— В Итиль Шер редко появляются гости из-за пределов Хаганата, — продолжила эльфийка, — мы практически отрезаны от остального мира.
Намек был более чем прозрачный, но не понять его было не возможно.
— Я постараюсь ответить на ваши вопросы, ваше величество, — ответил Джай.
Он не спешил что-то обещать. Не потому, что не хотел отвечать. Правителей государств могла интересовать только одна вещь — политика (не важно, были ли их подданные людьми или эльфами). Просто юноша не был уверен в том, что сможет ответить. За последние два года он ни разу не выезжал из родового замка, поэтому имел очень приблизительное представление о том, что происходило в Империи.
— Говорят, что обстановка в Империи сейчас неспокойная. Некоторые утверждают, что возможна война, — произнесла королева.
— Да, обстановка немного тревожная, — согласно кивнул Джай, — но никто не говорит о войне. С Лавиэном и Ванааном были подписаны мирные соглашения. С Дарией заключен договор о соблюдении границ. И пока нет оснований предполагать, что они будут нарушены.
Вообще-то, основания для этого были (и Джаю это было известно, как никому другому). Но доказательств того, что в нападении на родовой замок герцога ар-Сантара принимали участие ванаанцы или дарийцы так и не нашли. Поэтому император не предпринял по этому поводу никаких официальных действий.
— К тому же, войну не допустит Великий совет, — добавил Джай.
— Маги редко приходят к согласию, — произнесла королева, задумчиво рассматривая юношу (словно решая, стоило ли продолжать этот разговор или нет). Но потом она взглянула на советника и сказала:
— К сожалению, сейчас угроза войны реальна, как никогда.
Джаю нечего было на это ответить. Он прекрасно понимал, что между официальной политикой стран и реальным положением дел на континенте была непреодолимая пропасть. Зато правительница древних была осведомлена в этом вопросе намного лучше его. Только какую войну она имела в виду? С Ванааном? С Дарией? С кем-то еще? Нельзя было исключать все варианты.
Пауза затягивалась, и юноше становилось все труднее выдерживать пристальное внимание эльфов. Противное ощущение того, что не только каждое его движение, но даже каждая мысль предугадывается ими, не оставляло его. И от этого становилось мерзко вдвойне. Наверное, именно так чувствовал себя Лар, когда… Но додумать эту мысль он не успел, потому что королева решила прервать затянувшееся молчание.
— Вот поэтому я и хотела поговорить с вами, лорд Джай.
— Почему, именно со мной?
— Вы племянник правителя одного из самых сильных государств на континенте. И насколько я знаю, в вашей стране это достаточно высокая степень родства даже для того, чтобы претендовать на трон…
— Наследником его величества является его сын — принц Маран, — ответил Джай, раздумывая над тем, как много ей могло быть известно. Ведь эльфийка не могла знать о том, в каком состоянии сейчас находился Маран… или все-таки могла?
— Да, конечно, — кивнула королева (и по ее лицу не возможно было что-либо прочитать), — но вы достаточно приближены к вашему императору.
Она снова замолчала, и на этот раз тишину нарушил сын герцога:
— Для чего?
— Для того чтобы передать ему мое сообщение. Атэр Инир окажет всю возможную поддержку Империи в случае войны.
Это действительно было неожиданностью, и Джай удивленно посмотрел на королеву эльфов. Угроза должна была быть действительно серьезной, если даже древние, скрывавшиеся на протяжении нескольких тысяч лет, решили открыто объявить о себе всему миру.
— Этот договор должен остаться тайным, — словно прочитав его мысли, продолжила королева. — Мы долго находились в тени, и я хочу, чтобы люди, живущие по ту сторону Сейн Ашаль, и дальше не знали о нашем существовании.
— Вы думаете, это возможно? — с недоумением поинтересовался Джай.
— Пока нам это удавалось, — ответила эльфийка, и к снисходительности в ее голосе примешивались легкие нотки неудовольствия. — Поэтому, я настаиваю, чтобы договор был тайным.
— Да, ваше величество, — кивнул Джай. — Но что именно требуется от меня?
— Я хочу, чтобы вы передали императору мое послание, — ответила правительница древних и, предупреждая его следующий вопрос, продолжила, — переговорные порталы слишком легко отследить. А такой способ сообщения более надежен. Единственное, о чем я прошу, это чтобы послание было передано правителю Империи лично в руки.
Джай не стал уточнять, что произойдет, если оно все-таки попадет к кому-нибудь кроме императора. Эльфийка, наверняка, снабдит свое послание не одним заклинанием, чтобы защитить его от посторонних глаз. Юношу интересовало другое…
— Боюсь, что я не лучший кандидат в гонцы, — произнес он, — в последнее время на меня ведется охота. Поэтому, отдавая мне такой документ, вы подвергаете свой секрет двойному риску.
— И все-таки, я могу доверить его только вам, — произнесла королева, и в ее голосе не было даже намека на просьбу. Только уверенность в том, что ее приказ будет выполнен.
Но Джай и сам знал, что выполнит ее условия. Просто не имеет права их не выполнить. Потому что королева эльфов первой решила обратиться к императору людей. Потому что эльфы хотели подписать договор именно с правителем Империи. И главное, потому что за эти несколько минут самое страшное в этом мире слово «война» успело превратиться во вполне реальную угрозу.
И именно поэтому Джай решил быть честным до конца.
— Я подозреваю, что мой враг может отслеживать мои перемещения, поэтому, как только я окажусь по ту сторону Сейн Ашаль…
Он не стал договаривать, что в этом случае произойдет. Как не стал упоминать о том, что добраться до него могли и до пересечения границы Хаганата (если один убийца отыскал его в сердце Итиль Шер, то это сможет сделать и другой).
Королева снова взглянула на советника, безмолвной статуей застывшего в двух шагах от Джая, а потом (словно решившись) произнесла:
— С этим я смогу вам помочь.
Она оглянулась на Элавиоль. В руках девушки оказался небольшой футляр (Джай не заметил, откуда она его взяла), который она передала правительнице древних. Королева провела по деревянной крышке кончиками пальцев, снимая защитные заклинания, а потом протянула коробочку Джаю.
— Что это?
— Откройте, — произнесла эльфийка (правда, в это мгновение юноше показалось, что она меньше всего хотела, чтобы он прикасался к ее сокровищу).
Внутри лежала только одна вещь — небольшая подвеска в виде цветка лилии на цепочке. Металл, из которого они были сделаны, напоминал серебро, но почему-то казался теплым на ощупь. Но это была единственная странность, на которую обратил внимание Джай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
