Инна Шустова
Теперь я знаю...
Беспочвенный фантазер
Меня зовут Андрей. Мне уже семь лет. Осенью я пойду в школу. Я не ходил в детский сад, потому что у меня есть бабушка.
Прошлой зимой она нарисовала мне буквы. Я эти буквы все выучил!
Однажды вечером я скучал: папа уехал в командировку, а мама в большой комнате, где телевизор, писала научную работу. Пишет и пишет... Очень трудная работа.
Когда мама работает, шуметь нельзя, а то у нее мысль убегает. И я пошел к бабушке на кухню.
Бабушка пекла к ужину оладушки. А я стал смотреть в окно на машины.
Все больше «Волги» и «Жигули» проезжали. А один раз — «Чайка». И еще пикап.
Я ждал, может, «мерседес» промчится. А его все нет и нет.
Стало совсем темно, и на доме, на той стороне улицы, зажглись буквы. Я их все знал: А... П... Т... Е... К... А.
И вдруг из этих букв само собой получилось слово: аптека.
Я как закричу:
— Аптека! Аптека!
Бабушка уронила на пол оладушку. А мама из комнаты громко спросила, что случилось.
Я забоялся, что распугал ее мысли, и говорю:
— Извини, пожалуйста. Я из букв сложил слово. Я больше не буду.
Мама вышла на кухню с журналом.
— Давай, — говорит, — проверим. Читай, что там написано.
Я стал складывать буквы и прочитал: «Знание — сила».
Мама сказала:
— Вот и прекрасно. Теперь будешь сам читать книжки, а я смогу быстрее закончить свою работу.
А бабушка погладила меня по голове и сказала:
— Щеночек ты мой...
Теперь я сам читаю свои книжки и папины журналы. Папа, где для меня интересно, ставит карандашом галочку.
Недавно я прочитал про иностранного ученого. Он делал опыты с муравьями. Насыпал в стеклянные банки песок с землей. Посадил в каждую по муравью. Накрыл стаканом и стал наблюдать.
В одной банке муравей сразу забегал — искал выход. Не нашел и решил строить муравейник. Роет ходы, старается! Активный муравей оказался.
А другой муравей, в другой банке, понял, что выхода нет, и замер. Сложил лапки и усами не шевелит. Будто дохлый. Этот муравей — пассивный.
Тогда ученый посадил пассивного муравья к работяге. И смотрит, что будет.
Работяга потрогал гостя усиками и побежал трудиться дальше. А «дохлый» отполз к стенке и снова замер. Только теперь нет ему покоя: то песчинка в него попадет, то его землей присыплет.
Сначала пассивный муравьишка выбирался из-под земли и полз отсидеться в другое место. А потом стал помогать активному — работяге. Да так разошелся! Теперь ученый уже не мог отличить, кто из муравьев работяга, а кто «дохлый».
Ученый наблюдал много разных муравьев. И говорит, что всегда пассивные начинают помогать активным.
Я решил сам все проверить и вечером говорю папе:
— Принеси мне муравьев, я хочу делать опыты.
— Может, еще луну с неба достать? — сказал папа. — Где я тебе зимой возьму муравьев?
Я рассердился и топнул ногой. Всегда так! Если чего-то хочешь — обязательно нельзя.
— Нечего топать, сказал папа. — Лучше займись реальным делом. А то живешь беспочвенными фантазиями.
— Что значит беспочвенными? — не понял я.
— А это значит, сказал папа, — что ты выдумываешь разные глупые фантазии, от которых у тебя почва из-под ног уходит. В воздухе они висят, фантазии твои. Беспочвенный ты фантазер!
Обсмеивает как хочет. А я все равно не понимаю, почему я беспочвенный. Ну ладно, что фантазер, согласен. А беспочвенный почему? Что я, пьяница, что ли? Это у пьяниц почва уходит из-под ног, и они падают. А я твердо стою на земле.
Мы уезжаем на всё лето
Сегодня папа пришел домой пораньше и веселый.
— Билеты, — говорит, — на руках, документы уже оформлены. Через неделю едем.
Я думал, отдыхать на юг, в отпуск, а оказалось, пана берет меня на Камчатку — у него научная командировка.
А мама останется в Москве заканчивать научную работу.
У них давно все было решено, просто мне говорить не хотели.
Бабушка расстроилась.
— Может, — говорит, — передумаете? Ведь это край земли! Ребенок простудится, будет болеть.
— А я, — говорит папа, — не собираюсь его кутать, как капусту: сто одежек — и все с застежками; чуть что — вспотел и кашляет. У меня он будет закаляться. Окрепнет за лето, а осенью пойдет в школу, как все нормальные дети.
Он сказал, что жить мы будем на берегу Тихого океана, рядом с заповедником.
И показал на карте: вот Москва, вот Уральские горы. Они отделяют Европу от Азии.
А вот — Камчатский полуостров. Значит, не кругом вода, как у острова, а только с трех сторон.
Сейчас мы в Москве, она расположена в Европе.
А полетим на самолете через всю нашу страну на Камчатку, в Азию.
Интересно, какой океан? К морю мы ездили в прошлом году летом, отдыхать.
Море мне понравилось. Отойдешь от берега подальше в воду, волна тебя поднимает, а дно из-под ног уходит. Надо плыть, иначе можно захлебнуться и потонуть.
А другого берега впереди не видно. Непонятно, где кончается море и начинается небо.
И почему говорят, что море синее? Волна на солнце зеленая, я сам видел!
Папа сказал, океан — совсем не как море. И купаться в нем нельзя.
Войти-то в воду войдешь, а обратно на берег не выберешься: волны не выпустят, такие они большие и сильные.
— Увидишь, — говорит, — в заповеднике много разных чудес.
— А что такое заповедник? — спрашиваю.
— Это, — говорит папа, — такая заповедная территория. Она находится под особой охраной государства.
— А что такое заповедная?
— Значит, неприкосновенная.
— А зачем неприкосновенная?
— С ума с тобой сойдешь! — рассердился пана. — Спроси у мамы, мне некогда.
Мама вздохнула и сказала, что там, где заповедник, все охраняется и ничего нельзя.
Деревья рубить нельзя, цветы рвать нельзя, зверей убивать нельзя.
Чтобы сохранить дикий уголок природы, как он есть.
— А ходить можно? — спросил я.
— Только по определенным тропам, — сказала мама.
— Вот скука-то! — сказал я. — Пожалуй, я с тобой в Москве останусь.
Папа все слышал и совсем рассердился.
— Лучше один раз увидеть, — говорит, — чем сто раз услышать. Прекрати без конца задавать вопросы.
А мама дала мне толстый альбом для рисования и сказала папе:
— Пусть Андрюша рисует в альбом все важное, что увидит. А ты ему помогай: делай короткие записи для памяти. Вернетесь в Москву, покажете альбом нам с бабушкой, и мы узнаем, как вы жили на Камчатке.
Я сказал, что плохо рисую. И не знаю, что важное, а что нет.
— А ты, — говорит бабушка, — если сам нарисовать не можешь, срисуй или вырежи подходящую картинку из старого журнала или газеты.
И она помогла мне сделать первую страничку.
Андрюшин альбом. 1Глобус — самое точное изображение земного шара. Желтым цветом нарисована суша. Коричневым — горы и возвышенности. Зеленым — низменности. Синим — океаны, моря, озера, реки.
Карта — изображение Земли на плоскости.
На Земле пять больших участков суши. Их называют материками: Евразия, Африка, Америка, Австралия, Антарктида. Евразия делится на две части света — Европу и Азию. Граница между Европой и Азией условно проходит по Уральским горам.
Океанов на Земле четыре: Тихий, или Великий, Атлантический, Индийский и Северный Ледовитый. Прибрежною часть океана называют морем.
Если в полдень встать лицом к солнцу, то впереди будет юг, сзади — север, справа — запад, слева — восток. Солнце восходит на востоке, а заходит на западе.
Остров — часть суши, со всех сторон окруженная водой.
Полуостров — часть суши, одной стороной соединенная с материком, а со всех остальных сторон окруженная водой.
Летим и плывем
Летели мы шесть часов до Красноярска, там самолет приземлился. На час. Только я успел съесть суп, как по радио объявили посадку на наш самолет. Пришлось второе и компот оставить. Папа все собедал, а я остался голодным. Он, конечно, сразу начал меня воспитывать.
— В следующий раз, — говорит, — быстрее будешь ложкой в супе ворочать! Зеваешь по сторонам... Учись сосредоточиваться.
Я обиделся. Взрослые всегда все успевают, потому что они не любопытные. Только и смотрят, что у них в тарелке. А я смотрел в стеклянную стенку, как приземляется самолет. Большущий — целый дом. Еще в воздухе у него из брюха вылезли рамы с колесами. Этими колесами он осторожно коснулся земли — и покатил по асфальтовой дорожке! Все медленнее, медленнее. Стоп! Подвезли большую лестницу — трап, люк открылся, и люди сошли на аэродром.
