Иногда в мемуары – «современные истории» перерастают мемуары или дневники, которые автор начинал писать «для себя». Например, Арман де Коленкур – автор хорошо известных мемуаров о наполеоновских войнах – пишет:
…Когда я начал вести свои записи, я не преследовал другой цели, кроме желания отдать себе отчет в своей жизни, в своих впечатлениях и своих поступках. Но потом эти заметки показались мне материалами, дающими необходимое дополнение к официальной части моей посольской корреспонденции и, может быть, даже к истории этой великой эпохи, ибо все, что относится к России, имеет для этой истории существенное значение, так как Россия в мировых делах занимала тогда первое место после Франции[388].
В России Отечественная война 1812 г. также породила обширный корпус мемуарных произведений[389]. Примечательность его в том, что он инициирован общественно значимым событием. И далее на протяжении XIX–XX вв. любое общественно значимое событие вызывало к жизни более или менее обширную мемуаристику. Такого рода «социальный заказ» неизбежно влиял и на содержание мемуаров: авторы, освещавшие одно и то же событие, не могли не учитывать уже высказанные другими авторами (не обязательно мемуаристами, но и публицистами, историками) точки зрения, консолидируясь или полемизируя с ними.
К началу XX в. принадлежат, например, мемуары С. Ю. Витте, написанные фактически в ответ на газетную полемику вокруг инициированных им реформ.
Очевидно, что мемуары – «современные истории» уже в момент написания рассчитаны на публикацию. Однако на протяжении почти всего рассматриваемого периода авторы предполагают публикацию спустя какое-то время, иногда весьма продолжительное. Об этом писал Сен-Симон, так же относился к своим мемуарам через полтора века С. Ю. Витте.
2.10.5. Мемуары-автобиографии
Мемуары-автобиографии – вид источников личного происхождения, цель которых – установление вторичных социальных связей мемуариста в эволюционном целом. Мемуары-автобиографии преследуют чаще всего внутрифамильные цели, предназначаются непосредственным потомкам. Для них, по крайней мере на первом этапе их существования, характерен произвольный отбор информации в соответствии с индивидуальными представлениями мемуариста.
В России мемуары-автобиографии восходят к житийной традиции, поскольку в российском Средневековье не было других биографических жанров, в отличие от Западной Европы (достаточно вспомнить хотя бы классику вида – биографию Карла Великого).
Как уже отмечалось, исследование мемуаров-автобиографий затруднено из-за отсутствия общественного механизма их сохранения.
Во многом автобиографично «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» (1672–1675). Аввакум так оправдывает свое неслыханное предприятие:
Аввакум протопоп понужен быстъ житие свое написати иноком Епифанием, – понеж отец ему духовной инок, – да не забвению предано будет дело Божие; и сего ради понужен бысть отцем духовным на славу Христу Богу нашему <…>. По сем у всякаго правовернаго прощения прошу; иное было, кажется, про житие-то мне и не надобно говорить, да прочтох Деяния апостольская и Послания Павлова, – апостоли о себе возвещали же, егда что Бог соделает в них: не нам, Богу нашему слава. А я ничто ж есм…
Житийная традиция (житие-мартиролог) однозначно прочитывается в мемуарах Натальи Борисовны Долгорукой, хотя это уже мемуары в чистом виде.
Классику вида мемуаров-автобиографий, несомненно, представляют собой мемуары А. Т. Болотова. Остановимся на них подробнее, с тем чтобы выявить специфику данного вида в сравнении с мемуарами – «современными историями».
В соответствии с заявленным подходом обратимся сначала к личности мемуариста – и сразу же обнаружим парадоксальный феномен: А. Т. Болотов известен в нашей истории почти исключительно как мемуарист, т. е. не мемуары интересны нам потому, что написаны известным историческим лицом, участником исторических событий, а личность приобрела известность потому, что была автором одного из обширнейших мемуарных произведений в русской истории. Но интересные мемуары не могут быть написаны заурядным человеком. Незаурядность А. Т. Болотова – в абсолютной типичности его судьбы, о которой сам мемуарист писал: «…в ней нет никаких чрезвычайных и таких достопамятных и важных происшествий, которые бы достойны были переданы быть свету»[390].
Андрей Тимофеевич Болотов родился 7 (18) октября 1738 г. в семье офицера и по обыкновению того времени малолетним был зачислен в полк, которым командовал его отец. А. Т. Болотов получил типичное домашнее образование, изучал немецкий и французский языки, некоторое время учился в частном пансионе. В 17 лет, уже осиротев, он поступил на действительную службу, вскоре получил офицерский чин и участвовал в Семилетней войне. Во время одного из главных сражений этой войны, при Грос-Егерсдорфе (1757), полк, в котором служил А. Т. Болотов, находился в резерве и Болотов описал это сражение как близкий наблюдатель. Позиция наблюдателя становится для него обычной: он был свидетелем, но не участником многих событий второй половины XVIII в., которые и описал в своих мемуарах. Это Семилетняя война, кратковременное правление Петра III, «чумной бунт» 1771 г. в Москве, Пугачевское восстание (впрочем, прошедшее стороной от его имения) и казнь Пугачева, события начала правления Павла I и многое другое.
XVIII в. – век чиновников. После завоевания Восточной Пруссии Болотов служил в канцелярии русского военного губернатора Н. А. Корфа, который, став санкт-петербургским генерал-полицмейстером, в начале 1762 г. сделал Болотова своим адъютантом. На короткое время Болотов стал очевидцем событий в Петербурге. Воспользовавшись возможностью, предоставленной манифестом от 18 февраля 1762 г. «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству», Болотов вышел в отставку и приступил к благоустройству своего имения Дворенинова в Тульской губернии. Многие из ушедших в отставку по Манифесту о вольности дворянства вскоре вернулись на службу. Не избежал этого и Болотов, хотя на сей раз служба его была не совсем традиционной: с 1774 г. он управлял Киясовской, а затем Богородицкой дворцовыми волостями. Нетрадиционность службы не помешала Болотову при выходе в отставку, после перехода Богородицких волостей в собственность графа Бобринского, в 1797 г. получить чин коллежского асессора. С этого времени и до конца жизни он жил в своем имении. Если и во второй половине XVIII в. жизнь молодого Болотова не была богата событиями, тем более исторического характера, то в XIX в. мемуарист стал вполне типичным помещиком, почти безвыездно жившим в своем имении и занимавшимся сельским хозяйством. Умер А. Т. Болотов 7 (19) октября 1833 г., прожив ровно 95 лет.
Увлечения Болотова были также вполне традиционными для его времени. XVIII в. – век энциклопедистов, и Болотов был увлечен науками, в первую очередь агрономией. Его труд «Изображения и описания разных пород яблоков и груш, родящихся в Дворенинских, а отчасти и в других садах; рисованы Андреем Б. 1797–1800» позволяет считать Болотова родоначальником отечественной помологии. Он разводил новые для XVIII в. культуры – помидоры, луговые травы; предложил свою систему землепользования. Болотов занимался практическим врачеванием в своем имении и исследованиями в области медицины, результатом чего стала его работа «Краткие и на опытности основанные замечания о електризме и о способности електрических махин к помоганию от разных болезней» (1803). В XVIII в. российская наука оформлялась организационно, возникали научные общества. Наиболее известным из них было Вольное экономическое общество (ВЭО), созданное в русле не только отечественной, но и общеевропейской традиции XVIII в. В 1767 г. Болотов стал членом ВЭО и активно сотрудничал в издаваемых им «Трудах».
Вторая половина XVIII в. – время зарождения русских журналов, и А. Т. Болотов в 1778–1779 гг. издает журнал «Сельский житель», а с 1780 по 1789 г. как приложение к газете «Московские ведомости» и при сотрудничестве с Н. И. Новиковым – журнал с традиционно для XVIII в. длинным названием «Экономический магазин, или Собрание всяких экономических известий, опытов, открытий, примечаний, наставлений, записок и советов, относящихся для земледелия, скотоводства, до садов и огородов, до лугов, лесов, прудов, разных продуктов, до деревенских строений, домашних лекарств, врачебных трав и до других всяких нужных и не бесполезных городским и деревенским жителям вещей в пользу российских домостроителей и других любопытных людей образа журнала издаваемой».
Екатерининская эпоха – период философских увлечений, и Болотов публикует философские труды «Детская философия, или Нравоучительные разговоры между одною госпожой и ея детьми, сочиненные для поспешестования истинной пользе молодых людей» (1776–1779), «Чувствование христианина при начале и конце каждого дня на неделе, относящееся к самому себе и к Богу» (1781) и «Путеводитель к истинному человеческому счастью, или Опыт нравоучительных и отчасти философских рассуждений о благополучии человеческой жизни и средствах к приобретению онаго» (1784).
