— И ты одержим местью.
— Нет. Как отомстишь владыке мира… Я ненавижу Грея. Но не хочу такой расплаты, какую задумал Кертис — губящей всю расу.
— Мы не умеем ненавидеть долго, человек. Алкари больше не желает вашей гибели — нам это безразлично.
— Я надеялся на это.
— И что же ты хочешь от меня?
— Вы познали реальность лучше, чем кто-либо. Объясни, если Грей создал наш мир, значит, он живет вечно? Без всякого аТана живет миллионы лет?
— Не обязательно. Тот, кто создал наш мир, мог прийти в него в любой момент. Он появился в мире с готовым прошлым, вот и все.
— Спасибо. Я хочу верить, что это так и есть.
— И как же ты собираешься спасти свою расу, Дач?
— Это лишь мое дело.
— Повторю — Алкари это безразлично. Мы уходим. Я выполняю свою миссию — отдаю долг уважения тем расам, что предавали нас реже других. Ветвь накопила много знаний об этой Вселенной, теперь они не ценнее капли воды в облаках. Во мне говорит любопытство.
Дач на мгновение заколебался:
— У меня есть лишь один выход — убить.
— Кого же?
— Кертиса Ван Кертиса, или Императора Грея, или… Бога. Клекот — довольно похоже имитирующий смех. Дрожь крыльев.
— Кей Дач оказался глупее себя! Ты уже убивал Бога — сотни раз. Тебе это помогло?
— Тогда у меня лишь два кандидата. Но Грей неуязвим, раз этот мир создан его мечтой.
— Не обязательно, Дач. Ни одно разумное существо, даже человек, не стремится к полной неуязвимости. Создатель Вселенной не мог хотеть беспроигрышной игры. Он должен был допустить шанс поражения, пусть и не осознавая этого. Только чем тебе поможет гибель создателя мира?
— Кертис откажется от своих планов, я уверен. Сейчас на него давит превосходство Императора. Ты уверен, что Грей смертен?
— Повторю — тот, кто создал мир, должен был допустить шанс своего поражения. Иначе все для него утратило бы смысл — как исчез смысл для Бога.
— Ищущий Истину, — Дач перешел на церемониальный-прим, язык предельной откровенности, и алкарис в очередной раз поразился диапазону его голоса, — скажи, правдив ли ты до конца?
— Нет, человек. Все-таки мы враги.
— Что ты скрыл от меня?
— Ничего, что ты не мог бы понять сам.
Дач провел рукой по горлу, словно массируя гортань. Сказал на галактическом, сам для себя, но алкарис понял:
— Убить Кертиса или Грея — какой огромный выбор… Самые могущественные существа Вселенной…
— Власть — вот ваш бог, Кей. Она туманит и твой рассудок.
— Я не стремлюсь к власти!
— Стремишься. Но понимаешь ее по-другому. Тебе не нужна мишура титулов и тысячи юных самок. Тебе не нужно право даровать вечную жизнь. Ты — убийца по сути своей. И власть для тебя — свобода дарить смерть.
Дач покачал головой:
— Но и вы стремитесь к власти!
— Нет. Только к свободе. Потому и уходим.
— Удачи вам в пути, — сказал Кей.
— Благодарю тебя, странный человек, ненавидящий жизнь. Пожелание удачи от врага — это проклятие. Но ты враг самому себе.
Алкарис на мгновение полуприкрыл глаза. Он устал, не мог не устать. Его тело было куда менее выносливо, чем человеческое. Это всегда подводило птицеподобную расу.
— Я тоже хотел убить… убить тебя, Дач. За то, что ты посмел перехватить корабль Ветви, за то, что принудил к разговору. В этом контейнере, — короткий сухой стук лапы по металлу, — смерть. Та, что придумана людьми. Биотерминатор.
Кей вздрогнул, подавляя желание отпрянуть.
— Я передумал, знай это. Ты не принесешь удачи ни своей расе, ни своим друзьям. Продолжай жить… — Алкарис склонил голову и сообщил: — Твой корабль начал спуск к планете. Время истекает?
— Да, Ищущий Истину. — Вероятно, в перьях алкариса скрывался передатчик.
В небе родился гул — два корабля скользили сквозь атмосферу. Если в скалах израненной планеты еще была жизнь, она вжалась в отравленные радиацией камни, забилась в панике — перед неотвратимой надвигающейся смертью.
Истребитель алкарисов скользнул к земле. Перевернулся в воздухе — серебристая монетка, брошенная невидимой рукой. Замер «на ребре», повиснув над стеклянной равниной.
— О чем же ты умолчал… — прошептал Дач.
— Думай. Прощай навсегда, Корь.
Алкарис соскочил с контейнера, взялся за узкую ручку и, сгибаясь от тяжести, пошел к истребителю. Свободное крыло вздрагивало, било воздух, пытаясь удержать равновесие.
Кей отвернулся, подхватил свою сумку и стал смотреть, как в сотне метров от них Томми сажает корабль.
Они взлетели чуть позже, но и алкарисы не торопились. Медленный, плавный подъем, словно им хотелось полюбоваться местом своей самой страшной битвы и самого сокрушительного поражения.
Дач поднялся в рубку, почти бегом, Томми вел корабль аккуратно, как курсант-отличник на зачете по пилотажу. Ввалился в рубку, поймал быстрый взгляд юноши.
А парень-то волновался.
— Продолжай взлет. — Кей скользнул в свое кресло, выдвинул турель боевого пульта. Резерв мощности был. Истребитель лежал в сетке прицела — смешная цель для коллапсарного оружия. Нельзя применять его вблизи планет, но кому нужна эта планета?
— Что ты хочешь сделать? — быстро спросил Томми.
— Не знаю.
Дач держал ладонь на пластине управления огнем. Та уже потеплела, сменила цвет с красного на желтый, опознав капитана корабля. Легкое нажатие, и автоматика проделает остальное. Генераторы искривят пространство, и где-то внутри истребителя гравитация превысит предел допустимого. Пространство схлопнется, всосав в себя кораблик Алкари. Секунды… с полминуты, пока метрика мира выправится и искусственный коллапсар рассосется. Он даже не успеет достигнуть планеты и втянуть достаточно материи, чтобы стать полноценной черной дырой. Единственной жертвой будут четверо чужих.
— От них сообщение, — сказал Томми.
— Читай.
— Ты странен, Дач.
Кей смотрел на истребитель, который все медлил.
— Они запускают гиперпривод. Задержать их? — спросил Томми.
— Не надо.
Всполох — истребитель ушел в прыжок.
— Ну вас к дьяволу… или Богу, — прошептал Кей, убирая ладонь с пульта. — Проваливайте.
8
Кей никогда не давал своим кораблям имен. Его первая яхта, переоборудованная из бомбардировщика времен Смутной Войны, просто не заслуживала ничего большего, чем серийный номер. Полеты на ней, вероятно, были куда опаснее обычной работы Дача, но ему везло. Гиперкатер, который он позже смог себе позволить, имел достаточно мощный компьютер, чтобы в нем возникло то, что Кей предпочитал называть псевдоинтеллектом. Имя себе он должен был дать самостоятельно, однако гибель на орбите Грааля помешала псевдоинтеллекту понять, кто он такой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
