Магия в бинтах обеспечивала сохранность, структуру и стазис. Она вполне могла даже двигать ногой , но из-за бинтов не чувствовала ничего ниже колена. Пока Риока обливает ногу зельями каждые несколько часов, то сможет бороться с ухудшением её сосояния.
Но магия неизбежно выветрится. После этого ничто не сможет сдержать отек, и если вовремя не принять меры, то нога начнет гнить.
Волшебные бинты и зелья лечения. Риока побилась затылком о кровать. Они могут только сдерживать растущие повреждения, но не исцелить их. Всё, что они делали – это выигрывали ей время. За это время они либо найдет способ, чтобы вылечить ногу…
Либо потеряет её.
Девушка больше не чувствовала ногу. Ниже её коленной чашечки была сломанная культя, которая взрывалась болью каждый раз, когда её трогаешь. Но кроме боли…
Ничего.
[Целитель] сказал, что нога всё ещё живая и присоединена к телу, и будет таковой оставаться до тех пор, пока она использует зелья, но процесс исцеления сам по себе не начнется. Повреждения слишком тяжелые.
Возможно, если бы тут был хирург из её мира, то он смог бы собрать её кость и скрепить её металлическими стержнями. Будь она в больнице, то у неё был бы шанс, но здесь?
Риока спрятала лицо в ладонях. Гария продолжала советовать искать [Целителей] получше и относится к её травме как к чему-то, что само со временем вылечится. Но у Риоки времени не осталось.
— Что, по-твоему, означает раздробленная кость?
Гария этого не поняла. Но она не видела, как выглядела нога Риоки, когда всё это произошло. Она не видела, как она была отдельно от её тела, как она больше не была твердой. Авантюристы всё поняли.
Раздавленная, раздробленная кость. Не перелом или трещина. Это совсем не тоже самое, что соединить вместе две половины. Правая нога Риоки представляла из себя месиво из костяных осколков, которые ни при каких условиях не смогут срастись самостоятельно.
С медицинской точки зрения ответ был прост. До современной эпохи, других вариантов и не было. Но даже если бы и были… все равно её нога никогда больше не будет прежней. Риока знала, что нужно было сделать. Ей об этом сказали, пока она сидела, всё ещё пребывая в шоке, а [Целитель] поливал ногу зельями, пытаясь спасти её конечность.
Ампутация. Либо она, либо заклинание, которое она не может себе позволить.
Какое-то время это всё казалось просто сном. Она купила бинты у [Целителя], выгребла все свои заработанные деньги, и молилась о том, чтобы нога вылечилась. Но проходили дни, и облегчения не было. Были только лишь кровь и боль.
Никто не мог ей помочь. Риока это знала. Гарии было не все равно и даже Рога Хаммерада пришли к ней. Но что они могут сделать? Сотня… нет, сотни золотых монет. Зачем заставлять их волноваться? Зачем успокаивать их пустыми словами?
Так что Риока сделала вид, что ей всё равно и взвалила всё на себя. Из-за гордыни. Из-за того, что не хотела показаться слабой, что само по себе слабость.
Потому что никто ничем не мог ей помочь.
Риока положила голову на руку. Боль. Просто отрезать её. Они сказали, что это будет быстро. Нет. Но это единственный выход. У неё осталось… три зелья лечения. Этого хватит на два или три дня. После этого у неё закончатся как деньги, так и время. Если только она не сможет заплатить. Но у неё денег нет.
Ну, она знает кое-кого, у кого есть тысячи, десятки тысяч золотых монет, не так ли? Разумеется, если с ней договориться, то у неё будет шанс.
Но цена…
Ах, эта цена.
Риока закрыла глаза. Ценой были вечные муки. И она не была уверена в том, что это стоит её ноги. Она долго и тяжело раздумывала над этим. Ни к какому решению она так и не пришла. Риока хотела узнать цену, и чтобы это сделать, ей придется торговаться.
Так что же на самом деле делала Риока? О чём она думала, сидя в луже крови и исцеляющего зелья? Ни о чем. Она могла бы волноваться и беспокоится, и она была напугана, и ей было больно, но она ничего не могла с этим поделать. По правде говоря, всё, что на делала – это ждала.
Ждала. Ждала, когда она придёт. Ждала, чтобы сделать выбор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В мыслях Риока чувствовала ветер на лице и то, как земля пролетает под её ногами. В своих мыслях она могла увидеть последствия своего выбора.
Выжженный огнем мир. Горы трупов. Мерзкая, бесконечная война. Такова была цена.
Риока закрыла глаза и пыталась не плакать.
***
Гария смогла покинуть трактир и вернуться в Гильдию Бегунов только вечером. К этому времени она уже выпила много всякой всячины, в основном содержащей алкоголь.
Гария обладала невероятно высокой устойчивостью к алкоголю, поэтому на своем пути в Гильдию Бегунов она спотыкалась всего несколько раз. Она, понятное дело, не собиралась брать новый заказ, ведь доставлять что-то в сумерках было опасно даже не будучи пьяным, но она хотела забрать свою зарплату за неделю. С деньгами у неё было туго, особенно после того как она настояла на том, чтобы самой оплатить свою еду.
Она оставила Рогов Хаммерада в полуразрушенном трактире, когда они продолжали пить и болтать о том, как им помочь Риоке. Это было странно. Гария краем уха слышала, что о Рогах отзывались как о многообещающей группе авантюристов, но она не особо верила слухам о том, что они все связаны честью, как и их лидер.
Ну, все знают, что минотавры благородны, но в это трудно поверить, когда увидишь их вблизи. Слово минотавра вполне сопоставимо со словом Рыцаря, но как это сочеталось с их коровьими головами и вспыльчивым нравом? Впрочем, Кальруз был не таким уж и вспыльчивым. Он даже за причиненный ущерб заплатил.
Это было странно. Количество нелюдей, которых встречала Гария, не говоря уже о личной беседе, можно было пересчитать по пальцам двух рук. Так далеко на севере не часто встретишь другие расы, даже дрейков и гноллов. Но Кальруз казался такими… таким… человечным.
И ему понравилась Риока. Вот об этом Гария задумываться совсем не хотела. Вместо этого она сосредоточилась на том, чтобы открыть дверь в Гильдию Бегунов, не упав при этом лицом вниз, и войти внутрь.
Большинство Бегунов подняли взгляды, но сразу же перестали обращать внимания на вошедшую Гарию. У неё не было какого-то особого влияния в Гильдии, но её любили достаточно для того, чтобы не беспокоить. Гарии это нравилось. Быть незамеченным – самый безопасный вариант.
Гария заметила суматоху вокруг стойки администратора и её сердце пропустило удар. Одним из неприятных подводных камней её репутации было то, что пока суматоха не уляжется, всем будет не до неё. Гария мрачно подошла к одному из столиков, когда услышала, что её кто-то окликнул.
— Гария! Как поживает мой любимый Городской Бегун?
Сердце Гарии вновь пропустило удар, а затем забилось быстрее, когда она узнала голос. Фалс. Она обернулась и посмотрела на него, как она надеялась, раздраженным взглядом.
— Готова поспорить, что ты так называешь всех Бегунов, Фалс.
— Только тех, которые мне нравятся.
Фалс подошел ближе и улыбнулся Гарии. Он был красив и высок, и Гария видела, как несколько девушек-Бегунов уставились на неё недобрыми взглядами, когда он к ней подошел. Девушка постаралась не улыбаться в ответ слишком поспешно.
— Ты уже закончил с доставками на день?
— Ага. Ничего особенного. Сбегал пару раз в Линдол и назад, вот и всё. А ты? Решила взять позднюю доставку?
Гария покачала головой.
— Я за деньгами пришла. А что там за паника?
Девушка указала на группу, состоящую из Бегунов и персонала Гильдии, которые собрались в кучку у стойки, споря и явно пребывая в панике. Фалс скривился.
— Ты не поверишь, но последние несколько дней Магнолия запрашивает доставку. Проблема в том, что она хочет, чтобы её доставил один конкретный Бегун. Угадай кто?
Гарии даже гадать не пришлось.
— Риока. Оу. И что ответила Гильдия?
— А, я не знаю подробностей…
Фалс самоуничижительно замахал рукой, но это была только игра. Гария не сомневалась в том, что он точно знал, что было сказано, и, возможно, сам принимал участие в формировании ответа. Он был одним из самых влиятельных Бегунов в северных городах-государствах и местные главы гильдий к нему прислушивались.
