Он указал на корзину и одеяло, которые я собиралась забрать.
— Ох, ладно.
Я положила одеяло обратно.
— Ты сильно доверяешь людям, верно?
— Я видел много плохого, — заметил он шутливо. — И все же меня окружают хорошие люди, как мне кажется. Если ты потеряешь веру в свое окружение, то потеряешь все.
— Золотые слова, — прошептала я.
— Я вообще мудрый парень, — продолжил парень, вытаскивая пакет с хлебом из корзины.
— Ты уверен, что у нас не будет проблем из-за кормления уток? — спросила я, нервничая.
— Разве не знаешь, что первое правило веселья — никаких правил?
Мэддокс направился к водоему, и я поспешила догнать его.
— Мама тебя убьет, если я окажусь в тюрьме, — предупредила я.
— Твоя мама любит меня, и не позволит ни единому волоску упасть с моей чудесной головы. Кроме того, нас не арестуют. Теперь иди сюда, возьми кусочек хлеба, и мы сыграем в игру.
— Что за игра? — с подозрением спросила я.
— Мы должны дать каждой подплывающей к нам утке самое странное имя, которое сможем придумать, — улыбнулся парень.
— Как же определить победителя?
Я стала отламывать хлеб, который он протянул мне. Вокруг нас уже собирались утки.
— Если тебе весело, значит, ты уже победил, — ответил Мэддокс, бросая кусочек хлеба в одну из уток. — Это Каспер.
— Каспер? — я рассмеялась. Мои волосы развевались на ветру. — Это вовсе не странное имя.
— А я считаю его именно таким, — продолжил он.
В его серых глазах искрился смех.
— У тебя есть получше?
— У меня намного лучше, — улыбнулась я, бросая кусочек хлеба на землю, где у моих ног стояла утка. — Это Пипин.
— Миртл, — парень бросил еще кусочек.
— Трикси.
— Левиафан.
Мэддокс усмехнулся, когда утки окружили нас.
— Э…
Я отступила от утки, которая выглядела так, словно собиралась напасть на меня.
— Мигги.
Я бросила в нее хлеб, и она скривилась, захлопав крыльями.
Я вскрикнула, и Мэддокс поспешно подошел ко мне.
— Думаю, это была не лучшая идея, — зашептала я. — Эта утка выглядит так, словно хочет убить меня.
Утка снова издала громкий звук и вокруг нас появились еще птицы.
— М-мэддокс? — дрожащим голосом позвала я. — Кажется, они нас окружили.
Мы оказались с трех сторон окружены утками, которые целенаправленно двигались к нам, подталкивая в сторону маленького искусственного пруда.
— Бросай им весь оставшийся хлеб, — сказал парень, выбрасывая свой.
Я сделала, как он сказал, и ощутила, как его рука коснулась моей.
— Эмма, ты мне доверяешь?
Я посмотрела на него, обдумывая его слова. Доверяю ли я ему? Не так, как маме или Сэди, которых знаю всю жизнь, но я верю ему, в противном случае меня бы тут не было.
— Да, — ответила я так тихо, что голос едва можно было отличить от шепота.
— Тогда мы немного повеселимся.
Мэддокс улыбнулся, убрав с глаз челку.
— Что?
Я взвизгнула, когда он обхватил меня за талию и понес в воду.
— Мэддокс! — закричала я. — Отпусти меня!
— Хорошо.
Не стоило мне просить об этом. Мэддокс отпустил меня, и я погрузилась в прохладную и мутную воду. Я даже не могла рассмотреть дно. В конце концов, я могла бы подхватить какую-нибудь инфекцию.
Поднявшись, протерла глаза.
Мэддокс стоял по колено в воде и истерически хохотал.
Моя шляпа упала. Я схватила ее и отшвырнула на траву.
В пруду было не очень глубоко, но достаточно, чтобы человек мог промокнуть до нитки. Этого было достаточно, чтобы отомстить Мэддоксу. Он продолжал смеяться и не обращал внимания на мои действия.
Я схватила его за руку и потянула. По сравнению с ним я была маленькой, но моей силы хватило, чтобы парень потерял равновесие. Мэддокс пошатнулся и упал в воду. Когда он поднялся, его черная футболка была мокрой и прилипла к груди.
— Ох, не очень-то приятно, Эм.
Он подошел ко мне, схватил и потащил в более глубокое место. Я обвила ногами его талию. Что же, если упаду, то только вместе с ним.
— Поверить не могу, что ты считаешь свою идею забавной, — укоризненно сказала я.
Он хмыкнул, двигаясь со мной к более глубокому месту.
— Но ведь тебе весело?
— Да, — согласилась я, обхватив его руками за шею.
На его ресницах остались капельки воды, а губы приоткрылись на вдохе. Я задумалась, каково это наклониться к нему и поцеловать. Знала, что никогда не сделала бы подобного, но помечтать-то можно.
— Обычно я ничего подобного не делала, — призналась я, убрав ноги с его талии.
И задвигала ими в воде, продолжая держать Мэддокса за шею.
— Что именно? Не ходила на свидания?
Я рассмеялась, смущенно опустив взгляд.
— Ну, это тоже. Я имею в виду… то, что… Никогда не чувствовала себя такой бесстрашной. Словно способна на все, что угодно.
— Ты на все способна, Эмма.
Он погладил пальцами ее влажные волосы.
— Мы все способны на великие действия, если позволяем себе это.
— Я не знаю, в чем мое призвание, — призналась я.
— Тогда нам просто стоит вместе его найти.
Его голос стал тихим. Мэддокс прижался своим лбом к моему. Влажные волосы коснулись моей щеки, и я вздрогнула.
— Эй! — позвал незнакомый голос. — Что вы двое там делаете?
Мы с Мэддоксом повернулись на голос.
— Здесь купание запрещено!
— Вот дерьмо, — пробормотал Мэддокс. — Давай, поплыли. Скорее, скорее, — повторял он, пока мы выбирались на противоположный от полицейского берег.
Как только мы вышли на траву, он схватил меня за руку.
— Побежали! — с улыбкой крикнул парень.
И я побежала.
Глава 4
Только меня могли арестовать на первом свидании. И вовсе не за что-то крутое, типа курения травки или непристойное поведение. Не-е-ет. Нас арестовали за побег с места преступления, который каким-то образом превратился в сопротивление аресту. И вдобавок наложили штраф за незаконное проникновение.
— Невероятно, — я схватилась за металлические прутья камеры. — Ты же сказал, что нас не арестуют за кормление уток, — прошипела я.
— Эй, по крайней мере, будет, что рассказать внукам, — ответил Мэддокс. — И арестовали нас не за кормление уток.
Полагаю, он прав, но кормление уток привело к причине, по которой нас арестовали. Так что для меня это было одно и тоже.
Я повернулась к нему. Он сидел на тонкой металлической лавочке.
— Ты серьезно считаешь это забавным?
Я дрожала, потому что одежда все еще была влажной.
— Думаю, это смешно, — улыбнулся он. — Кто же знал, что за купание в пруду могут арестовать?
— Это очевидно, когда стоят знаки, запрещающие купание.
Я уставилась на него. Он вовсе не воспринимал происходящее всерьез.
— Согласись, тебе было весело, — с вызовом произнес он. — Иногда веселье стоит подобных последствий.
— Иногда небольшие шалости приводят к аресту! — завопила я. — А иной раз приводят к рождению детей!
Он рассмеялся, прислонившись головой к бетонной стене.
— Боже, это чересчур быстро. От ареста к детям… Хочешь сказать, в следующий раз наше веселье обернется беременностью?
Он криво усмехнулся, поигрывая бровями.
У меня челюсть отвисла.
— Ты невыносим!
— А ты обворожительна, когда злишься, — усмехнулся он.
— О, если считаешь, что это злость, значит, еще многого не видел.
Я уперла руки в бедра и наклонилась вперед, глядя прямо ему в глаза.
— Я вижу твои сиськи. Этого достаточно?
Взвизгнув, я прикрыла грудь руками и отвернулась. Смех Мэддокса эхом разнесся по камере. Должно быть, он сводил меня с ума, но в тайне я была рада, что нас не посадили по разным камерам.
Мимо прошел офицер, и я обратилась к нему.
— Когда придет моя мама?
Он остановился, посмотрел на нас и пожал плечами.
— Если они поступят должным образом, то оставят вас в тюрьме на всю ночь, чтобы преподать урок.
