быстро ответила Эльвира, вдруг просияв, будто на нее снизошло откровение. – Алехандро – мой друг. Ну, вы понимаете, о чем я… Он услышал, как я говорю с вами по телефону и, видимо, приревновал меня. О, это такой ревнивец! Настоящий испанский мачо. Коварный обольститель и гроза мужчин. Простите его, умоляю вас!
Эльвира увлеклась, рассказывая выдуманную ею только что историю, в реальность которой ей так хотелось верить самой. Этот рассказ одновременно и оправдывал ее, и бросал на нее романтический ореол женщины, которую можно приревновать. У нее даже слегка покраснели щеки от прихлынувшей к ним крови. И она выглядела уже не такой унылой и некрасивой, как обычно.
– Прощаю, – сказал Олег. Ему было это легко сделать. – Но впредь будьте осторожны в выборе друзей.
– Обещаю, – с жаром произнесла Эльвира. – Больше меня никто не обманет. Я буду очень осторожна.
Внезапно огонек в ее глазах угас, розы на щеках увяли, и из пылкой испанской махи она снова превратилась в унылую старую деву.
– А насчет Алехандро можете не беспокоиться, – грустно сказала она. – С того дня я его не видела, и он не дает о себе знать. Наверное, осознал, что натворил, и сбежал, испугавшись наказания.
– Возможно, это и к лучшему, – сказал Олег. Он не стал расстраивать Эльвиру известием о том, что ее друг утонул в Зачатьевском озере, и ревнивый Алехандро уже никогда не появится в ее жизни. Это была странная и какая-то мутная история, непонятная ему самому, и он, как и в разговоре с капитаном Трутневым, не хотел, чтобы его имя связывали с утопленником. «Не буди лиха, пока оно спит тихо», – говорила его бабушка, и это был тот самый редкий случай, когда Олег был с ней согласен, даже повзрослев. – Для всех нас.
Эльвира не стала возражать. Этот разговор нервировал ее, и она предпочла сменить тему.
– Наверное, вы хотите видеть Мстислава Ивановича, – произнесла Эльвира тоном, в котором не было и тени сомнения в том, что ни один мужчина не придет в нотариальную контору ради нее. – Я провожу вас к нему. Но прошу – не слишком утомляйте его. Мстислав Иванович недавно перенес инфаркт и еще очень слаб. Но не хочет признавать этого.
– Я ненадолго, – успокоил ее Олег. – Только один вопрос – и я сразу уйду.
Кабинет нотариуса также не изменился, и по-прежнему все предметы интерьера здесь были старомодны, надежны и бесценны, а стул, на который присел Олег, был достоин Эрмитажа. Зато сам Мстислав Иванович за эти несколько дней зрительно значительно уменьшился, словно он высох, как засушенный гриб, а его напоминающие птичьи лапки руки заметно дрожали, когда он брался за серебряный колокольчик. Увидев Олега, он слабо улыбнулся, будто преодолевая боль.
– А, юный наследник волхва Ратмира! – произнес он тихим голосом. – Что привело вас в наши палестины?
– Я хочу узнать, когда смогу начать тратить наследство, – сказал Олег.
Глаза старого нотариуса понимающе блеснули. Это было похоже на случайно прорвавшийся луч скрытого в тумане маяка.
– Эх, молодость, молодость, – произнес он без осуждения. – Торопится получить все и сразу, тратит без оглядки, ничего не бережет. А потом спохватывается, но уже поздно. Наступает старость и нищета. И не остается ничего, кроме сожаления и раскаяния.
– Уверен, что я не буду раскаиваться в том, на что собираюсь потратить деньги, – заверил его Олег.
Но старик усомнился.
– И на что же, позвольте узнать?
– Я хочу заказать колокол для православного храма.
Услышав это, Мстислав Иванович не смог скрыть своего изумления.
– Колокол? – переспросил он, будто не поверил своим ушам. – И зачем это вам нужно, молодой человек?
Олег не стал скрывать и честно ответил:
– Я хочу венчаться со своей будущей женой в храме. Но старый колокол дал трещину. Что же это будет за венчание, сопровождаемое звуками треснувшего колокола? Кошачья свадьба, да и только.
– А вам нужен малиновый звон, – утвердительно произнес старик. – Как я вас понимаю, молодой человек! Сам когда-то был молод. И готов был для своей невесты достать звезду с неба, как банально это ни звучит.
Мстислав Иванович смолк, словно углубившись в воспоминания, а затем неожиданно улыбнулся и сказал:
– Вы мыслите немного приземленнее, чем я в ваши годы, молодой человек, однако… вы тронули мое дряхлое сердце. И я охотно помогу вам. Ведь дело не только в деньгах. Вы знаете, что на всю страну сегодня только пять или шесть заводов льют колокола? А мастеров-литейщиков по пальцам пересчитать можно. А ведь когда-то говорили, что Русь жива, пока поют колокола. И это чистая правда. Смолкнут колокола – пропала Русь-матушка, не воскресить ее уже. И не помогут здесь ни президентские указы, ни правительственные постановления, ни чья-то добрая воля. Увы!
Олег начал беспокоиться. Восторженность старика умиляла, но могло так случиться, что дальше его благих помыслов дело не пойдет, а время будет потеряно. И он осторожно спросил:
– Так где, вы говорите, можно заказать колокол и сколько это будет стоить?
– А вам, молодой человек, какой колокол нужен – зазвонный, подзвонный или благовестный? – поинтересовался Мстислав Иванович. И, видя, что Олег растерялся, пояснил: – Зазвонные – это самые маленькие из колоколов, они издают трели и управляются движением кисти. Подзвонные – крупнее, они вызванивают основную мелодию. А самые большие и гулкие – благовестные. В звоннице их может быть до пяти. Так какой и сколько?
– Наверное, одного подзвонного будет достаточно, – подумав, ответил Олег. – Конечно, все зависит от цены.
– Даже самый маленький церковный колокол обойдется никак не меньше десяти тысяч рублей, – сказал нотариус. – Но для вашего состояния это пустяки.
– Кроме колокола, мне еще нужно будет построить школу, – возразил Олег. – Так что придется быть экономнее. А, впрочем, давайте закажем благовестный! Пусть звон раздается на все Кулички! Отец Климент с ума сойдет от счастья.
– Отец Климент? – заинтересовался нотариус. – Славное древнее имя, почитаемое в православии! Если мне не изменяет память, в древней Руси существовало Тмутараканское княжество, которым одно время правил тысяцкий Ратибор. При нем отчеканили серебряную монету, на одной стороне которой был изображен лик Святого Климента, а на другой сделана надпись «От Ратибора». Она имела хождение в Тмутаракани и Крыму. До нашего времени сохранилось всего одиннадцать таких монет. Одна из них в моей коллекции.
– Обязательно расскажу об этом отцу Клименту, когда вернусь в Кулички, – пообещал Олег. – Он будет рад узнать о своем тезке, попавшем на монету.
Но в голосе его не было уверенности.
Глава 4
6
. Возвращение
Олег возвращался в Кулички, словно перелетная птица из дальних стран, усталый, но счастливый.
