Миёко Мацутани
Приключения Таро в стране гор
ЧАСТЬ I
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТАРО
ТАРО-ЛЕЖЕБОКА
Меж высоких гор приютилась маленькая деревушка. Со всех сторон громоздились горы, а внизу, мимо деревушки, без устали перебирая камешки, текла прозрачная горная речка Танигава. Земля вокруг была сухая, бесплодная, и с каменистых маленьких полей люди собирали лишь немного проса да бобов.
И было бы это ещё полбеды, если бы не поселился неподалёку от деревни злой Чёрт. Не успеют поспеть злаки на полях, а он тут как тут: всё разорит, всё разграбит и опустошит. И такая это была нищая, такая несчастная деревня, что никакими словами не описать. А всё же не падали крестьяне духом. Сажают бобы и приговаривают:
Сажаю я бобТысяча вырасти!Посажу второйДесять тысяч вырасти!
И трудились они так не покладая рук от темна дотемна.
Жили на краю той деревни в маленьком доме старушка и внук её Таро.
Были у Таро странные родинки на теле. Словно рыбьи чешуйки. Три — на правом боку и три — на левом. Узнали об этом люди, и пошла по деревне молва: уж не детёныш ли он какого-нибудь водяного чудища, а может быть и самого Дракона. Стали деревенские ребята дразнить Таро:
Сын Дракона,Сын Дракона,Весь покрыт чешуёй,Сын Дракона,Сын Дракона,Страшный змей водяной!
И был тот Таро большой лентяй и лежебока. Бабка в поле на работу, все на работу, а он положит в мешок тридцать просяных лепёшек и идёт в горы. Ляжет там на бок и поёт песню про ветер:
Ветер западный, подуй,Зашуми, налети!Ты, восточный ветерок,Шелести на пути…
Захочет есть — съест лепёшку. Заяц рядом окажется — с зайцем поделится. Мышонок подбежит — и его угощает.
А бабушка изо всех сил старалась, чтоб внуку жилось сытно и привольно. День-деньской работала она на поле, удобряла его, пропалывала…
Лежал однажды Таро на горе и считал от нечего делать плывущие по небу облака. Вдруг Заяц, прикорнувший рядом, вскочил и поднял уши. Из норки выскочил Мышонок, сел на задние лапки, склонил голову, прислушался.
— Что такое? Что случилось? — спросил Таро и с удивлением огляделся вокруг.
И тут донёс до него ветер нежные звуки флейты.
— Кто это так хорошо играет?
А звуки флейты становились всё громче и громче, и вскоре перед Таро появилась славная, как ягодка земляничка, девочка. На плече у неё висела корзинка, сплетённая из веток глицинии, а в ней листья папоротника и почки дерева тара.
— Ты чья, девочка? Откуда? Ведь ты не из нашей деревни?
Подняла девочка большие чёрные глаза на Таро, оглядела его с удивлением и показала рукой туда, где блестела на солнце река.
— А! Ты с верховья реки! Как зовут тебя?
— Ая. А твоё как имя?
— Таро зовут меня. Таро — Сын Дракона.
— Вот как! Сын Дракона? — серьёзно переспросила девочка.
— Моё имя кажется тебе странным?
— Нет, отчего же! — улыбнулась она, сверкнув белыми зубами. — Хорошее имя. Его дают сильным.
Обрадовался Таро, высоко подпрыгнул, а потом встал вверх ногами и стоял так, пока не сделался красным, как огонь.
— Ловко у меня получается, правда? — похвастался он. — Могу так, стоя вниз головой, тридцать лепёшек съесть.
Потом он ещё раз сто прошёлся колесом и, отдышавшись, сказал:
— Приходи завтра. Я покажу тебе сумо.[1] С Кабанихой буду биться. И лепёшками угощу. Хорошие лепёшки печёт моя бабушка! А у тебя, наверно, и мама и папа есть?
Ая покачала головой:
— Нет у меня ни отца, ни матери. Умерли, когда я была маленькой. А живём мы вдвоём с дедушкой. Это он мне флейту сделал.
— Значит, ты тоже сирота?
Стали с тех пор Ая и Таро большими друзьями. Каждый день встречались они на горе.
Таро борется со зверями — состязания по сумо устраивает, Ая играет на флейте. И все звери прибегают слушать её игру.
Заиграет Ая — Заяц тут как тут. Сядет чуть поодаль и слушает. И правильно делает — флейту издалека слушать надо.
Мышонок — большой сластёна: слушает музыку, а сам всё лесные орешки грызёт.
Кабаниха всех своих кабанят — а их десять — на концерт приводит. И как только она справляется с такой оравой! И дети у неё все такие славные, с чёрными пятнышками на боках. Приятно поглядеть, как они, усевшись чинно в ряд, слушают музыку. Ая рада, что кабанята приходят послушать её игру. Она даже сочинила для них песенку «Десять кабанят». Красивая песенка: тираро, тираро…
И Лисичка приходит. Да только всегда опаздывает — прихорашиваться любит. Бежит, бежит — остановится, бока пригладит. Бежит, бежит — остановится, хвост расчешет. Оттого и прибегает после всех.
Барсук — большой нелюдим: слушает музыку, лёжа у себя в норе.
Последним, тяжело продираясь сквозь кусты, появляется Медведь. Любит Медведь поспать — вот и приходит после всех…
Соберутся все лесные жители слушать игру Аи, а Таро не знает, что и делать от радости: и на руках ходит, и лепёшками всех угощает…
«Эх, маловато — тридцать лепёшек, — думает Таро. — Завтра попрошу бабушку пятьдесят испечь. И пятидесяти-то, наверно, не хватит. Пусть бабушка сто штук испечёт».
— Завтра сто лепёшек принесу, — говорит Таро и раздаёт всем зверям по лепёшке. А звери тому рады.
КРАСНЫЙ ЧЁРТ ИГРАЕТ НА БАРАБАНЕ
В это время брёл по горе Красный Чёрт. На руке у него висел маленький барабан. И был Красный Чёрт весел и сыт. А потому, раздувая ноздри, орал он громким голосом:
Эх, как весело гудит мой любимый барабан!Больше риса и сакэ[2] я люблю мой барабан!Сердце прыгает в груди, я стучу в мой барабан:Там-тара-рам, там-там-там-там!
«Эх! Побарабаню я сегодня вдоволь! Конечно, заметил бы меня за этим занятием хозяин мой, Чёрный Чёрт, несдобровать бы мне. «Ах ты бездельник! завопил бы он. — Всё развлекаешься? Лучше притащил бы мне девчонку на обед!» Браниться он мастер! Разойдётся — глаза на лоб вылезают! Но сегодня его душа должна быть довольна: вчера притащил я ему на гору Куроганэ десяток кур. Съел уже, верно, и отдыхает после обеда…»
Шёл Красный Чёрт по горе, шёл и заметил прекрасную, плоскую наверху, скалу. Обрадовался: «Ага! Отличная скала! Заберусь-ка я туда да устрою концерт. Всё зверьё сбежится слушать мою игру. А как же: кто лучше меня играет на барабане? И потом, это ведь большая честь для них. Я ведь сам пришёл к ним со своим барабаном».
— Эй вы, звери, — закричал он громовым голосом, — собирайтесь! Я, Красный Чёрт с горы Дондоро, пожаловал к вам сегодня. Собирайтесь! Я буду играть для вас на барабане.
От зычного крика Красного Чёрта чуть не рухнули горы.
Однако почему-то никто не откликнулся. Не было видно даже Мышонка.
«Странно! Прежде, когда я приходил сюда, все охотно, прибегали слушать мою игру. А Заяц, помню, даже прослезился от умиления. А сегодня что? Отчего это никто не идёт?»
— Эй, собирайтесь! — крикнул Красный Чёрт снова. — Собирайтесь! Я буду играть на барабане!
Но вокруг по-прежнему было тихо, лишь шелестели на ветру листья бамбука.
Рассвирепел Красный Чёрт, принялся выворачивать камни и вытащил наконец за шиворот маленького Мышонка.
— Ай-я-яй, Мышонок! Почему ты не соизволил выйти, когда я всех звал?
— Извините, извините! У меня ухо заложило. Я не слышал вашего голоса, — пропищал Мышонок.
— Ухо заложило, говоришь… Гм!.. Ну ладно! А что с Лисой стряслось?
— Она говорит, что у неё оба уха заложило, — охотно объяснил Мышонок.
— Оба уха… Гм!.. Ну, раз так, ничего не поделаешь. Ну, а с Зайцем что?
— Говорил, за ухом болит…
— За ухом, значит… Так. Ай-я-яй, Мышонок, и долго ещё ты будешь меня дурачить?..
Покраснел Красный Чёрт, весь как раскалённый уголь сделался да как швырнёт Мышонка со скалы — чуть не убил. А сам стал носиться кругами по скале.
— Ишь какие! Задумали меня дурачить: у одного уши заложило, у другого за ухом болит… Куда попрятались? А ну вылезайте!..
Но как ни бесновался Красный Черт, сколько ни вопил, как ни раскидывал скалы, ни вырывал деревья с корнями, даже Заяц не выскочил, и было в горах по-прежнему тихо.
Сел тогда Красный Чёрт на землю и заплакал. Обидно ему стало. «Куда это они все запропастились?» — думал он. И вдруг услышал нежные звуки флейты.
— Кто это? Кто это играет на флейте?
Вскочил Красный Чёрт, обхватил рукой криптомерию,[3] чтоб не свалиться со скалы, и заглянул вниз, под гору.
