Автомат был теперь привязан к вертикальной перекладине. Решив испытать свое приспособление, Стэн потянул за шнур. Раздалась автоматная очередь, пули рикошетом отскочили от потолка, пола, стен. Кхореа стал палить по пустому месту, где вспыхнул огонь автоматной очереди. Стэн что было силы дернул за провод, и оружие стало стрелять автоматически. Мрак, окутывавший бункер, тут же озарился вспышками. Стэн увидел Кхорею, спрятавшегося за терминалом и открывшего прицельный огонь по ложной цели в расчете положить конец дуэли. Генерал лишь краем глаза успел заметить Стэна и сверкнувший в его руке нож. В следующее мгновение Стэн метнул нож - и стол накренился под тяжестью рухнувшего на него мертвого Кхореи. В бункере наступила тишина. Лишь откуда-то сверху доносились последние взрывы ручных гранат, победные крики и песнопения бхоров и наемников, покинувших периметр смерти и преследовавших недобитых дженнов для последней кровавой расправы над ними.
Темнота вновь поглотила бункер. Стэн сел на стул, вытянул ноги и начал обдумывать план мести Паррелу.
Глава 43
Встреча произошла на нейтральной территории - необитаемом планетоиде Волчьих миров, святая святых последователей Таламейна. Нога основателя религии впервые ступила на твердую почву именно этой маленькой планеты, а потом уже его флот высадился на Санктусе и других мирах созвездия.
Планетоид напоминал цветущий парк с широкими лугами, прозрачными и свежими ручьями, густыми лесами, изобиловавшими крупной дичью, и одним единственным зданием - маленькой часовней"
Две группы военных стояли одна напротив другой возле - часовни, держа оружие наготове, не спуская пальцев со спусковых крючков автоматов. Солдаты были личной охраной двух Пророков-соперников. После многовековой вражды" сопровождавшейся зверскими по своей жестокости выходками с обеих сторон, они ждали сигнала, чтобы вцепиться друг другу в глотки.
Сначала Теодомир, а затем Ингильд отделились от своих телохранителей и медленно пошли по траве навстречу Друг другу. Оба Пророка были настороже, не зная, чего ожидать в дальнейшем.
Теодомир первым выдавил на лице улыбку и вскинул вверх руки в знак приветствия.
– Брат Ингильд, счастье переполняет мое сердце от сознания того, что мы наконец-то встретились. Рад видеть тебя в полном здравии.
– Ингильд так же улыбнулся. Пророк сделал шаг навстречу своему сопернику, легко обнял его и отступил назад. Из л глаз Ингильда потекли слезы.
– Ты сказал "брат". Какое прекрасное приветствие! Я тоже всегда испытывал к тебе братские чувства.
– Несмотря на трудности, выпавшие на нашу долю, - добавил Теодомир.
– Да, несмотря на трудности.
Пророки снова обнялись, а затем развернулись и, рука в руке, направились к часовне, перед которой под большим цветастым зонтом стоял накрытый белой скатертью стол. По одну сторону стала стояли два удобных кресла. На самом столе лежали документы и две ручки, выполненные в старинном стиле.
Мужчины сели в кресла, улыбаясь друг другу. Теодомир первым завел разговор.
– Наконец-то восторжествовал мир, - сказал он.
– Да, брат Теодомир, наконец-то мир.
Теодомир оказал собеседнику честь" налив вино сначала в его бокал, а затем в свой, и целомудренно сделал небольшой глоток.
– Я уверен, что в этот момент, - торжественно произнес Теодомир, Таламейн улыбается, глядя на нас с небес, и испытывает счастье от того, что двое его детей сложили оружие.
Ингильд поймал себя на том, что отпил слишком много вина. В следующий раз он едва пригубил.
– Мы были большими глупцами, - сказал Ингильд. - В конце концов, какие между нами могут быть существенные расхождения? Все дело во власти, а не в религии. Всему виной борьба за титулы.
"Ах ты лживый кусок дерьма!" - подумал Теодомир, лучезарно улыбаясь,
"Пустозвон хренов", - подумал Ингильд, улыбаясь в ответ и протягивая Теодомиру через стол руку для пожатия.
– Брат, - произнес Теодомир срывающимся от волнения голосом.
– Брат, - ответил Ингильд так же эмоционально. Слезы навернулись ему на глаза и потекли по носу. В данный момент он жаждал только одного - поскорее получить кайф от наркотических пиявок.
– Наши разногласия очень легко разрешимы, - сказал Теодомир, мельком взглянув на охрану Ингильда, сгорая от желания схватить маленького сморщенного наркомана за горло и выпустить из него дух. На меня снизошло благословение, - продолжил он. - Сам Таламейн говорит сейчас с тобой моими устами.
– Странно, - сказал Ингильд. - В этот момент у меня возникло такое же чувство. - На самом деле он думал об ужасных потерях, а более всего - об огромном долге святого казначейства. Половину кредита ему придется выплатить этому дешевому куску дракха прямо сейчас.
– Итак, - продолжал Теодомир, - я предлагаю обоюдовыгодное решение вопроса.
Ингильд подался вперед, предчувствуя неладное.
– Мы разделаемся со всеми разногласиями, - пообещал Теодомир. Каждый из нас возложит на себя обязательство духовного управления принадлежащими нам по праву регионами Волчьего созвездия. Мы оба будем именоваться Истинными Пророками и каждый из нас обязуется поддерживать лозунги, провозглашенные другим.
– Согласен, - слишком поспешно ответил Ингильд. - Если все будет так, как ты говоришь, мы сумеем положить конец этой бессмысленной кровавой вражде. И каждый из нас сосредоточится на выполнении своих главных обязанностей. Подчеркиваю, только своих обязанностей. Ингильд склонил голову. - Храни, Господь, души наших братьев.
"Через два года, - думал он, - я нападу на Санктус с полумиллионной армией дженнов и спалю твой сраный трон дотла".
Теодомир разложил перед собой документы. Это были международные договоры, составленные на скорую руку, перед самой встречей, его клерками.
– Перед тем, как подписать бумаги, брат, не освятить ли нам это событие? - Пророк указал рукой на маленькую часовню. - Мы вдвоем станем перед алтарем, только ты и я, и пропоем молитвы Таламейну.
"Ах ты мразь, - подумал Ингильд. - Еретик! Существует ли в мире подлость, на которую ты не способен? Неужели для тебя нет ничего святого?"
– Какое замечательное предложение, - сказал Ингильд.
Пророки встали и медленно пошли в часовню.
Паррел откинулся на спинку стула, наблюдая по экрану монитора, как двое стариков вошли в часовню и закрыли за собой дверь.
Паррел смеялся так самозабвенно, что из глаз его потекли слезы. Никогда в жизни он не видел более комичной сцены.
Два трухлявых ханжи со своими лицемерными "брат мой", ненавидящих друг друга до желудочных колик, рассыпались друг перед другом в любезностях, как закадычные друзья!
Паррел приказал слуге принести ему кувшин с выпивкой, чтобы отметить это знаменательное событие. Какой мастерский ход с его стороны! А Теодомир еще принял в штыки предложение о встрече закричал, завизжал, затопал ногами. Но когда Паррел объяснил ему остальную часть плана, он замолчал.
Паррел вновь склонился над экраном, поскольку спрятанные в часовне мониторы уловили двух вошедших внутрь людей. "Представление будет очень интересным", - подумал он.
Паррел еще раз поздравил себя с тем, что остался на Небте. Несмотря на свои обещания Теодомиру, он не был уверен в том, что все сработает как надо.
Пророки приближались к последней части церемонии. Напевные молитвы эхом разносились по часовне. "Слишком много времени ушло на их кваканье", - с неудовольствием отметил Паррел. Как правило. Великое Единение занимало в общей сложности не больше часа. Сейчас же каждый Пророк старался затмить другого подобострастностью чтения молитв, произнося их более медленно и торжественно, чем обычно.
Паррел возблагодарил в душе Таламейна за то, что старикам осталось только поднять книгу и благословить жертвенное вино. Естественно, Пророки отошли от алтаря позже положенного времени и принялись отвешивать бессмысленные поклоны огромной книге, установленной на резной подставке в центре часовни.
Старцы сделали по два шага вперед, подняв книгу одновременно. Затем… Ингильд отступил вправо, Теодомир - влево, и Пророки поняли, что находятся на грани священной войны.
– Сюда! - закричал Ингильд.
– Нет, нет, дурак, сюда, налево!
В этот самый момент они, неожиданно для себя, обнаружили, кем были на самом деле. Пророки стали пугливо озираться по сторонам, осматривая часовню. Теодомир кашлянул.
– О, прости меня, брат, но на Санктусе книгу берет находящийся слева.
– Разве это сказано в договоре? - подозрительно спросил Ингильд.
Теодомир умело скрыл раздражение.
– Это неважно, - с трудом выговорил он. - Согласно духовным правилам экуменизма, ты можешь положить ее с любой стороны.
Ингильд поклонился Теодомиру и пошаркал вправо, довольный своей маленькой победой.
