Офицер ушел, а я потрясенно стояла там.
Я повернулась к Мэддоксу.
— Всю ночь?! Я не собираюсь проводить ночь в тюрьме! Хочу домой! В свою постель!
— Ага, я тоже хочу в свою постель, Эм. И в «Sonic» (прим. переводчика: Sonic Drive-In, более известный как Sonic, является американской сетью ресторанов быстрого питания, основанной в Оклахома-Сити, штат Оклахома).
Какого черта он заговорил о «Sonic» прямо сейчас? Еда была последним, о чем хотелось думать.
— Бесишь.
— И все же ты мне нравишься, — продолжил он, наклонив голову и прикрыв глаза. — Просто сядь и расслабься. Уверен, твоя мама скоро появится. Она не сможет оставить тебя здесь.
Я села рядом с ним, но не из-за его слов. Мое тело ослабло настолько, что я просто не могла больше стоять, Всхлипнув, вытерла слезы с лица.
Я почувствовала, как он повернулся ко мне.
— Ты плачешь?
— Да, — пробормотала я, утирая слезы.
— Прошу, Эмма, не плачь. Все хорошо.
Он обнял меня за плечи и притянул ближе. Я позволила, потому что нуждалась в утешении.
— Знаю, что не говорил этого, но мне жаль. Я не хотел, чтобы так вышло.
— Я з-знаю.
— Ох, Эм, — он провел пальцем, вытирая мои слезы. — Я не хотел заставлять тебя плакать. Лишь хотел, чтобы мы хорошо провели время.
— Я н-не з-знаю даже, п-почему я п-плачу, — пробормотала я, цепляясь за его рубашку, и, вероятно, намеренно утерла об нее слезы, потому что он заслужил.
Мэддокс убрал волосы от моего лица.
— Мы в любую минуту выйдем отсюда, вот увидишь.
***
— МОЯ МАМА НИКОГДА не придет за мной! Она позволит мне гнить в тюрьме до конца моей жизни!
Рыдания сотрясали мое тело. Я села на пол, прислонившись спиной к стене. Мы почти час провели в полицейском участке, и только что появилась приемная мама Мэддокса. Моя мама не показывалась. Вероятно, она все еще дома, заканчивает последние штрихи в студии и не знает о том, что я в тюрьме.
Да, мне предстояло провести всю ночь в тюрьме.
Мэддокс стоял у тюремной решетки рядом со своей матерью.
— Не волнуйся, Эм. Мы вытащим тебя отсюда.
— Н-но т-ты н-не м-моя м-мама.
У меня началась истерика, как у пятилетнего ребенка, но меня не волновало. Меня арестовали. Даже в наручники заковали и привели в тюрьму. Уверена, это стоило потраченных нервов.
— Я прекрасно понимаю, что я не твоя мама, — хмыкнул он, рассматривая меня сквозь решетку. — Но я обещаю, что вытащу тебя отсюда.
— К-как? — спросила я, поднимая на него слезящиеся глаза.
— Есть способ, — он подмигнул и обратился к приемной матери. — Останься с ней, пожалуйста.
Я смотрела, как он уходит, и заплакала сильнее.
— Привет, милая, — сказала его мама сквозь решетку. — Знаю, не самое лучшее время для знакомства, но я — Карен.
Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Я-я Эмма.
— Эмма, — повторила она. — Милое имя. Я всегда хотела дочку с именем Эмма, но, в конце концов, у меня лишь трое сыновей.
— Т-трое? — переспросила я, пытаясь не думать о том, что через пару минут она бросит меня, потому что Мэддокс не сможет вытащить меня отсюда разговором.
— Да, — она улыбнулась, присев на корточки так, чтобы мы могли смотреть в глаза друг другу. — Эзра, Мэддокс и Матиас.
— Я д-думала, что М-мэдокс и Матиас — приемные.
— Он тебе рассказал? — она удивленно вскрикнула, а затем улыбнулась. — Должно быть, ты — особенная. Отвечая на твой вопрос. Да, они — мои приемные сыновья, но они с самого момента встречи стали мне как родные.
— Прямо сейчас мне совсем не нравится Мэддокс, — икнула я, вытирая слезы.
Плачем ничего не добиться, мне нужно взять себя в руки, раз придется провести всю ночь в тюрьме.
Карен рассмеялась. И этот звук напомнил перелив колокольчика.
— Нет, я так не считаю, — она посмотрела в коридор и поднялась. — А вот и он.
Я поднялась на ноги, готовая услышать, что останусь здесь.
Мэддокс шел, склонив голову и опустив плечи.
Мой желудок сжался, и думала, что меня стошнит. Знала же, что он не сможет меня вытащить.
Я уже собиралась снова заплакать, когда ублюдок достал связку ключей и загремел ей.
— Они отдали тебе ключи?! — я взволновано запрыгала, взвизгнув. — Я свободна! Свободна! Свободна!
Он усмехнулся, отпирая дверь в камеру.
— Да, они действительно отдали мне ключи, когда я все им объяснил.
Как только я вышла, дверь закрылась, и Мэддокс вытащил ключи.
— К твоему сведению, — начала я. — Я тебя ненавижу.
Я ударила его по щеке. Не сильно, но достаточно, чтобы оставить след.
— Это за то, что меня арестовали, — затем поцеловала место удара. — А это за то, что вытащил, — прошептала ему на ухо.
Я вышла.
— Она мне нравится, — услышала я слова Карен, обращенные к Мэддоксу.
— Ага, мне тоже, — согласился он.
***
КАРЕН БЫЛА ДОВОЛЬНО ДОБРА и отвезла нас в парк за машиной Мэддокса. Я поблагодарила ее и, кажется, пообещала, что своего первенца назову в честь Мэддокса, поскольку он смог вытащить меня.
Мы с Мэддоксом молча шли к машине. Он разблокировал ее и открыл мне дверь, протянув ключи.
— Заводи, я сейчас вернусь.
Я одарила его подозрительным взглядом, но сделала так, как он просил. Скорее всего, потому что замерзла и хотела поскорее включить печку, хотя было лето.
Вытащила из кармана кардигана телефон и поежилась. Полицейский, арестовавший нас, конфисковал его, но вернул после освобождения. Хотя теперь это было бессмысленно. Он сломан.
Ночь начиналась прекрасно, а потом превратилась в огромный шар из несчастий. Я не жалела о том, что пошла с Мэддоксом, но на второе свидание решиться не могла. Возможно, с моей стороны это несправедливо, ведь он не планировал наш арест, и все же злилась на него.
Дверь машины открылась, и он скользнул внутрь. Корзина для пикника заброшена на заднее сиденье, а в его руках была моя шляпа.
— Вот, держи, — улыбнулся он.
— Совсем о ней забыла, — пробормотала я, забирая ее.
— Ну, а я не забыл, — хвастливо заявил он.
Я закатила глаза. Как можно радоваться после всего дерьма, через которое мы прошли сегодня? Мне хотелось закрыть ему рот, но это было не в моем стиле. Кроме того, если бы не Мэддокс, я все еще сидела бы в камере и плакала. Так что в некоторых вещах он был хорош… Например, в аресте и освобождении из тюрьмы.
Я надела шляпу и вернулась к телефону. Хотелось, чтобы он заработал. Денег на покупку нового у меня не было.
Мэддокс повернулся и заметил мои действия.
— Телефон в порядке?
— Нет, — выдохнула я, потерев переносицу.
Я была готова вышвырнуть эту штуку из окна, но надеялась, что все же смогу ее спасти.
— О, Эмма, мне жаль. Я куплю тебе новый, — пообещал он с искренностью в голосе.
Я поморщилась.
— Не нуждаюсь в благотворительности. Ты не должен покупать мне телефон.
Он хмыкнул, направив машину через город к моему дому.
— Я и не говорю, что это благотворительность, но твой телефон сломан по моей вине, так что ты вправе попросить с меня новый.
— Ты меня из тюрьмы вытащил. Вполне достаточная плата, пробормотала я, упираясь локтем в край окна и подперев голову рукой.
— Но ты там из-за меня оказалась.
Его пальцы танцевали по рулю.
— Не напоминай, — проворчала я.
— Значит, ты не хочешь пойти на еще одно свидание? — пробормотал он. — Но клянусь, вся эта история с арестом — всего лишь случайность. У меня нет привычки попадать за решетку. — Он пожал своими сильными плечами. — Для меня это впервые. Не стану обещать, что подобного больше не случится. Но эй, ты не можешь предугадать исход.
— Ты можешь помолчать? — перебила я. Возможно, прозвучало резко, но иного выхода не было. — Ты словно ребенок, который только-только научился разговаривать и теперь не может и пять секунд помолчать.
