Але, Путин?
– Але, Путин? Владимир Владимирович! Я к вам на прямую линию звоню, с вопросом!
– Ошиблась, – говорю сонно (что логично, поскольку у нас час ночи по Москве). – Это не Путин. Это Ковернаги. В Сибирь звоните, голубушка. Отрубайтесь, 10 рублей минута стоит.
– Владимир Вла-а-а-адимирович! – не унимается в трубке старушечий голос, едва не задыхаясь от волнения. – У нас бяда-а-а, и только вы можете помочь! Наш управдом, сука такая, деньги ворует! Сама на «Мерседесе» новом катается, а лампочки в подъезде не горят, а лестница не покрашена, и кнопки наркоманы сожгли! Что делать? Помогите!
Как же они на мой мобильник-то вышли, собаки?!
– Убейте ее нафиг, и всего делов, – бурчу и тычу в смартфон, силясь отрубить связь. Мимо.
Трубка поперхнулась, а потом так пораженно:
– Убить?!
– Ну напинайте для начала. Вас там много в доме жильцов? Соберитесь толпой и устройте темную. Не поймет – подожгите машину. Будет совсем тупая, завалите. Скажете в полиции – я разрешил.
– А-а-а… я думала, вы…
– Что – «вы»?! – взрываюсь криком. – Вас, блин, больше ста миллионов! И президенту за каждым задницу подтирать?
Как этот Путин подобную тупизну терпит вообще. «Алё» эти драные. Почините мне унитаз, почешите пятки, подарите машину. Бабка что-то ропщет на тему того, что, может, управдом и не так заворовалась, и вообще… В отступную идет. Фигушки.
– Меня не волнует! Я ваш адрес уже записал – разберитесь с проблемой в течение трех дней. Не получится – вышлю воронок. Выполнять!
– Алло, Владимир Владимирович?!
– Владимир Андреевич. Сибирь. 10 рублей минута. Роуминг капает. Бросай трубку.
Но тот будто и не слышит, радуется, что дозвонился.
– Владимир Владимирович! Я – простой студент, учился пять лет на юриста и теперь не могу найти себе работу!
– Ты глухой? Ошибся номером, говорю!
– Так вот, господин президент, почему такое получается?
– Потому что ты даун, студент, – зеваю в трубку.
– Ч-что?
– Ты, когда поступал, был в курсе, что в России юристов хоть попой ешь? Так куда полез? Работы нет? Иди вагоны грузи, в армии всегда тебе рады, хотел бы хорошую зарплату, пошел бы в технари. Инженеров сейчас с руками отрывают.
– Но я…
– Как зовут?
– Вася Чугунов.
– Вася, я твои координаты записал, передам Шойгу. Через день не найдешь работу, сука, он спецбортом к тебе прилетит и заберет на подводный крейсер «Контуженный». Будешь юнгой на Северном Ледовитом океане служить, шваброй двести пять метров палубы драить с утра и до обморока, понял? Время пошло!
– Алло! Владимир Владимирович?
– Ну а кто же еще, привет, россиянин. Что случилось? Чем помочь?
– Я хочу завести собачку, а папа не разрешает!
– Ну?
– Скажите ему!
– Сказать-то что? Что его детка, чуть что, побежит сдавать родного папу президенту, губернатору, любому дяде с властью, будет позорить в прямом эфире на всю страну, выставлять жмотом ради долбаной собаки или какой-то глупой прихоти? Так и сказать? Так вот и говорю!
– Господин президент!
– На проводе, – поспать же все равно не дадут. Так хоть покуражусь.
– Как быть с Украиной, какие у нас планы?
– Что, так все и выложить, да? Но это долгий разговор, давай электронку, скину.
– Отлично! Пишите!
– Записал? Сейчас на почту вышлю все секретные планы Генштаба, доклады и оперативные разработки ГРУ и ФСБ.
– Ой, как интересно!
– Правда, один пустячок. Сведения ДСП, особо секретные. Потому после прочтения вас надлежит уничтожить.
– Уничтожить?!
– Ну конечно, глупенький. Знал же, что спрашивать. Да ты не бойся, это будет небольно. Координаты уже взяты, «Калибр» вылетел. Она аккуратно зайдет, через форточку. Оставь ее открытой, а то наследникам еще новую вставлять…
– А какое кино вы любите?
– А тебе это зачем? Будешь это же кино любить?
– Когда прекратятся гонения на либералов?!
– А кто их вообще тогда вспомнит?
– У нас губернатор дороги не делает!
– Проткните ему колеса на тачке, а в морду ведро говна швырните.
– А если не поможет?
– Повторите процедуру.
– Почему бы не увеличить материнский капитал?
– А тебе дети, чтобы любить и растить или для материнского капитала? Может, сначала стоит поработать, денег накопить, а потом уже размножаться, чем засесть у мамы на квартире и расплодиться, как кролики, а потом плакаться, что никто не помогает и муж бросил, потому что его все достало, а ты разжирела, как корова?
– Но ведь государство должно помогать!
– Дикий капитализм, детка! – бр-р, похоже, выхожу из роли.
– Что же такое «национальная идея»?
– Наверное, это когда свои проблемы русский человек начнет сам решать?
– Как?
– Мозгами и руками. Организуясь с единомышленниками. Интернет в помощь. А если замыкать решение проблем на одном президенте, ты далеко со своей национальной идеей не улетишь. Будешь сидеть на попе ровно и ждать, когда Путин прилетит на белом стерхе, покрасит скамейку во дворе, отобьет почки местным наркоманам и перевоспитает губера без вазелина? Так можешь годами ждать.
– Но…
– А пока ты сидишь на попе ровно и даже сам для себя национальную идею просишь выдумать, кто ты?
– Как вам удалось стать таким гениальным правителем, подскажите рецепт своего величайшего таланта?
– Смысл? Я уже по тону понял – ты на верном пути.
– Путин на связи.
– Ну да, он самый.
– Вы не поняли, Владимир Андреевич. Это вам Владимир Путин звонит. Связисты что-то напутали, ваш номер вписали для прямой связи. Не пойму, что вы народу наговорили. В регионах начались волнения. Повсеместно чинятся дороги, красятся подъезды, ленивые студенты бросают играть в «Доту» с танчиками, садятся за учебу и меняют гуманитарные вузы на технические. Совет Федерации спешно отменил собрание, все сенаторы поголовно вываляны в говне, не могут отмыться…
– Передайте своим телефонистам: еще раз номер перепутают, я вообще в стране военный коммунизм устрою, – говорю, зевая, и бросаю трубку.
Это бездельникам больше развлечься нечем, только трезвонить царю-батюшке, челобитные давать и всякую хрень спрашивать. А мне через несколько часов уже на работу.
Облепиховая история
1.
– Ыть! – крякнул, вылезая из потрепанного японского джипа, Шурик Тонов. – А это что за гипогоминиды на нашем любимом поле?
– Куманы, едрить их в дышло, – отозвался Кирюха Тонов, его брат, вылезая из авто вслед за ним.
Облепиховое поле перед Тоновыми тянулось далеко к горизонту. А неподалеку от него деловито раскладывала свой скарб у ржавого «ИЖ-Комби» пятерка чернявых особей мужского пола. Как раз те самые вышеупомянутые куманы, или, если правильно и по-научному, – кумандинцы.
– А там, далее, смотри: еще какие-то чингачгуки, – подал голос третий брат, двоюродный, Ванька.
– Азеры, – определил Кирюха. – А за ними наши, русские, местные, с деревни.
– Но, господа, позвольте, – грустно подытожил осмотр поля Шурик. – Этого поля слишком мало для такого количества народа. Не пора ли, пока не поздно, спрыснуть на Шульгинку? В Мирном так вообще…
– Унестись в прекрасное далеко мы завсегда успеем, – отозвался Кирюха. – Я вот думаю, для нас и в сих краях не все так безрадужно-элгебетешно… Та же деревня завтра утром свалит по тихой ленинской грусти в родной колхоз. Азеры огребут от приемщиков на второй-третий день. Остаются кумандинцы. Ну с ними мы что-то придумаем. Мы же полторы вышки образования на троих имеем, да?
– Это вызов нашему зверски коварному разуму! – гордо кивнул Шурик. – Мы принимаем бой!
– Погодите, пацаны, – попросил их кузен Ванька. – Я за вашими мыслями не успеваю. С чего это деревенская бригада обязана завтра свалить домой, и с какой радости азерам дадут по щам?
Ваньку Скабарихина Тоновы взяли на сбор облепихи только первый сезон. Он с радостью согласился, поскольку был наслышан про огромные заработки облепишников. А его, студента второго курса, вообще родичи деньгами сильно не грели. Здесь же можно было в день получить сумму в разы больше ежемесячной стипендии. Тем более под боком была прошаренная в облепиховых вопросах родня – братья Тоновы слыли матерыми сборщиками.
Правда, они слыли еще и пацанами шибко себе на уме. Не любили ничего объяснять никому, стараясь все свои делишки перетрясать в своем узком братском кругу, а если рядом был народ, общались меж собою краткими двусмысленными фразами и намеками.
На этот раз, вопреки стереотипному мнению, Шурик уже разинул было рот, дабы все разъяснить Ваньке, но тут к ним подкатил «крузак» с хозяином поля и охранником.
– О, мля, Тоновы набег на мое поле решили устроить, – оскалил зубы в улыбке хозяин, носивший гордую фамилию Полторак, которую облепишники постоянно коверкали.
– Здорово, Полутрах! – хором приветствовали того Шурик и Кирюха. – Нужны работники высокого класса?!
– Я Полторак, мудозвоны, – ответил хозяин. Охранник ржанул, но осекся под недовольным взором шефа. – Вас же брать – только здоровье портить. Глазки так и бегают, где б кого облапошить. А? Не так, что ли?
