– И я клянусь щелью первой матери, что завтра мы поднимем паруса! Или к утру у вас будет другой адмирал!
Громкие вопли, поднявшиеся на палубе после этих слов, привлекли внимание команд стоявших рядом кораблей, и на посудину дружно потянулись любопытные. Узнав подробности, они бегом возвращались к себе, и вскоре по всему берегу разлетелась весть, что «Ласточка» взбунтовалась.
Капитан Дейв Шорт ближе к обеду покинул свою каюту и обосновался в ближайшей таверне, куда один за другим начали подходить капитаны с соседних посудин – «Фортуны», «Шалуньи» и ещё почти двух десятков кораблей. В отличие от своих команд, капитаны не орали и не спорили – всё давно уже было оговорено и решено. Выпив по кружке тёмного густого пива, они толпой двинулись на совет в дом командующего флотом Солонии Эйлина Крока.
Окинув недобрым взглядом рассевшихся за огромным столом мужчин, Крок откинулся на резную спинку стула и насмешливо протянул:
– Ну, бунтовщики, валяйте учите меня, как надо флотом командовать! Сосунки! Или вы забыли, что все сидящие тут теперь не какая-то там пиратская шваль, а командиры кораблей флота его милости, лангракса Солонии! Будущего Повелителя Нумерии! Глотка Вельзевула! И с каких это пор вами стало командовать всякое отребье, гордо именующее себя «матросы»?!
В середине стола встал высокий лысеющий мужчина лет сорока, командир брига «Касатка». Он откашлялся и произнёс неожиданным для него густым басом:
– Адмирал Крок! Мы пришли не для того, чтобы выслушивать твоё мнение о нас и наших командах, мы его и так хорошо знаем. Наши люди требуют от нас действий, и они, краба им в глотку, правы! – Капитаны одобрительно загудели. – Ещё немного, и они сами сорвутся с якорей и двинутся на Остенвил, куда их так пламенно призывал Юнарий!
– Ты всё сказал, Ворсин?! Можешь сесть! И вы все, жалкие каракатицы, внимательно послушайте, что я вам скажу! Мы с ланграксом заранее обговорили сроки выступления флота. Оно должно было начаться завтра… – И, перекрывая возникший шум, Крок повысил голос: – Завтра! Но погода, сучка подлая, устроила нашему войску западню. Эти дохляки по самые яйца увязли в непролазной грязи у вонючей Кишки, и лангракс просит нас подождать с выступлением… всего на три дня!
Последние слова Крок выкрикнул уже в невообразимом гвалте и для пущей убедительности грохнул кулаком по столу. Все вокруг спорили и кричали, размахивая руками и чуть ли не хватая друг дружку за грудки. Крок молча ждал.
Когда спорщики наорались вдосталь и исчерпали все имевшиеся аргументы, адмирал вновь поднялся и внимательно осмотрел собравшихся:
– Вы не хуже меня знаете, что в драке лучше неожиданно садануть кулаком, чем издали ткнуть противника растопыренными пальцами. Я не буду никого удерживать, так и передайте своим пиратам. И если они – с вами во главе или сами собой – рискнут сняться с якорей и податься к Остенвилу, пусть даже не думают, что я побегу следом! Когти дьявола! И никому не стану подтирать сопли, когда флот Нумерии по одной переколотит ваши гнилые посудины! Пусть даже не надеются, что мои корабли возьмут на борт хоть одного тонущего ублюдка с этих свинячьих корыт! И пусть ещё спасибо скажут, если им удастся сдохнуть сразу – акулы в Красном море всегда любили позабавиться с таким дерьмом! – И вдруг дико заорал, вытаращив глаза: – Я сказал – три дня!! Флот снимется с якоря на восходе в день святого Остина, мать вашу! И ни на минуту раньше! Кар-рамба!!
Возвращения капитана команда ждала с нетерпением. Поднявшись на борт, Дейв Шорт сначала не спеша прошёл в каюту, где промочил горло полным кубком доброго вина и перебросился несколькими фразами со своими помощниками. Узнав последние новости, Сесвил Грумм, самый младший из них, замер с вытянувшимся лицом. Жемар Ройз, как обычно навеселе, пьяненько хохотнул, хлопнул юношу по плечу и весело пробасил:
– Не боись, Грумм! Кэп своё дело знает. Засранцы прижмут хвосты и будут сидеть, как мыши в головке сыра! Идём, сам всё увидишь.
Капитан поднялся на мостик и, опершись о поручень, оглядел матросов тяжёлым взглядом.
– Короче, ребятки, дело обстоит так! – Далее последовало краткое изложение разговора с адмиралом Кроком, но с такими собственными комментариями, что слова «ублюдок» и «пидор» были среди них самыми ласковыми.
Команда угрюмо молчала.
Ворон прочистил горло и первым заорал:
– Кэп, мы ж тебя по-хорошему предупреждали! Или мы выходим, или ты уже не наш капитан!
– Ты прав, Ворон! Только вот ошибся малость. Не… твой капитан! Армада выйдет через три дня, и я не собираюсь нестись перед ней, как чокнутый заяц перед сворой гончих! Понял, говнюк? Можешь сгребать своё вонючее барахло и катиться на другую гнилую лохань! Если, конечно, найдёшь такую, где у кэпа задница вместо башки! Желаю всяческих успехов! Ну, – его зычный бас разносился по всему кораблю, – кто ещё жаждет попытать счастья вместе с Вороном?
Матросы уныло молчали, переминаясь с ноги на ногу. Каждый, кто хоть раз участвовал в морском сражении, прекрасно понимал, что одному кораблю ни за что не выстоять против целого флота. А набивать собой животы так и снующих повсюду акул как-то не хотелось.
Ворон, обиженно вскинув голову, огляделся по сторонам и, не найдя поддержки, злобно уставился на Шорта:
– Твоя взяла, кэп! Пока… взяла. Ладно, шлюхи в Остенвиле три дня меня подождут. Но не больше, кэп… не больше!!
И, крутнувшись на месте, он вразвалку двинулся через расступившуюся толпу.
Ночь прошла спокойно, но капитан с помощниками в полном вооружении по очереди несли вахту у дверей своей каюты. Так, на всякий случай.
Тван
Первая стычка не заставила себя долго ждать. Едва передовой отряд в три сотни разведчиков миновал сторожевые башни на митракийской стороне ущелья, как с подступающих к дороге холмов в них полетели стрелы. Идущий рядом с Дартом долговязый клантор охнул и схватился за бедро, из которого торчало короткое древко.
– Все в укрытие!
Сугр первым бросился под защиту придорожных кустов. За ним дружно последовала вся его сотня, оставив на дороге трёх раненых.
– Глядеть по сторонам! Стрелять во всё, что шевелится!
Арбалеты в их руках были взведены, и разведчики обшаривали цепкими взглядами заросшие густой зеленью склоны. Щелчок спущенной пружины – и на холме кто-то обречённо вскрикнул.
– Получи, паскуда! – Хмурый и неразговорчивый Расмуд Свинт удовлетворённо хмыкнул и начал деловито заряжать в арбалет новую стрелу.
Дерин Ворт, получивший рану первым, полз к кустам, истошно вопя:
– Не бросайте меня, братцы! Ой, я же раненный!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
