умирать». Ещё среди первых лауреатов был сравнительно молодой доктор наук, фамилии точно не помню. Помню другую значимую личность: его очередное открытие сделало его академиком буквально через несколько месяцев.
Очень скоро мы поняли, что не ошиблись в выборе первых лауреатов. Их нарастающая популярность придала премии очевидную значимость, как и желание её завоевать. Ныне ничего этого уже давно нет. Нет комсомола или его подобия, которое как воздух необходимо сегодня нашему обществу, когда стоит жёсткий вопрос: как вернуть в значимую общественную жизнь потерянное поколение молодых, которое могло бы и должно стать генератором идей модернизации отечественной промышленности, сельского хозяйства, науки и новой индустриализации страны.
Жизнь всякого человека имеет тройственное измерение: прошлое, настоящее и будущее. Последний этап – как завершающая часть жизни и возможность заглянуть во время, которое уже не принадлежит тебе и ты можешь заявить свои права на него только в виде своих сравнений, предложений и проницательности.
«Вразуми, Господи, их не совершить ошибок, мной совершённых. Ничто не унижает и разоряет более, чем ошибки собственные, и не ищи вину за беду, во власти которой оказался, в окружающих тебя, в их злом умысле. Сосредоточься на осознании вины собственной. Потому как она и есть главная беда всех бед». Потребность в такой исповеди есть у каждого. Но сделаем ещё одну историческую ремарку.
Решение Политбюро об отстранении Хрущёва от обязанности генерального секретаря КПСС случилось в 1964 году. Случившемуся событию, назовём его переворотом, давались разные оценки. Не вступая в полемику, выскажу своё мнение в ту пору первого секретаря Ленинградского обкома комсомола. Хрущёв был нестандартной и противоречивой личностью. Его спонтанные решения были достаточно ошеломляющими для партийного окружения и столь же неожиданными. И наряду с их правомерностью случалось и много ошибок, и, как мне кажется, его врождённое упрямство лишало его способности их признавать.
Публичное развенчание культа личности Сталина, которое совершил Хрущёв, было воспринято неоднозначно, как партией, так и народом. А если выражаться более конкретно – кем-то крайне отрицательно, а кем-то попросту в штыки. И таких, рискну предположить, было большинство. Партийное руководство в тот момент подчинилось воле генерального секретаря и, скрипя зубами, поддержало его. Внутренне не согласились, но внешне поддержали.
И вот теперь настал момент мщения, и то, что Хрущёв совершил публичную расправу с памятью о Сталине, предстояло пережить ему при жизни. Было принято решение, когда все члены ЦК разъезжались в краевые и областные партийные организации страны, где обязаны были дать развёрнутую критическую оценку деятельности Хрущёва, что, по сути, подтвердило бы правильность решения Политбюро относительно его отстранения от руководства партией. Но в этом случае оно переставало быть решением узкой группы лиц, а становилось решением всего ЦК КПСС.
В этой операции развенчания волюнтаризма Н. С. Хрущёва был задействован практически едва ли не на весь состав ЦК КПСС, и именно на долю первого секретаря ЦК ВЛКСМ Сергея Павлова выпала роль сокрушителя хрущёвского волюнтаризма в Ленинграде.
Я помню этот визит Павлова в Ленинград. Весь секретариат обкома комсомола сопровождал Павлова по смольненскому коридору до зала заседаний, где обычно проводил пленум обкома партии. Лицо Павлова выглядело сосредоточенным. Шли молча, полагая, что присутствие рядом с ним придаёт ему уверенности. Неожиданно Павлов наклонился ко мне и спросил: «О чём мне следует сказать?», я ответил почти сразу: «Это время было знаковым в жизни. Ни в коем случае не погружаться в поношение этого человека. Конечно, назвать совершённые ошибки, но и отдать должное результатам, достигнутым в развитии страны». Павлов благодарно сжал мою руку и двинулся в зал, его встретил секретарь обкома партии.
Павлов выступил достойно и мужественно. Он сказал не только о хрущёвском волюнтаризме, но и о впечатляющих результатах в развитии страны в этот период: о создании совнархозов и полёте в космос. Это была отчасти суровая, отчасти знаковая аттестация деятельности лидера страны. Павлов сохранил достоинство и не погрузился в грязь привычных поношений Хрущёва. То, что понравилось, судя по аплодисментам, присутствующих в зале, видимо, не понравилось М. А. Суслову.
Спустя месяц Павлов освобождается от должности первого секретаря ЦК ВЛКСМ и назначается главой Спорткомитета страны. Желание унизить Павлова, которое, конечно, просматривалось в этом решении, провалилось. Павлов блестяще проводит Олимпийские игры в Москве, которые СССР выигрывает. И тот самый олимпийский Мишка, и прощание с ним становятся символом страны на долгое время, как и прекрасная мелодия Александры Пахмутовой и столь же прекрасные стихи Добронравова.
Популярность Павлова в стране достигает значимых масштабов. Серый кардинал ЦК КПСС не может простить «олимпийского» успеха Павлову и через недолгое время наносит ему очередной бюрократический удар. Павлов назначается послом в Монголии, тем самым ставится крест на его дальнейшей политической карьере и возможности возвращения в большую политику. Подобное отношение Суслова к Павлову было не случайным. Павлова не жаловал и Л. И. Брежнев, который хорошо запомнил знаковый эпизод в своей жизни.
В то время он был вторым человеком в Политбюро и в один из дней назначил встречу с Павловым. В положенное время Павлов появился в ЦК, где более двух часов ожидал приёма. Брежнев знал, что Павлов ожидает в приёмной, но тем не менее продолжал приглашать людей, записанных на более позднее время. Это была своя форма унижения. Таким образом, как считал Брежнев, он зарвавшегося Павлова, в тот момент – первого секретаря ЦК ВЛКСМ, ставит на своё место. Неожиданно раздаётся звонок в приёмной. Павлова разыскивает Хрущёв.
Секретарь Хрущёва просит Павлова немедленно подойти в приёмную Никиты Сергеевича. У Павлова безвыходная ситуация – предупредить Брежнева невозможно, у него очередной посетитель. Павлов предупредил секретаршу Брежнева, а сам пошёл к Хрущёву.
На вопрос Хрущёва: «В чём дело? Генеральный секретарь вынужден тебя разыскивать?» Павлов извинился и рассказал ситуацию: «Я был вызван Брежневым на определённое время и прождал в приёмной более двух часов. Люди заходили к Брежневу один за другим, а я продолжал ждать. И тут ваш вызов».
Рассказ Павлова привёл Хрущёва в бешенство. Он снял трубку и позвонил Брежневу. На располагающее брежневское «Слушаю вас, Никита Сергеевич!» ответил:
– Зайди ко мне. Что значит через пять минут? Немедленно.
И с грохотом опустил трубку на аппарат. Не понять, что ситуация накаляется, было нельзя: Павлов встал и извиняющим тоном произнёс: «Разрешите я подожду в приёмной, Никита Сергеевич». Хрущёв резко вскинул голову и столь же резко ответил: «Сядь».
Случившееся далее нельзя было назвать даже малоприятным зрелищем. Это была пятиминутная трагедия для самого Павлова.
Вошёл Брежнев, и Хрущёв, даже не предложив ему сесть, начал орать:
– Что ты себе позволяешь! Первый секретарь ЦК ВЛКСМ, которого ты пригласил, ожидает твоего вызова более двух часов. Я его полтора часа найти не могу, а он, оказывается, в приёмной Брежнева
