мог. Точно, ведь он тогда на земле с кровоточащим затылком лежал. — Она тут не причем! Я упал просто!
— Откуда? — очень удивленно спросили на той стороне.
— У подъезда!
— Димыч! — очень грозно прервала трубка. — Ты мне что по ушам-то ездишь? Да у вашего подъезда всю зиму едва ли травка не зеленеет, а ты упал?
— Да я упал возле ее дома! Ушибся… весьма ощутимо! Едем сейчас из больницы! Сказали постельный режим! — кричал он так же, как его бывшая, и быстро добавил после последней фразы: — Зная твою язвительность, сразу отвечу — в гордом одиночестве сей режим соблюдать!
— Дим, давай как на исповеди: ничего серьезного? — тихо спросила Марина.
— Ничего! Зашибся маленько, а так всё хорошо, прекрасная маркиза!
— Ладно, на сей раз прощаю, — в конце концов смилостивилась трубка. — Звони давай и не смей больше сбрасывать мои вызовы! Мне же нельзя волноваться.
И парень нажал отбой.
— Адрес говорите, — меж тем сказала Ромала.
Дима будто вынырнул из воспоминаний.
— Что?
— Адрес! Куда вас доставить? — пояснила она.
У девушки слипались глаза. Разница во времени была не в пользу организма. Клонило в сон. А парень будто язык проглотил, будто все силы были потрачены на этот разговор с Мариной.
— Вот ведь черт! Домой я тоже не могу явиться в таком виде, — пробормотал он.
— Так и оставались бы в таком виде в больнице! — рявкнула девушка. Ей уже изрядно надоело нянчиться с ним.
— Слушайте, если вы думаете, что мне вся эта ситуация нравится, то глубоко заблуждаетесь! Я сам не рад этому, но время обратно не пролистаешь, не книга. Так что буду вам очень благодарен, если вы остановите машину где-нибудь. Меня мутит что-то.
Ромала глянула на него и остановилась. Дмитрий долго не мог открыть свою дверь, а потом фактически выпал из машины. Девушка обежала ее и поддержала парня, но он отвел тонкие руки и поплелся в сторону сугробов, зачерпнул на ходу снег и приложил к виску. В голове болело очень отчетливо и мутило ужасно. Вот ведь его угораздило! А ведь всё могло бы быть иначе. Он бы уже сидел у Маришки, ел мясо по-французски и потягивал мартини. Воспоминания о спиртном были сейчас весьма некстати. Желудок полез наверх, и Дмитрий судорожно задышал.
— Может, всё же в больницу? — робко спросила девушка.
Оказывается, она всё время стояла рядом и видела его слабость. От этой мысли стало еще гаже на душе.
— Езжайте домой, без вас разберусь. Уже взрослый мальчик, — буркнул он зло.
Но черноглазка была не робкого десятка. Подошла к нему ближе, проваливаясь тонкими каблучками в снег, подлезла под руку и побрела с ним к машине. Потом была опять дорога, подъезд, но какой-то незнакомый, и, наконец, подушка, такая мягкая и долгожданная.
Глава 18.
Проснулся он от разговора. В квартире кто-то говорил, наверно, бабуля опять телевизор не выключила, а может, вновь утешает Настасью Андреевну с четвертого этажа, поди, муж избил в очередной раз. Дима кое-как разлепил глаза, и когда те привыкли к полумраку комнаты, он смог разглядеть бледно-голубой потолок и такие же бледные стены. В глянцевом потолке отражался диван, на котором и почивал парень. И когда это бабуля успела всё поменять? Он поднялся на ноги и пошел на голос, который он где-то слышал, а вот где именно — вспомнить не мог. Оказавшись в прихожей, парень, наконец, понял, что находится в чужой квартире. Шумела вода, и во рту сразу стало сухо, как в пустыне. Тут дверь ванной открылась, и прямо на него выскочила та самая черноглазая девушка. Она на удивление оказалась маленького роста и очень миниатюрная. А он-то уж подумал, что ему просто приснилось. Ромала вскрикнула от неожиданности и отступила на шаг назад.
— Это я, — зачем-то сказал Дмитрий.
— Вижу, — ответила она, прижимая телефонную трубку к груди.
— Я не хотел вас напугать.
— Так же, как днем? — съязвила она.
— Сарказм — это хорошо! А можно в этом доме попросить чаю?
— Попросить можно…
— Но не факт, что я его получу, — закончил парень за Ромалу. Та глянула на него так, что ему стало стыдно. — Извините.
— То-то же, — произнесла девушка и пошла на кухню. Дима поплелся следом.
Кухонька была необычной формы. Вернее, всё пространство комнаты было поделено на три зоны: для готовки, для принятия пищи и для отдыха. И всё так и сверкало чистотой.
— Вы одна живете? — спросил парень.
— Заметно?
— Очень чисто и будто всё по своим местам лежит, — сказал Дмитрий.
— Да не маячьте вы за спиной, сядьте. Будем ужинать, — ответила Ромала и стала накрывать на стол. — Конечно, это не мясо по-французски. Как говорится, чем Бог послал.
Они ели, и Ромала старалась не поднимать глаз на своего нежданного квартиранта, а тот напротив, смотрел с любопытством и думал. Каково вот так жить одной и даже не очень часто бывать дома — и тут принять незнакомого человека на постой? Нет, конечно, она поняла, что он не маньяк и не грабитель, но всё же посторонний. Может, совесть мучает, хотя, если разобраться, то с чего бы? Ведь девушка права: эту кашу заварил он.
— Как вас зовут?
— О, вы решили узнать мое имя?! С чего бы вдруг?
— Слушайте, я понимаю, для вас это всё неприятно и неожиданно, но и для меня так же.
— Так же неприятно и неожиданно? Я вот хотела узнать, зачем вы гнались за мной?
— Хотел познакомиться.
— А дальше?
— Что вы ко мне привязались? Допрос, понимаешь ли, устроили? Что я вам, мальчишка какой-то, что ли? Должен отчитываться?
— Учитывая положение вещей, я имею право знать о ваших планах. Я с вами весь день потеряла. А между прочим, только сегодня вернулась из Питера! Сплю на ходу.
— Ну, так спали бы! Я в чужой квартире нахожусь, и мне это не помешало выспаться, хотя и болит затылок.
— Угу. Ну, в этом месте вы обычно добавляете, что по моей вине, ведь это я дернула сумку!
— Нет! С вами просто невозможно!
— Угу! — опять ответила девушка, не поднимая головы
