Но стоило Лори войти внутрь, как она снова замерла на месте, пораженная столь явными переменами. Конечно, она еще снаружи поняла, что это место полностью преобразилось, но там все сводилось к отдельным штрихам и деталям, внутри же перемены так и били в глаза. Панели темного дерева и бархатные портьеры исчезли, обнажая величественные линии старинного дома, а просторный холл так и сиял в любимой Джонасом сине-зеленой гамме.
– Прошу заметить, что вся отделка исключительно из местных материалов. Прибитые к берегу деревяшки, переработанное стекло, отреставрированные диваны… Да и картины рисовали наши художники, а бокалы на барной стойке произвели на местном заводе.
– Поразительно, – выдохнула Лори. Так странно. Пусть она раньше и нечасто здесь бывала, но все равно неплохо знала это место. И вот она снова здесь, но само место уже совсем не то, каким было прежде. С ума можно сойти. – Тут все такое элегантное, но при этом, даже несмотря на размеры помещения, все очень уютно. По-домашнему, я бы даже сказала.
– Вот и хорошо. Именно этого я и добивался. – Джонас говорил совершенно спокойно, но, когда он посмотрел на Лори, в его глазах загорелся теплый огонек. – Ты всегда отлично улавливала атмосферу.
Разом забыв о гостинице, Лори полностью сосредоточилась на его голубых глазах. Как же ей их не хватало! А сейчас в них было столько тепла и одобрения, что ей сразу же стало так хорошо, словно она выпила чашку горячего ароматного чая и съела плитку настоящего шоколада.
Правда, чай она теперь пила исключительно травяной, а о шоколаде уже и не мечтала. Да и ничье одобрение ей не нужно.
– Знаешь, у меня довольно много клиентов владельцев гостиниц, – Лори постаралась добавить в эти слова побольше холодного профессионализма, – и я уже успела насмотреться и на прекрасные, и на ужасные интерьеры. И я могу со знанием дела сказать, что у тебя тут все весьма неплохо получилось.
Огонек в глазах Джонаса сразу потух.
– Рад, что тебе понравилось. Всегда полезно услышать мнение профессионала. Пойдем продолжим экскурсию.
Отлично, они снова вернулись к строго деловым отношениям. Тихонько выдохнув, Лори постаралась убедить себя, что именно этого-то она и добивалась. Только почему она вдруг чувствует себя так, словно ясное солнце неожиданно скрылось за хмурыми тучами?
Следуя за Джонасом и наблюдая, как он здоровается с местными служащими, едва ли не с каждым перекидываясь парой слов, пожимая руки или легонько похлопывая их по плечу, как и положено уверенному в себе и довольному жизнью человеку, Лори задумалась. Когда-то это место было его родным домом, но как же он был тут несчастен… Что ж, похоже, за время ее отсутствия столько всего изменилось, что она еще не скоро перестанет удивляться.
Когда они добрались до огромного банкетного зала с высокими окнами во всю стену и резными колоннами, Джонас остановился у длинного стола, уставленного кувшинами, кружками и тарелочками с пирожками и печеньем.
– Мне не нравится, когда голодные гости подолгу дожидаются обеда, – пояснил Джонас, разливая кофе по чашкам и машинально добавляя молоко.
Раньше просторный зал заполняли кружева и фарфор, а теперь их место заняли пестрые скатерти и глиняная посуда, превращая эту когда-то помпезную и напыщенную залу в летнее кафе, до краев наполненное светом и соленым морским воздухом.
Глядя на протянутую чашку, Лори хотела было отказаться от угощения, но стоило ей вдохнуть божественный аромат, как она тут же передумала.
И почему она вообще когда-то решила отказаться от кофе? Разве может быть что-нибудь лучше терпкого, чуть горьковатого вкуса, дополненного свежим корнуэльским молоком? Вторая чашка за последние два дня… Что ж, похоже, она медленно, но верно возвращается к старым привычкам.
И кофе – это еще ерунда… Были у нее привычки и похуже.
Взяв свою чашку, Джонас подошел к ближайшему приоткрытому окну и устроился на подоконнике, сразу же напомнив того беззаботного мальчишку, за которого она когда-то вышла замуж. Так неужели тот отчаянный сорвиголова все еще живет где-то внутри этого холодного, сдержанного мужчины?
Еще только собираясь возвращаться в родной город, Лори сразу же поклялась: она ни за что не станет расспрашивать Джонаса о том, как он жил все эти девять лет. Это его жизнь, и она уже не имеет к ней никакого отношения. Да и работать она вполне в состоянии и без этих подробностей, а излишняя близость как раз вполне может им помешать.
Устроившись у окна и стараясь не обращать внимания на сидевшего на подоконнике Джонаса, Лори задумчиво разглядывала море и, все-таки не удержавшись, спросила:
– А почему именно здесь?
– Где же еще? – удивился Джонас. – Зал отлично подходит для кафетерия, да и кухня рядом. Глупо что-то менять ради самих перемен.
Лори покачала головой:
– Я спрашиваю не конкретно про этот зал, а вообще. – Она прекрасно понимала, что лезет не в свое дело. – Ты же так ненавидел это место, что тебя сюда без особой необходимости и палкой нельзя было загнать. Я бы еще поняла, если родители подарили тебе отель, но ты сам его купил и все переделал… У тебя на это должно было уйти целое состояние!
– Понятно, – усмехнулся Джонас. – Тебе интересно, сколько я сейчас стою. Так ты все-таки начинаешь жалеть, что со мной развелась?
– Я не это хотела сказать, – возразила Лори, чувствуя, как заливается краской. – Ты же знаешь, я бы ни гроша у тебя не взяла.
– Узнаю мою Лори, – улыбнулся Джонас. – Как всегда, сама серьезность.
– Очень смешно. – Усердно изображая возмущение, она постаралась не обращать внимания на сладостную дрожь, пробежавшую по телу от одного слова «моя».
– Ты всегда легко заводилась. Приятно сознавать, что хоть что-то осталось по-прежнему.
– Ну так как? – настаивала Лори, чувствуя, что он не прочь поговорить. – Почему именно здесь?
Немного помолчав, Джонас ответил:
– Когда-то это место было моим домом. И какие бы слухи ни ходили в городе, никакого заговора или кровавого противостояния не было.
Лори только сейчас поняла, какие пересуды должна была вызвать смена владельцев гостиницы, ведь вся округа отлично знала об отношениях Джонаса с родителями.
– А с каких пор тебя стала волновать пустая болтовня?
– А она меня и не волнует. Я купил это место исключительно из деловых соображений. Конечно, родители неплохо тут все устроили, превратив его в эдакий лондонский островок на берегу моря, куда можно было приехать на машине или прилететь на вертолете, чтобы позагорать на частном пляже и поиграть в гольф, так и не соприкоснувшись с настоящим Корнуоллом, но это не для меня. Наверняка ты с женихом не раз бывала в подобных местах.
– С бывшим женихом, – поправила Лори. А ведь он прав, Хьюго действительно предпочитал именно такой отдых… Но они оба были так заняты, что им нечасто удавалось вырваться куда-нибудь и на день, поэтому при всем желании они не успели бы много увидеть. Да и желания этого как-то тоже не было.
– Точно. – Отставив чашку, Джонас встал. – Бывший. Пойдем, у нас еще много дел.
Сделав последний глоток, Лори поместила чашку на ближайший столик и последовала за Джонасом. Выйдя за дверь, они пошли по извилистой дороге в тени густых деревьев.
Когда-то любители легкой наживы стреляли здесь фазанов, и в юности Лори всегда содрогалась, слыша, как где-то вдали охотятся на глупых птиц. Джонас шагал так быстро, что ей пришлось едва ли не бежать за ним, и на осмотр окрестностей времени не осталось.
Но буквально через пять минут он резко остановился, и Лори чуть не схватила его за плечи, чтобы не упасть.
– Предупреждать надо, – выдохнула она.
Не обращая на нее внимания, Джонас задумчиво разглядывал деревья.
– Говоря, что я ненавидел это место, ты ошибаешься, – вздохнул он. – Мне всегда здесь нравилось, просто я хотел, чтобы все было иначе.
Джонас снова зашагал по дорожке, и Лори не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Ей всегда нравилась эта его уверенная быстрая походка… Не то что у Хьюго… Жаль только, что у нее такие высокие каблуки.
Джонас невозмутимо продолжил начатый за чашкой кофе разговор. Похоже, он рад, что может наконец-то выговориться. Да и неудивительно, он отлично без нее со всем справился, а теперь может удовлетворить свое эго и милостивым жестом помочь своей бывшей…
До боли сжав кулаки, Лори чуть не взвыла. Ну почему все сложилось именно так?
– К тому времени, как у отца случился второй сердечный приступ, я уже основательно расширил закусочную и наладил целую сеть сувенирных магазинов. Футболки, чашки и полотенца… С деловой точки зрения вполне разумно было перейти от простой закусочной к гостиничному делу.
Лори сосредоточилась на его словах. Да и в любом случае она никогда не любила себя жалеть, предпочитая более полезные занятия.
– Наверное, но, когда я захожу в любимое кафе, я не собираюсь там ночевать.
