.
Гостья с готовностью согласилась. Осматривать степи — это не самая её большая мечта в жизни, но ей хотелось произвести впечатление на барона, чтобы сделать его своим сторонником — он может ей пригодиться в будущем. По крайней мере, она хотела, чтобы как можно больше людей отзывались о ней в наиболее лестных тонах. А посему она, не раздумывая, вошла в пролётку и отправилась с Фальц-Фейном на экскурсию в степь.
Переполненные новыми впечатлениями и новыми знакомствами, Лиля, дворецкий и Наташа возвращались в Херсон притихшие и уставшие. Лиля смотрела в окно экипажа, глядя на переливающиеся от ветра степные ковыли, и думала о своём. Перебирала в уме новых знакомых, которых обрела во время поездки в Асканию-Нова, а в мозгу вертелся червячок: она опять перед отъездом в Асканию встретила того невзрачного паренька, который уже возникал однажды перед ней. Хотя дворецкий просил Лилю выслушать его, чтобы знать кто он и чего хочет, она всё же не дозволила ему говорить с ней. Теперь она понимала, что надо было его выслушать, но не смогла её аристократическая натура снизойти до него — она чувствовала, что его манит к себе её тело, а это было недопустимо с её точки зрения. Но вот какое-то беспокойство стало проникать в её душу и захватывать её сознание. Она попыталась уговорить себя: «Подумаешь, какой-то юнец встретился! Что он может сделать мне плохого? Я достаточно защищена». Чем более она так себя успокаивала, тем тревожнее становилось на душе.
Предчувствия её не обманули. Когда они подъехали к дому, оказалось, что в их отсутствие там кто-то побывал. Вокруг было всё перевёрнуто и разбросано, словно что-то искали. Прислуга растерянно давала объяснения, как всё произошло.
— Залетели, связали мужиков наших, требовали сказать, где тут сейф. А я даже не знаю, что это такое, не видела такого никогда, — нервно рассказывала Матрёна, — они сказали, что это ящик с драгоценностями. Я им говорю, что нет такого у нашей хозяйки. Они не верили, всё тут перевернули. Мы с Лизой так напужались!
— Они что-нибудь унесли с собой? — спросила лиля.
— Да ничего, барышня, они не взяли, токмо ругались оченно, что сейфу эту не нашли.
Дворецкий успевший обследовать всю квартиру, отвёл Лилю в сторону.
— Всё в порядке, они ничего не обнаружили.
Лиля с дворецким прошли в кабинет её отца. Там тоже всё было перевёрнуто, но потайной ход злоумышленники не обнаружили.
Они вздохнули с облегчением. В создавшейся ситуации это было главным — подземелье осталось незамеченным, а их сокровища там — неприкосновенными.
— Что ж, пусть тут наводят порядок, — распорядилась Лиля, — а мы поедем в ресторан обедать.
Наташа осторожно ступая через разбросанные вещи, спросила:
— А как же, разве в полицию не будем сообщать? Надо же обратиться в участок, пусть приедут, разберутся. Может, и найдут нападавших.
— Нет, Наташа, не будем, — ответила ей Лиля. — Так неприятно, что кто-то копался в наших вещах, чьи-то чужие руки трогали мою одежду, а теперь ещё и полиция придёт, снова начнётся — покажи, расскажи, объясни… Не хочу больше чужих людей в доме. Не хочу, чтобы посторонние топтались по моей территории.
На самом же деле она понимала, что если прибудет полиция, то станет осматривать место происшествия, может и найти секретную дверцу. Кроме того, начнёт выяснять разные ненужные подробности, которыми Лиля вовсе не желала делиться. Поэтому ей хотелось держаться подальше от полицейских.
На балу у губернатора, как водится, собралась самая изысканная публика. Между танцами гости и гостьи привычно беседовали не только о последних парижских новинках, но и о ценах на зерно этого года. Херсонские дамы очень знались на ценах и потому не хуже мужчин разумели в биржевых котировках и могли со знанием дела толковать о них. Поэтому Лиля старалась находиться в объятиях танцевальных партнёров, ей это подходило более, нежели слушать скучные рассуждения. Благо, не было недостатка в желающих пригласить её на тур вальса или мазурки. Её успех был ошеломляющ — ни единого танца она ещё ни разу не пропустила, все последующие были расписаны за кавалерами.
И вот, кружась в бальном зале, она увидела лицо Наташи. Она тщилась успеть рассмотреть его в кружениях вальса — что-то её встревожило. Наташа словно пыталась подавать ей какие-то знаки. Ещё один оборот вальса — и снова тревожное лицо Наташи. Она что-то хотела сказать, а вальс никак не кончался… Лиля едва дождалась окончания танца и направилась к ней.
— Что случилось? — с улыбкой спросила она как можно тише, незаметнее и беззаботнее для окружающих, ведь с них не сводили глаз.
— Кажется, мы пропали, — прошептала Наташа.
— Что? Наши подопечные вышли из-под контроля?
Лиля сумела собрать целый ворох расписок генералов и чиновников высокого ранга, которые признавали свою вину перед ними и обязывались во искупление её исполнять волю Лилии Королевич. Пока всё шло гладко, без проколов и неожиданностей. Неужели что-то пошло не так?
— Беда! На бал прибыла моя мамаша. Пока я постаралась избежать встречи с ней, но если она меня вдруг увидит, то вся наша легенда пойдёт прахом. Здесь будет грандиозный скандал и всё то, что вы о себе и обо мне рассказывали, будет поставлено под сомнение.
Лиля на минутку перестала дышать. А ведь это действительно катастрофа! Если сейчас откроется правда о том, что Наташа ей никакая не племянница, то выплывут ещё и её афёры с расписками генералов…
— Немедленно уезжаем отсюда, — шёпотом распорядилась она. — Где дворецкий?
Они поспешно покинули резиденцию губернатора, даже не попрощавшись с хозяином.
— Передай, голубчик, господину губернатору, что у меня разыгралась мигрень и мы не смогли более оставаться здесь, — обратилась Лиля к лакею, выходя после душного танцевального зала на свежий воздух к своему экипажу.
Отъезжая, она слышала, как громко бьётся её сердце. Ей казалось, что его было слышно и там, откуда она так поспешно уходила. Неужели они уже покинули опасное место? Только сейчас по-настоящему она начала понимать, какой скандал мог подняться и какие разоблачения за ним последовать, если бы они вовремя оттуда не уехали. Ей ещё не верилось, что угроза миновала.
Впрочем, нет, не миновала. Теперь ей нужно быть начеку. Недавно было проникновение в её дом — и Лиля отчётливо поняла, что за ней следят. Но кто?
А теперь появилась ещё и мать Наташи, которая могла узнать свою дочь… Хоть уходи в подполье. Лиля вспомнила паренька, который неоднократно пытался с ней заговорить. И почему она не захотела с ним общаться? Может, он что-то знает о том, кто за ними следит?
