Стали раздаваться голоса: „Мы свободны говорить то, что подсказываетъ намъ наша совѣсть и разум”. Тогда Головинскій вскакиваетъ на середину стола и запальчиво вскрикиваетъ: „Всякаго, кто посмѣетъ еще разъ отозваться неодобрительно про моего друга Акимова, я вызываю къ барьеру”. На это еще сильнѣе раздались протестующіе голоса. Обезумѣвшій Головинскій со стола бросается на Богдановича; началась свалка, и въ концѣ концовъ пришлось всѣмъ разойтись подъ тяжелымъ впечатлѣніемъ происшедшаго.
На другой день по городу стали разъѣзжать отъ имени Головинскаго два секунданта — г. г. Алашеевъ Сергѣй Николаевичъ (однофамилецъ Александра Сергѣевича) и Сергѣй Григорьевичъ Аксаковъ — наши дворяне, оба недалекіе, обрадовавшіеся случаю играть „отвѣтственную” показную роль и разодѣтые какими-то ходульными героями во все черное съ цилиндрами въ рукахъ; они начали появляться то у того, то у другого изъ участниковъ московскаго земляческаго столь нелѣпо закончившагося собранія. Разъѣзжали они по списку адресовъ, врученныхъ имъ самимъ же Головинскимъ, въ которомъ, между прочимъ, было помѣчено: — „Соколовъ, судебный слѣдователь по особо важнымъ дѣламъ”.
Соколовъ былъ тоже студентомъ-москвичемъ, но на вечеринку не попалъ изъ-за экстренныхъ занятій. Это былъ работникъ исключительный, серьезный и рѣшительно ничего еще не знавшій о происшедшемъ наканунѣ въ гостиницѣ „Россія”.
Подъѣзжаютъ къ его квартирѣ въ коляскѣ описанныя мною обѣ фигуры въ строго-мрачномъ одѣяніи, съ глупо-сосредоточеннымъ выраженіемъ на оффиціально-вытянутыхъ физіономіяхъ. Встрѣчаетъ ихъ дежурный полицейскій и спрашиваетъ: „Въ чемъ дѣло?” — Тотъ и другой вручаютъ ему свои визитныя карточки и требуютъ личнаго свиданія съ г. Соколовымъ, который черезъ нѣкоторое время выходитъ, съ недоумѣніемъ вглядывается въ стоящія передъ нимъ какія-то чучелообразныя фигуры и, съ своей стороны, освѣдомляется: — „что имъ нужно?” — Тѣ начинаютъ ему излагать содержаніе параграфовъ дуэльнаго кодекса... Соколову некогда. Онъ вновь переспрашиваетъ — что имъ отъ него нужно? На это опять-таки слышитъ какой-то бредъ, какъ ему показалось, спятившихъ съ ума лицъ — о какой-то дуэли съ Головинскимъ, о требованіяхъ ихъ, какъ секундантовъ и пр. Соколовъ не выдержалъ, приказалъ полицейскому наблюсти за пришедшими, а самъ по телефону сообщилъ полицмейстеру о необходимости немедленнаго задержанія появившихся у него двухъ умалишенныхъ людей.
Этимъ закончилась вся миссія секундантовъ г. Головинскаго, котораго, узнавъ про его продѣлки, Губернаторъ отправилъ немедленно въ уѣздъ, съ тѣмъ, чтобъ вскорѣ вовсе освободиться отъ его службы. Что же касается г. г. секундантовъ, то тотъ же Брянчаниновъ, зная обоихъ хорошо, спасъ ихъ отъ Томашева Колка (лечебное заведеніе для умалишенныхъ), объяснивъ ихъ поступки не сумасшествіемъ, а просто ихъ природнымъ слабоуміемъ.
ЧАСТЬ IV
ЗЕМСТВО. ИЗБРАНІЕ ВЪ СОСТАВЪ САМАРСКОЙ ЗЕМСКОЙ УПРАВЫ. СЕМЕЙНОЕ ГОРЕ. ЖЕНИТЬБА. ЗАГРАНИЧНОЕ ПУТЕШЕСТВІЕ. УСТРОЙСТВО ГОЛОВКИНСКИХЪ ДЕЛЪ. САМАРА. УПРАВЛЕНІЕ УШКОВСКИМИ ИМЕНІЯМИ. ЗАБОЛЕВАНІЕ. КРЫМЪ. ФОРОСЪ. ЧЕРНОМОРСКАЯ ПОЕЗДКА. ОБЪЕЗДЪ ЮГА РОССІИ. ВОЗВРАТЪ ВЪ ГОЛОВКИНО. ХОЗЯЙСТВО. ЖИЗНЬ ВЪ ДЕРЕВНЕ.
40
Въ сентябрѣ 1898 года мнѣ минуло 25 лѣтъ — иначе говоря, я достигъ полнаго земскаго, возрастного ценза, благодаря чему, а также желанію моего отца, передовѣрившаго мнѣ свои выборныя полномочія, съ К94 года я былъ единогласно избранъ отъ землевладѣльческой куріи уѣзднымъ гласнымъ Ставропольскаго Земскаго Собранія.
Этимъ я былъ обязанъ доброму имени моего незабвеннаго отца, какъ сказано въ классической фразѣ безсмертнаго Грибоѣдова — „по отцу и сыну честь”...
Въ ту же осеннюю очередную сессію уѣзднаго собранія я попалъ въ число шести избранныхъ губернскихъ гласныхъ.
Съ этого года я сталъ участникомъ многосложной хозяйственной жизни Ставропольскаго уѣзднаго и Самарскаго губернскаго Земства. Это участіе продолжалось безпрерывно до конца существованія самихъ земскихъ учрежденій и моего пребыванія въ дореволюціонной Россіи, т. е., до памятнаго 1917 года.
Моя земская дѣятельность не ограничивалась положеніемъ рядового гласнаго; я прошелъ всю іерархическую лѣстницу отвѣтственныхъ земскихъ должностей, начиная съ секретаря уѣзднаго и губернскаго собранія и члена ревизіонныхъ и другихъ спеціальныхъ комиссій, и исполнялъ обязанности члена и председателя Губернской Земской Управы. Затѣмъ по должности Уѣзднаго и Губернскаго Предводителя Дворянства я состоялъ три года предсѣдателемъ уѣздныхъ земскихъ собраній; въ теченіе четырехъ послѣдующихъ трехлѣтій предсѣдательствовалъ въ губернскихъ земскихъ собраніяхъ и, наконецъ, съ сорокалѣтняго возраста до дня оставленія мною министерскаго поста (съ января 1909 г. по іюль 1916 г.), я безсмѣнно избирался Самарскимъ Губернскимъ Земствомъ въ члены Государственнаго Совѣта.
Съ самаго же начала большое земское дѣло, съ его разнороднѣйшей областью всевозможныхъ губернскихъ и уѣздныхъ „пользъ и нуждъ”, меня живо заинтересовало. Моей неопытной, юной еще головѣ нелегко было сначала справляться съ обширнымъ хозяйственнымъ масштабомъ земской уѣздной, а тѣмъ болѣе — губернской жизни, и лишь послѣ перваго трехлѣтія, бъ теченіе котораго мнѣ приходилось вести и редактировать всѣ почти журналы засѣданій и одновременно участвовать въ работѣ ревизіонныхъ комиссій, я болѣе или менѣе освоился съ многочисленными отраслями земскаго бюджета.
Созданное Царемъ-Освободителемъ Положеніе о Земскихъ учрежденіяхъ предоставило мѣстнымъ людямъ широкое поле дѣятельности для упорядоченія и развитія общественной нехозяйственной жизни. Полновластнымъ хозяиномъ всей земской дѣятельности являлось собраніе гласныхъ, исполнительнымъ же органомъ его постановленій служила избираемая имъ Управа. Ходъ земской работы и жизни зависѣлъ отъ качественнаго личнаго состава земскихъ учрежденій, а также и отъ самаго порядка веденія земскихъ собраній, руководимыхъ по закону на уѣздныхъ засѣданіяхъ — Уѣзднымъ, а на губернскихъ — Губернскимъ Предводителями Дворянства.
Какъ извѣстно, для права участія на земскихъ избирательныхъ собраніяхъ необходимо было имѣть, имущественный цензъ. Въ 1890 году, при Императорѣ Александрѣ III, было издано законоположеніе, видоизмѣнившее порядокъ избранія гласныхъ соотвѣтственно принадлежности имущественныхъ цензовиковъ къ тому или другому сословію, причемъ значительный перевѣсъ предоставленъ былъ классу дворянъ-землевладѣльцевъ. До двухъ третей Ставропольскаго Уѣзднаго Земскаго Собранія, при мнѣ, состояло изъ помѣстныхъ дворянъ-землевладѣльцевъ (около 18 человѣкъ). Остальная треть включала въ себѣ представителей крестьянъ-общинниковъ и лицъ другихъ группировокъ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
