бумаг, перевязанной красным кожаным шнурком.
Джолан недоуменно наморщил лоб. Полное имя Джолана было известно немногим, из которых лишь один умел читать и писать.
– От Моргана Моллевана?
– Гм, быстрый и точный вывод. Видишь ли, каждый алхимик обязан направлять ежегодные отчеты о своих учениках в паргосские архивы гильдии алхимиков. Архивисты гильдии не особо интересовались этими отчетами, но алхимики обожают собирать любую информацию.
– Не верю, – сказал Джолан.
– Что ж… – Вард вытянул из стопки страницу и прочел вслух: – «Джолан прекрасно готовит лекарственные препараты и собирает целебные растения. К сожалению, ему недостает внимания к деталям, а его беспечное отношение к ведению домашнего хозяйства доставляет значительные неудобства. Например, по утрам он часто забывает приготовить кофе, что…»
Джолан сглотнул. Стиль мастера Моргана ни с чем не спутаешь. Джолан на миг представил, что вернулся к прежней спокойной жизни, и тут же устыдился своих мыслей.
– И что с того? – сказал он. – Морган Моллеван погиб, а я так и не стал алхимиком.
– Верно, – согласился Озирис. – Ты стал кем-то гораздо большим. Мне известно, что ты принимал участие в исследованиях Эшлин Мальграв. Половина устройств в ее теле создана твоими руками. Все это возникло в твоем уме.
– Я просто ее помощник.
– По-моему, ты говоришь это не из ложной скромности, а из вполне понятных опасений. – Озирис почесал сальную бороденку. – А знаешь, как умерла твоя мать?
Джолану не хотелось, чтобы Озирис отыскал в нем слабину и получил возможность им управлять.
– Она умерла, когда я был совсем ребенком. Я ее не помню.
– Ах вот как. – Озирис улыбнулся и подошел к двери. – Пойдем, я покажу тебе свою лабораторию. Мои последние опыты связаны именно с тем, что ты хорошо помнишь.
Вард привел Джолана в большую комнату, заполненную рядами стеклянных баков.
– Проходи. Нам нужен бак с образцом девять тысяч девятьсот семь.
Джолан неуверенно зашагал вдоль ряда.
Из рассказов Эшлин он знал о жутких опытах, которые Вард проводил над живыми созданиями на острове Призрачных Мотыльков. Но в этих баках Джолан не увидел ничего кошмарного.
Наоборот, в каждом баке находился тщательно воссозданный природный ландшафт с разнообразными экологическими системами: джунгли Дайновой пущи, пустыни восточного Паргоса, заснеженные равнины Листирии.
Все они были заселены различными искусственными созданиями.
В первых десяти баках содержались механические копии птиц и насекомых – жуки, колибри, скорпионы. Потом Джолан увидел живых зверей, но не совсем обычных: паргосских слонов размером с кролика и драконов-громохвостов чуть больше воробья.
– С размерами очень интересно экспериментировать, – сказал Вард. – Но все это так, баловство. А вот здесь, слева, – результат моих последних опытов.
Все, что Джолан видел в предыдущих баках, было так необычно, что он совсем не ожидал увидеть в баке с металлической табличкой, на которой был выгравирован номер 9907, что-то действительно очень знакомое.
По баку ползали четыре красные улитки, а еще в нем сидела белка, грызущая желуди, покрытые ядовитой улиточной слизью. Как ни странно, яд на белку не действовал.
– Улиток собрали у ручья, в лиге к югу от сожженной аптекарской лавки в Выдрином Утесе, – пояснил Озирис. – Я хотел провести эксперимент в полном соответствии с твоими исследованиями.
Джолан не знал, как к этому отнестись. Да, матери он не помнил, но почти всю сознательную жизнь провел, пытаясь вместе с мастером Моллеваном отыскать противоядие от красных улиток, но безуспешно.
– Как тебе удалось получить сверхчистый препарат? – спросил он, потому что именно в этом и заключалась проблема.
– Разумеется, я продемонстрирую тебе свой метод, но чуть позже. В отличие от алхимиков, я предпочитаю делиться знаниями. Однако же предполагаю, что тебя интересует не только сам процесс, но и то, как долго я его разрабатывал.
– Я должен угадать, сколько времени у тебя на это ушло?
– Нет, я сам тебе скажу, – ответил Вард. – Образцы мне доставили неболётом четыре часа назад. Противоядие я приготовил, пока ты лежал без сознания.
Джолан не сумел скрыть изумления. Мастер Моллеван изучал проблему долгие годы и погиб, так и не найдя ее решения.
– Для этого всего лишь пришлось внести небольшие изменения в изобретенный мной процесс очистки, но дело не в этом, – продолжил Вард. – Видишь ли, мои исследования находятся на той стадии, когда применять разработки стало проще простого.
– Почему ты мне все это рассказываешь?
– Потому что когда-то я был таким же, как ты, Джолан. Человеком творческим, гениальным, но сомневающимся в своих силах и боящимся сделать следующий шаг.
– У нас с тобой нет ничего общего, – ответил Джолан. – И я ничего не боюсь.
– Я же вижу, что тебе страшно. Ты не уверен в себе. Тебя гнетут мысли о людях, которых ты убил своим оружием. Тебя мучает совесть. А вот Эшлин об этом не задумывается. Знаешь, почему?
Джолана замутило.
– Потому что она – особа королевской крови, – продолжил Озирис. – Все, что у нее есть, досталось ей по праву кровного родства, а нам с тобой пришлось за это бороться. Наши достижения получены дорогой ценой. Мы их заслужили.
– Эшлин тоже их заслужила.
– Но не так, как мы с тобой.
– Я видел твои изобретения в действии, Озирис: разрушительные бомбы, сбрасываемые с неболётов, спаленные дотла деревни, обугленные трупы, серокожие чудища…
– Это всего лишь малая часть моих разработок. В Баларии я провел водопровод в каждый дом, чтобы жители получали чистую питьевую воду. Еще немного, и я смогу удалять опухоли головного мозга у детей, не причиняя пациентам ни малейшего вреда. Еще немного, и я создам новую разновидность галамарской пшеницы, которая не будет гнить на корню из-за того, что в округе уничтожили всех драконов-зеленорогов. Еще немного, и я смогу навсегда покончить с голодом. Покончить со страданиями, Джолан. Еще немного, и нам будет доступно все.
– Еще немного… – повторил Джолан.
– Да. Для этого нужен мощный источник энергии.
Наконец-то Джолан все понял. Когда Эшлин попала в плен, ей удалось задействовать аварийный выключатель.
– Что, не получается разблокировать аппарат на руке Эшлин? – язвительно поинтересовался Джолан. – Ай-ай-ай, какая досада.
– Ехидство тебе не идет.
– Ну, мы с Эшлин три месяца разбирались в твоей системе. А теперь твоя очередь возиться с нашей.
– С вашей? Значит, ты тоже принимал участие в ее создании?
Джолан запоздало прикусил язык, мысленно сокрушаясь, что не уследил за словами.
– Речь идет о прогрессе человечества, Джолан, – сказал Озирис. – Помоги мне изменить мир.
Джолан окинул взглядом стеклянные баки с их богатой и разнообразной флорой и фауной. Он догадывался, что, кроме этих чудес, в башне существуют еще и лаборатории, полные жутких экспериментов. Он посмотрел на Озириса:
– Я не
