Виктор Гончаров
ВЕК ГИГАНТОВ
История про то, как фабзавук Николка из-за фокусов ученого-медика Скальпеля попал в гости к первобытному человеку
Пионерам, фабзайчатам и комсомольцам посвящает автор эту книгу.
1
Скальпель занимается морокой. — Через мороку в плиоцен. —
Исполинская саламандра. — Стена из скорпий. — Голос первобытного человека. — Николка сражается с гигантским львом. — Конфуз Скальпеля. — Первобытная собака. — Пантера. — Если бы не эти проклятые брюки, я бы — ого!
— А знаете, я вас могу переселить на время в самое что ни на есть первобытное общество, — это объявил ученый медик Скальпель, входя в тесную комнатушку знаменитого фабзавука и строя, по обыкновению, на своем лице причудливый переплет из загадочных улыбок.
Фабзавук в это время, покончив с медицинскими науками, поглощал с азартом, свойственным лишь тем людям, которым доступ к знанию был прегражден в течение долгих веков и которые сами, рабочими своими руками, смели эту преграду, — фабзавук Николка с большим азартом теперь поглощал уже новые науки.
— …Могу переселить в первобытное общество, — повторил конец своей фразы доктор Скальпель, кряхтя и взгромождаясь на Николкин диван, сооруженный из старых газет и ящиков.
Николка оторвал глаза от книги, задумчиво-ласково посмотрел на чудака Скальпеля, потом на муху, планирующую к докторской лысинке, и с шумом захлопнул Тахтарева на самом интересном месте.
— Дудки! — сказал он, как отрезал. — Хотите чаю? Прошли те времена, когда я над книгами засыпал… Засыплетесь теперь вы с вашими фокусами… Чай холодноват, хотите — подогрею?..
— Не засыплюсь… Не подогревайте, давайте, какой есть… Не засыплюсь. Проще пареной репы… Вы над чем теперь мудрствуете? Ага, над первобытным человечеством! Я так и знал. — Скальпель взял Тахтарева, перелистал. — Я так и знал, — повторил он решительно и загадочно вместе с тем.
— Мудреного ничего нет, — ухмыльнулся Николка, — у меня все окно завалено книгами по палеонтологии и палеоэтнологии. С улицы видать сразу, чем я занимаюсь.
— Пускай так, — немного разочарованно произнес Скальпель и засвистал — Фью… фью… Даю голову на отсечение, — геологию Боммели вы уже проглотили?
— Готова! — подтвердил Николка. — От крышки до крышки. Занятная книжища.
— …И вымерших животных Ланкестера? — предположил Скальпель, беря с окна соответствующую книгу.
— Готова, — снова поддакнул Николка.
— И Кунова, Левину, Дорш?..
— Есть все три выпуска.
— Здоровое дело! — одобрил Скальпель. — Итак, хотите, я вас переселю в первобытные времена?
— Валяйте, — дурашливо-быстро согласился Николка.
— Только дайте сначала Ваньке Сванидзе письмо написать.
— Пишите. Я подожду. — Скальпель учтиво повернулся к фабзавуку спиной и залистал «Потонувшие материки» Добрынина.
Проползла минутка, другая… Ученый муж продолжал рассеянно шевелить страницы названной книги, а Николка, вытаращив глаза, глядел ему в спину.
— Вы… что сегодня кушали? — наконец, спросил он.
— Окрошку и котлеты, — с охотой отозвался врач, оборачиваясь. — А вы уже написали?
— Чудачите! Можно подумать, что вы сильно угорели!
— Не угорал. В полном здравии. Ну, отвечайте скорее, да серьезно: познакомиться хотите со своими предками?
Никогда еще Николка не видал своего друга в таком странном состоянии; что он любитель шуток и фокусов — это было известно всей фабрике, но чтоб он позволил себе морочить головы людям менее себя образованным, — этого никогда еще не случалось.
«Хотя бы улыбнулся, сатана!» — думал Николка и напряженно старался разгадать загадку.
А Скальпель серьезно и с нетерпением ждал ответа.
— Ну, ну, мужчина, решайтесь, — гудел он.
— Вы чего, собственно, хотите? — вспыхнул, наконец, Николка. — Хотите, чтобы я поверил вашей мороке?
— Сами вы морока, — обиделся вдруг врач. — И чая вашего не хочу пить. И незачем было туда мух пускать. Вот возьму и уйду…
— Постойте, — поймал Николка докторскую руку. — Объясните, как это вы думаете переселить меня в общество, которое уже не существует?
— Проще пареной репы, — сразу сдался врач и снова уселся, а свободной рукой машинально стал размешивать чай, в котором действительно плавали две мухи. — Возьму и переселю. А когда переселю, и вы в этом сами убедитесь, — тогда объясню… Ну, говорите, согласны?
— Согласен! Согласен, черт вас побери! — вскричал Николка. — К праотцам, так к праотцам! А вы… меня будете сопровождать?
— Если хотите, буду…
— Хочу. Дуйте… Ну, раз, два!
— Подождите, подождите. Не так скоро… — Скальпель вынул из кармана хрустальный шарик, усадил сбитого с толку фабзавука на газетно-ящичный диван и предложил: — Смотрите пристально на этот шарик. Ни о чем не думайте и ничего не говорите.
— Ага, гипноз?
— Там видно будет, — неопределенно отвечал врач. — Внимание!
Шарик заблистал в его руке перед самым носом Николки. Потом… потом ворчливо-добродушный голос врача стал глохнуть, удаляться куда-то, но послушный Николка не отрывал глаз от мерцающего шарика и вскоре заметил странное явление: шарик превратился в звездочку; звездочка, подмигивая лукаво, поплыла вверх, дальше… дальше, к потолку, за потолок… в синее небо…
…Звездочка растаяла, исчезла, и возле него прозвучал совсем близкий голос врача:
— Вот мы с вами в кайнозойской эре развития земли, — в конце ее, приблизительно в плиоценовой эпохе, отстоящей от нашего времени с лишком на один миллион лет…
Николка стряхнул с себя оцепенение, вызванное мерцающим шариком, но, желая подурачить гипнотизера, плотно закрыл глаза.
— Да вы проснитесь, — убеждал врач. — Небось, выспались?
«Черта с два я сплю!..» — подумал Николка, сдерживая смех, и в ту же секунду оторопел, почуяв на лбу влажное, жаркое дыхание, а в носу — запах воды и растительности. Он открыл глаза.
— Мать честная… — были первые его слова, в которых заключалось изумление, не передаваемое никакими словами. — Вы мне должны объяснить эту чертовщину!.. — немедленно и с большим жаром обратился он к своему спутнику, почему-то имевшему за поясом сванидзевский кинжал, а за плечами Николкину винтовку. — Сейчас же объясните, в чем дело!..
— Со временем, со временем, мой друг… — невозмутимо отвечал Скальпель, храня на лице причудливую сеть из загадочных мин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
