могу тебе сейчас всего сказать, — чуть ли не взмолиласьбаронесса, — некоторое время я хотела бы держать имя жениха в тайне.
— Но почему? — Констанция никак не могла понять причину подобного молчания.
Наконец-то баронесса ДюамеЛь немного приоткрыла завесу, но лишь чуть-чуть.
— Понимаешь, Констанция, я убеждена, Колетта все еще маленькая девочка.
— Это смотря как судить, — возразила Констанция, — в душе может она еще и маленькая девочка, но не забывай, Франсуаза, Колетта выросла и если ты не поспешишь со свадьбой…
— Не надо договаривать, дорогая, именно это я и хотела тебе сказать.
— Я еще ничего не сказала, Франсуаза.
— Лучше я скажу это сама. Я хочу, чтобы моя дочь, — баронесса понизила голос, чтобы никто из слуг не слышал, — я хочу, чтобы моя дочь оставалась невинной до свадьбы.
— Так вот в чем дело! — воскликнула Констанция. — Ты боишься, что узнав, каков ее жених, Колетта решит потерять невинность с кем-то другим?
— Нет, он очень красивый молодой, — возразила Франсуаза, — но мало ли что может взбрести в голову ребенку!
— Если ты собралась отдавать ее замуж, значит она уже не ребенок, — твердо сказала Констанция.
Баронесса хотела возразить в том духе, что откуда Констанциизнать, как ведут себя перед свадьбой, но сдержалась. Все-таки она сама пригласила свою родственницу принять участие в судьбе ее дочери и к тому же она рассчитывала на помощь Констанции.
А та все еще не понимала, что от нее требуется.
— По-моему, Франсуаза, ты хочешь меня уговорить не сообщатьКолетте имени ее жениха. Но я и сама его не знаю, так что твои просьбы напрасны.
— Пойми, Констанция, моя девочка еще совсем не подготовлена кзамужеству, она еще многого не знает, не умеет.
— Уж не хочешь ли ты, Франсуаза, чтобы я обучила ее?
— Нет, — рассмеялась баронесса, — я не это имела в виду.
— Ну тогда в чем дело, дорогая? Надеюсь, муж сможет обучитьее, в конце концов, это не такое уж хитрое дело.
— Вот тут снова загвоздка, — сокрушенно покачала головой баронесса, — ее будущий муж, по-моему, тоже неопытен. Он так занят на службе, что, по-моему, у него нет любовницы.
Это подозрение позабавило Констанцию. Она уже представляласебе эдакого увальня, который боится подойти к женщине и краснеетслучайно оставшись наедине с дамой.
— Я признаюсь тебе, — махнула рукой на все баронесса Дюамель, — это он взял с меня обещание не разглашать пока что его имени, и я не могу нарушить данного мной слова.
— Ну вот, теперь все стало ясно, — подбодрила Франсуазу Констанция, — теперь, наконец, нашлось объяснение и я не буду больше настаивать. Думаю, если ты скажешь то же самое и Колетте, она успокоится.
— Констанция, пойми, Колетта очень доверяет тебе, слушается вовсем. Ты для нее кумир, она восхищена тем, как ты ведешь себя в обществе.
— Приятно такое слышать.
— И вот я решила, если тебе будет не трудно, — побыть с Колеттои вместе до свадьбы. Ты сможешь уберечь ее от дурных мыслей…
Констанция рассмеялась.
— И добавьте — сохранить невинность до свадьбы.
— Это тоже, — абсолютно серьезно сказала Франсуаза, — я всецело полагаюсь на тебя, Констанция. С твоей рассудительностью, с твоим опытом ты не позволишь девушке сделать необдуманный шаг.
— Я бы на ее месте и сама хорошенько подумала. Констанция поднялась.
— Так я смогу забрать ее к себе?
— Я бы хотела сделать немного по-другому: может, ты поживешьу нас?
— Нет, — запротестовала Констанция, — я не любитель часто менять жилище, — и она тут же вспомнила своего любовника шевалье де Мориво, его-то в дом баронессы уже не приведешь. — Я буду опекать твою Колетту насколько хватит у меня сил. Думаю, днем ты, Франсуаза, справишься сама, а вечером я буду заходить к вам и говорить с девочкой.
— О, спасибо, Констанция, я так тебе благодарна!
— А для начала, Франсуаза, я бы хотела сводить ее сегодня в оперу.
— Я бы тоже пошла с вами.
— Если ты хочешь приучать ее к самостоятельности, то пусть лучше идет со мной, — настояла на своем Констанция.
Ей не очень-то улыбалось сидеть рядом с баронессой, а вот взять с собой Колетту Констанция не отказалась бы. Она понимала, что немного глуповатая, а больше наивная девчушка только оттенит еепрелесть. К тому же шевалье де Мориво тоже должен был прийти в оперу. Встречаться с ним сегодня Констанция не собиралась, но паравзглядов, брошенных из ложи в партер, для нее тоже кое-что значили.
Распрощавшись с баронессой и пообещав заехать вечером, Констанция отправилась домой. Она перебирала свои наряды один за другим, раскладывала украшения на ночном столике и никак не могла остановить свой выбор на чем-нибудь конкретном. Вернее, она подобрала себе и платье, и украшения, но вместе они никак не хотели смотреться.
Шарлотта усердствовала вовсю, пытаясь что-нибудь изменить в наряде. Она прикалывала бриллиантовую брошь то слева, то справа, но все равно, камни и золото смотрелись отдельно, а не менее дорогое платье — отдельно.
— Я ничего не могу поделать, мадемуазель, — наконец взмолилась Шарлотта, — руки не хотят меня сегодня слушаться.
— Тогда придется сменить платье, — замогильным голосом произнесла Констанция, вновь подставляя Шарлотте длинную шнуровку на спине, из которой той предстояло вытянуть длинную тесьму. — Скорее! — торопила Констанция Шарлотту. — Что ты возишься?
— Но, мадемуазель, у нас еще достаточно времени.
— Может быть, время есть у тебя, но не у меня! Констанция самапоражалась, что это она вдруг стала такой злой. И тут сообразила: это не платье не подходит к драгоценностям, а просто у нее сегодня не то настроение. И что бы она ни выбирала, все равно ничто не сможет ее удовлетворить.
И тогда Констанция решила положиться на вкус своей служанки.
— Шарлотта, выбери любое платье, которое, как ты считаешь, мне к лицу, и любое украшение. Я соглашусь на все.
Шарлотта радостно улыбнулась. Такое доверие ей польстило, и она очень ответственно подошла к порученному ей делу. Вскоре три платья лежали на кровати, а Шарлотта расписывала достоинства каждого из них своей госпоже. Потом пришла очередь украшений.Эфиопка раскладывала их на расстеленных платьях, и Констанциясама могла убедиться, гармонируют они или нет.
И вот, наконец, подготовка к поездке в оперу была закончена.Констанция облачилась в желто-черное бархатное платье с неглубоким вырезом на груди. Может, оно и выглядело немного старомодно, но зато никто не мог усомниться, дорого ли оно стоит. К тому же, в этом платье Констанция выглядела немного старше своих лет, а сегодня от нее только того и требовалось, ведь она сегодня стала в какой-то мере опекуншей Колетты. Констанции предстояла роль матери этой девушки.
На изобретение прически времени почти не оставалось, и Шарлотте пришлось повторить свой вчерашний
