Адди надела новое платье, собственноручно сшитое из голубой шерстяной материи - простого фасона, без воротника, с рукавами, присборенными у плеч. Она собрала волосы цвета пятицентовой монеты в изящный круглый узел на французский манер и оставила лицо ненакрашенным.
- Мне кажется, я ужасно бледная? - спросила Адди, войдя к сестре. О-о-о, Сара! - В возгласе ее звучало крайнее удивление. - В то время как я стараюсь себя обесцветить, ты, наоборот, превращаешься в яркую бабочку. Откуда оно у тебя? - Адди обошла Сару и оглядела со всех сторон ее платье, шелковое, ярко-апельсинового цвета, с турнюром, висевшим наподобие занавесей в кухне и скрепленным на поясе тремя матерчатыми пуговицами.
- Это старое платье, которое я ни разу не надевала здесь. Я приобрела его к Рождеству два года назад.
- А твои волосы! Ты завила их?
- Немножко, вот этими щипцами. - Сара рассмеялась, видя удивление Адди. - Я и раньше их иногда завивала. И потом, сегодня ведь канун Нового года. Я не надену в этот день свой кожаный фартук и нарукавники.
Адди развеселилась.
- Шериф просто упадет от восторга, увидев тебя такой.
Сара засмеялась.
- Роберту твой туалет тоже понравится. Платье прекрасное. А когда он увидит твои волосы...
- Не уходи от темы, Сара. Что у тебя с шерифом?
- То же самое, что у тебя с Робертом, - ничего. Мы просто собираемся встретить Новый год все вместе.
Мужчины прибыли ровно в семь вечера, встретившись на улице у подножия холма. У Ноа была бутылка портвейна, а у Роберта - бутылка шерри.
- Рад встретиться с вами, Бейсинджер, - приветствовал его Ноа. - Вы идете туда, куда я думаю, а?
- Да, к Адди.
- А я иду к Саре. Кажется, мы проведем канун Нового года вместе, не так ли?
Они никогда не были в очень хороших отношениях, главным образом потому, что Ноа считал Бейсинджера горячим поклонником Сары. Однако сейчас он отбросил свою неприязнь, и они шли вверх по улице, мирно беседуя.
- Я очень удивился, узнав, что Адди ушла от Розы. Сара, разумеется, рада.
- Я тоже рад.
- Это вы ее убедили уйти оттуда, да?
- Да, я.
- Мужчины нашего городка не скажут вам спасибо.
- Включая вас?
- Нет, ко мне это не относится.
- Это хорошо. Адди - мой старый, близкий друг. Ее благополучие для меня намного важнее, чем желания и капризы кучки грубых работяг.
Они подошли к дому Миммза и остановились у двери. Оба уступали друг другу право постучать первым. Ноа сделал широкий жест рукой и настоял, чтобы первым был Роберт. Сара тут же открыла дверь.
- Привет, Роберт. Привет, Ноа. Проходите.
Роберт застыл в изумлении, глядя на нее. Он осматривал ее с ног до головы, затем с головы до ног, снова и снова. Наконец он сделал шаг.
- Сара, ты потрясающе выглядишь. - И непринужденно поцеловал ее в щеку, которую она ему подставила с большим удовольствием.
- Присоединяюсь. - Ноа с трудом подавил ревность, так как ему она только протянула руку.
- Спасибо, Ноа. Разрешите ваши пальто. - Она повесила их на медные крючки у двери.
- Это тебе... - Ноа вручил ей бутылку.
- И это тебе... - Роберт сделал то же самое.
- Бог мой!.. - Она подняла бутылки, чтобы взглянуть на этикетки. Спиртное...
- Это разрешается, чтобы поднять тост за Новый год, - прокомментировал Роберт. Сара одарила улыбкой каждого. - Адди наверху. Она сейчас спустится. - Сара крикнула: - Адди, мужчины уже здесь! - И, обратившись к ним, пригласила их сесть.
Ноа сел на край дивана, а Роберт обошел комнату.
- Вы немало потрудились, чтобы устроиться здесь, да?
- Как бобры. Ну, что ты думаешь о результате наших усилий?
- Безусловно, одобряю. А, это что-то знакомое... - Он открыл семейную Библию, лежавшую на журнальном столике.
- Я принесла ее из редакции. Эта книга должна быть дома.
Ноа смотрел, слушал и вновь ревновал, потому что не мог разделить с Сарой что-то из прошлого, как Бейсинджер.
- Вот надпись, сделанная рукой твоего отца. Сара Энн, родилась 15 мая 1851 года. Аделаида Мари, родилась 11 июня 1855 года. А сколько мы съели в дни вашего рождения тортов с кисло-сладким кремом, которые пекла миссис Смит, помнишь?
Ноа до сих пор не знал, когда у Сары день рождения, не говоря уже о знаменитых тортах достопочтенной миссис Смит или о почерке ее отца. Он подумал: "А будет ли когда-нибудь между мной и Сарой такая дружеская близость и легкость отношений, как у нее с Бейсинджером?"
- Привет, полиция, привет, Роберт! - сказала Адди, входя в комнату.
Роберт обернулся. Библия чуть было не выпала из его рук. Ему показалось на мгновение, что это другая женщина. Волосы почти серебристого цвета, причесанные просто и изящно. Темное платье - строгое, почти пуританское. Лицо совершенно не накрашено.
- Адди?!
- Да, это я.
- Твои волосы... Они больше не черные.
- Это заслуга Сары. - Она прикоснулась к волосам, наклонив голову. Они не стали такими светлыми, как мы надеялись, но они будут светлее, когда отрастут или когда в город привезут свежих лимонов.
Роберт подошел к ней, взял за руки и внимательно всю оглядел.
- Да, это необходимо отпраздновать.
Вечер прошел легко и весело, они наслаждались обществом друг друга все больше и больше. Ноа понял, к своему удивлению, что чем больше он общался с Робертом, тем больше тот ему нравился. У него была приятная улыбка, заразительный смех, и он вел себя с обеими женщинами очень непринужденно. Ноа увидел, что эта троица составляла единый дружеский ансамбль. Если и была какая-то другая сторона в отношении Роберта к сестрам, этого совершенно не было видно. Они подтрунивали друг на другом, рассказывали смешные истории из своего детства. Ноа смеялся вместе с ними, и его ревность погасла.
Ужин был простым, но было так приятно находиться в компании друзей примерно одного возраста в радостной атмосфере уютной кухни.
- Завидую вам, - заметил Ноа. - Вы так дружите, хотя прошло столько лет.
- Не завидуй, - Роберт поднял бокал. - Лучше присоединяйся к нам. Выпьем за долгую и теплую дружбу между всеми нами. И пусть сегодняшний вечер будет первым в длинной череде подобных вечеров в будущем.
- Слушайте, слушайте! - Они чокнулись бокалами с шерри. После ужина и мытья посуды начали играть в шашки. Когда сражение стало особенно азартным, мужчины сняли пиджаки, расстегнули жилетки и закатали рукава.
За пять минут до полуночи они опять наполнили бокалы и стали считать минуты до наступления Нового года. Ноа держал свои карманные часы в руке.
- Пять, четыре, три, две, одна... С Новым годом, с Новым годом! закричали все в унисон, чокаясь бокалами с портвейном и обмениваясь поцелуями через стол.
