— Тебя портит эта страна, — прохрипела я, откашливаясь.
Он покачала головой, поставил меня на ноги и обнял.
— Прости меня, девочка. Я не должен был тебя втягивать. Тебе было рано.
— Ты все правильно сделал. Участвуй я или нет, сегодня все равно погибли бы люди. Вопрос только в том, с чьей стороны больше.
— А тебя портит твой призрак, — Гелла вытер грязь и кровь с моей щеки. — Ты смирилась?
— С тем, что я убийца? — у меня вдруг задергался глаз. Черт. — А у меня есть выбор?
— У тебя — нет. У таких, как мы с тобой, нет выбора.
— Не ставь на мне крест. Я еще не заплатила вступительный взнос в сообщество Темных Лордов.
Я пыталась отшучиваться, чтобы не впасть в истерические рыдания прямо здесь и сейчас. А в душе понимала — заплатила.
— Дом рода Блэк, — степенно ответил скрипучий голос. — Кричер у аппарата.
Я нервно хохотнула. Впервые звонила домой. А Кричер-то тот еще важный мэн.
— Здравствуй, красавчик. Сириус рядом?
— Хозяин Сириус в госпитале с хозяйкой Ритой, — сказал эльф.
— Что-то случилось?! — у меня сердце ушло в пятки. Если во время моего отсутствия…
Я не успела додумать страшную мысль.
— Плановый осмотр, — спокойно пояснил эльф.
— Уф. Хорошо. Передай Сириусу, что я не успеваю вернуться тридцать первого. Если случится что-то совсем страшное, ты знаешь, куда звонить.
— Конечно, хозяйка Гертруда, — невозмутимо подтвердил эльф, и я услышала недовольные нотки в его голосе. Конечно. Пятнадцатилетие. По мнению эльфа я стала совсем взрослой леди, а все болтаюсь непонятно где непонятно с кем, как легкомысленный подросток.
Мы ждали второго нападения.
Ждали и лечили раненных. Восстанавливали стены и защитные чары. Хоронили мертвых.
А спустя неделю явились «послы». Они предлагали мир в обмен на пленных.
Криви спорили, как назвать чешуйчатого книззла, которого им подарил Бессмертный. Дориан, который согласился сопровождать нас на самолете до Лондона, флиртовал с миленькой преподавательницей Языкознания. Бессмертный ждал Виктора, чтобы подбросить его к международной портальной станции, которую в Сибири открыли совсем недавно. Том читал мотивирующие темномагические байки на забрызганной кровью стенгазете месячной давности. Языка он не знал, а потому большей частью разглядывал картинки.
— Оставь мне контакты твоего поставщика бобов — засажу ими периметр школы.
— Это сорняк, Гелла. Он затянет собой весь замок, если не вырубать отростки.
— Будет, чем занять студентов на отработках, — хмыкнул Гриндевальд и заправил мне короткую прядь за ухо — мои волосы опять были разной длины. Представляю, в какой ужас придет Кричер. — Не унывай, моя дорогая Грета.
Я дернула плечом.
— Посмотришь, на что способен Афанасий? Почему-то мне кажется, что это не простая огненная саламандра. И еще эти дурацкие схемы… у меня мозг на нейроны рассыпается, когда я пытаюсь найти лазейку в этом кошмаре.
— Посмотрю. А ты сразу зови, когда тень твоего призрака совсем распоясается. Один раз я его уже шарахнул, а ведь у меня даже палочки при себе не было… — он покосился на Тома. Тот сморщился и бросил на него враждебный взгляд.
— Долго еще? — Дориан распрощался с милашкой. — Регистрация через час!
Гелла наклонился к моему уху.
— И с вампиром не играй. Может плохо кончиться, — тихо предостерег он.
Я не успела прочитать кричащий заголовок. Едва увидев фотку, обмерла и даже пропустила момент, когда сбоку подкрался Пигли и начал выщипывать мне брови.
— Эй, — я огрела его газетой, и он отпрыгнул с таким невозмутимым видом, как будто не он только что щелкал тут пинцетом.
На фото Гриндевальд со зверским выражением лица выпускает проклятье в кого-то, кто в кадр не попал. Под ногами у него чье-то тело. Хотя, что это, чье — тело его же студента, который, кстати, выжил. Где-то на заднем плане мельтешат другие фигуры, сверкают вспышки пламени и заклинаний. Среди прочих, если приглядеться, можно заметить вздымающийся черный плащ и рассекающую воздух косу. Хорошо хоть лица не видно. Палочки в руках, впрочем, тоже не видно — а это уже палево.
— Хозяйке Гертруде нужно привести в порядок волосы, — проскрипел Кричер, ставя передо мной чашку какао и ведерко мороженого. Не самый лучший завтрак после пробежки. И, похоже, я его и не съем. Потому что после статьи с лихо перевранными цифрами о количестве погибших меня начало подташнивать.
— Отличное фото, — из-за плеча заглянул Дориан.
Я сморщилась и свернула газету.
— Надо поговорить.
— О чем? — он жарко дышал мне в шею.
— Я хочу это прекратить, — твердо сказала я. Надо же. А с каждым разом это все проще. Вместо ответа вампир хмыкнул, и я добавила: — Ты сразу знал, что это не по-настоящему.
Наверное, неосмотрительно было такое говорить, когда его клыки находились в опасной близости к моей шее. Впрочем, захоти он меня убить, расстояние между нами не стало бы помехой.
— Знал, — подтвердил он, отлипая от моей шеи и садясь напротив. — Как знал и то, что дамам свойственно заигрываться. Но ты, похоже, точно знаешь, чего хочешь.
Я дернула плечом.
— Так меня еще никто не использовал, — задумчиво произнес вампир.
— Что делать, Дори. В жизни каждого человека рано или поздно появляется тварь, которая разбивает ему сердце, — я встала и сунула газету по мышку.
— Я не человек! — возмущенно донеслось мне вслед. — И ты не разбила мне сердце!
Ну, слава Мерлину.
Мы снова смотрели кошмарные воспоминания Тома.
Только в этот раз это были воспоминания не давних лет. Нам снилась битва за школу Гриндевальда.
Я проснулась с криком и долго сидела, обхватив колени руками.
Шестеро. Их было шестеро — тех, кто не сумел уйти из-под моих прямых чар.
Глупо запрещать Непростительные проклятья. Убить можно и без Авады Кедавры.
Я прикрыла глаза, вспоминая предпоследний вечер у Гриндевальда.
Тогда я позаимствовала его палочку и вытягивала белые нити воспоминаний из виска. Клубясь туманом, они расплывались в думосборе.
Я тяжело вздохнула и склонилась над чашей. Уже хотела было нырнуть, когда меня остановила рука Гриндевальда на плече.
— Не надо.
Он развернул меня лицом к себе.
— Что ты хочешь увидеть? — спросил он. Я открыла и закрыла рот. Закусила губу. — Сосчитать убитых?
— Да, — тихо сказала я.
— Зачем?
— Я должна знать.
— Это война, девочка. Не считай убитых врагов. Считай спасенные жизни союзников.
— Гелла... — жалобно протянула я.
— Жизнь это выбор, моя дорогая Грета. Или ты убиваешь чужих, спасая своих. Или ломаешь палочку и отсиживаешься в стороне.
— И все же...
— Нельзя выиграть войну, не запятнав свою бессмертную душу.
Он увел меня подальше от чаши.
— Пусть пока останется у меня. Я пришлю, когда ты привыкнешь к этой мысли.
Не знаю, смогу ли привыкнуть.
Глава 105. О хоркруксах и чувствах
Я услышала его шаги, еще когда он только вышел из камина в гостиной. Черт-те что. Я узнаю его шаги. Это уже совсем ненормально.
Я поджала по себя ноги и закрыла книгу, потому что он шел сюда, в библиотеку.
Тихо приоткрылась дверь, и он остановился на пороге.
— Дамблдора еще нет, — сказала я, кутаясь в тонкую шерстяную шаль, принадлежавшую когда-то Беллатрикс.
— Я подожду его на кухне, — после заминки сказал Снейп, и мне показалось, что он хотел сказать что-то другое.
— Оставайтесь, я уже ухожу.
Снейп не двинулся с места. Я тоже.
Из кухни послышался смех Риты и голос Сириуса, и он прикрыл дверь. Пересек комнату и сел в соседнее кресло.
Я уставилась на корешок книги.
— Скажите, что вам не все равно, — тихо попросила я.
Снейп едва слышно вздохнул.
— Вы об этом? — он указал на газету, валяющуюся у кресла. Я кивнула. — Вы неадекватны, Блэк, вы знаете? Девушки вашего возраста, если расстроены, неделю рыдают и делают новую прическу. А не взрывают Министерства и не ввязываются в чужие войны.
Когда я взрывала Министерство, я не была расстроена. Да и в войну ввязалась совершенно случайно.
— Да, мне не все равно, — выдавил Снейп. — Мне не плевать на вас. Я соврал, о чем очень жалею. Потому что после этого вы совсем съехали с катушек.
Что?
— Вы соврали? — тупо переспросила я, глядя в черные глаза-туннели.
Он молчал, разглядывая стеллаж напротив.
— Вы дурак? — не выдержала я.
Он не стал кричать или ругаться. Только посмотрел устало.
— Я дурак, что вообще с вами связался.
— Больше так не делайте, ясно вам? Да я... Я из-за вас с вампиром целовалась!
Снейп тяжело вздохнул и потер лицо.
— Вы понимаете, Блэк, что как только Темному Лорду станет известно... обо всем этом, — он неопределенно махнул рукой, — то он тут же прикажет заманить вас к нему. Вы знаете, что он сделает, когда я провалю это задание? Знаете. Как никто другой.
— Но ведь можно...
— Нельзя, — резко осек он. — Я не собираюсь подвергать опасности вас — и себя — из-за вашей сентиментальности.
