же и голос – совсем не твой!
– Ага, – согласилась Анна. – Самой смешно.
И она захихикала. Голос её стал теперь настолько высоким, что лучше подходил эпитет “писклявый”, и даже смех – по другому, как “хихиканье” и не назвать теперь не получалось.
Она не выдержала – выхватила кинжал и метнула его в близлежащий забор. Клинок с чваканьем вошёл вплотную к заметному сучку. Не промахнулась. Боевые рефлексы остались при ней.
– Принеси, – кивнула она парню.
Тот без всяких раздумий подчинился.
…И эти умения – тоже.
**********************************************************************
***********************************************************************
Пока шли, она несколько раз повторила, что он обязан слушаться её с полуслова-полувзгляда.
– Танцевать умеешь?
– Да, – пожал плечами Эженнр.
– С незнакомками тоже?
– Да.
– Вести танец буду я. Не споткнись и не наступи мне на платье.
– Обижаешь, – опять сверкнул улыбкой мальчоночка.
«Что ж я тебя месяц назад не встретила?!» – заставила себя не улыбнуться в ответ юная дроу.
Сделать всё по плану не вышло. “Игорный дом” оказался сущей лачугой, а игроки – полной шантрапой. Засвеченное серебро для них показалось настолько огромной суммой, что, как только юный богатей засобирался домой, они всей толпой кинулись на него. Они бы и в спину успели бы попытаться нож воткнуть, но прямо за его спиной всё это время стояла она и тарахтела, хлопала в ладоши, закатывала глазки, орала: «Не подглядывайте!» и никого к его спине не подпускала.
Карта шла, мальчик даже, кажется, увлёкся, ей пришлось его тайком за плечо ущипнуть, чтоб он начал собирать со стола свою выигранную медь и говорить, что «пруха», что «завтра…», но что «девочке пора спать» – договорить не успел.
Девочку сзади облапили и отдёрнули от его спины.
Хотели отдёрнуть – но вырываться из подобных “объятий” было едва ли первым, чему обучались дочери всех истинных в своих похождениях с окрестными пацанами. Да и… пьяненький мужик силы свои рассчитывал на писклявую дуру, которая максимум что должна была сделать – это заверещать от ужаса, а не бить неведомо откуда появившимся кинжалом в его обширное брюхо. Так что, заверещал мужик сам.
И тут мальчик ей понравился ещё больше. Только что он с ярым азартом выигрывал эту медь, но по её шлепку ему по плечу, вся эта куча монет полетели в морды “партнёров”. И, когда она дёрнула его к себе, он не сопротивлялся, а вспомнил про её инструкцию и, можно сказать, пустился с нею в танец! Он даже не стал тратить секунды, пытаясь вырвать из ножен свой кинжал, он только следовал подсказкам её тела, подхватывая её движения, её повороты и пируэты, он даже почти успевал за нею! Он даже помог вскочить ей из шпагата, когда она вбивала кинжал в печень очередному бугаю снизу.
Но всё-таки он был просто ловким мальчиком, а не воином, и их заблокировали в углу. Трое на полу визжали, хлюпали пробитыми лёгкими, испускали последние вздохи, а четверо столпились напротив. Будь она одна она бы просто вызвала настоящего воина – своего воина тени, и живых бы здесь не осталось. Но мальчика убивать нельзя, и нельзя ему быть живым свидетелем. И ещё нельзя было его бросать – то есть нельзя было уйти из воровской хаты шагом в тень.
– Сейчас ты будешь дохнуть! – пообещал ей самый здоровый. – Долго!
Но нападать никто не спешил – те трое, воющих, хлюпающих, уже не дышащих, энтузиазма у всех поубавили.
– Ты его узнал? – скосила взгляд на своего подопечного Анна. – Твоего отца убил он. Справа – второй. Оба твои.
– Так вот кто ты! А то я понять не мог, кого ты мне всё время напоминаешь! – оскалился бугай. – Так это за него тебя с твоими денежками мне Мора прислала?!
«А это идея! – подумала Анна. – Если получится, конечно. Откат же у маски существовать должен? Но если выйдет, Гнотус! – ведь будет так смешно!»
И она в два движения, в два мгновения отлепила от лица маску и нашлёпнула её снова. И лёгкое чваканье дало знать, что маска не отказала ей!
Округлившиеся, окончательно протрезвевшие глазёнки самцов хомо лучше всякого зеркала отразили тот ужас, в который обратилась она – во всего лишь одну из зверушек только что упомянутой Многоликой Моры. А не буди лиха и спящую Мору!
А она ещё и завизжала.
Это светлые считают, что всё должно быть прекрасно – и лицо, и одежда, и танец боя. Дроу предпочитают эффективность. На громком выдохе даже удар выходит резче, а для неё её оглушительный визг – часто бывал едва ли не эффективнее первого удара! А уж под этим масочным обликом… Теперь голос, принадлежавший ей, не был писклявым, он по-прежнему был тонким, но… Как сталью по стеклу! Но только сталь – не ножа, а орочьего топора, и стекло – не бокала, а огромной вулканической бомбы. Отребье, заверещав, ринулось к выходу. Ну, ещё бы, когда на тебя разевают пасть размером с твою голову…
– За ними! Твои – те двое!
Ей приходилось присматривать за мальчиком, да и пластика тела под этой маской была изломанно-непривычной, один свидетель всё-таки сбежал.
Окончательно, Майя поняла, что женщину рядом со Свергом у неё пережить получилось, когда молодой воин, шедший с нею, сбросившей все маски, рядом, нервно сглотнув, спросил её: «Слушай, а какая из них ты настоящая?» – когда, почти въявь услышав хихиканье Гнотуса, она захохотала.
Глава 17. Дворец Роз
17. Дворец Роз
И н т е р л ю д и я
локация – Лаёильна
Проснувшись после завершения второго почтового круга в своей личной комнате, Хельга поняла: хватит. Конечно, абсолютная безопасность существует только в
