— Мой Цезарек уж ни за что бы не опозорился. Послушай, Расма, а если попробовать, а? Он у меня так хорошо пляшет на задних лапках. Только надо заранее учеников предупредить, чтобы принесли побольше «коровок», он у меня обожает конфеты — точь-в-точь, как твой покойный дедушка…
— Нет, — отвергла категорически Расма, — я больше не могу в школе появляться ни с какими животными.
— В мое время повсюду организовывали добровольные пожарные общества, — задумчиво сказала мадам Зандбург. — Если б ты только видела, какую им выдавали роскошную форму! С золочеными киверами!
— И самой в брандмайоры, верно? — усмехнулась Расма. — Ты пойми, бабуля, я должна организовать что-нибудь исключительное! А не ждать до скончания века, пока кто-нибудь школу подпалит.
— Больно уж вы все горячи. Вам прямо вынь да положь, — сердито сказала мадам Зандбург. — Придет время, сама увидишь, что и сегодня без приличного пожара не проживешь. И тогда уж некогда будет спрашивать, как тушить.
До выхода на пенсию Регине оставалось меньше года. Она себе даже не представляла, как сможет бросить на произвол судьбы своих питомцев, но тем не менее считала месяцы. Близился рубеж, за которым, как ей казалось, должна наступить независимость. Уже не надо будет думать о галочках в плане школьных мероприятий, можно будет посвятить себя борьбе с формализмом в воспитательной работе, а при назревании конфликта припугнуть немедленным уходом.
Такие воинственные помыслы у Регины Кашис возникали всякий раз, когда директор знакомил учителей с очередным педагогическим экспериментом теоретиков из гороно. Как правило, это всегда утешало Регину, но сегодня она была в полной растерянности от последнего новшества. Под каким соусом преподнести его ученикам? Заставлять детей ловить преступников!.. Кашис достаточно хорошо знала треволнения мужа, знала его бессонные ночи, до поры поседевшие волосы и потому сознавала, как это все трудно и опасно. Но более всего она боялась, что эта идея придется ребятам по вкусу.
Для таких дел она просто уже стара. Пусть кто-нибудь помоложе берет на себя ответственность, если уж так приспичило создать кружок друзей милиции! Да хотя бы ее собственная Расма, которая не стыдится приходить на уроки прямо с пляжа — с мокрой головой и песком на носу… И будут одним выстрелом убиты два зайца: и для себя покой обеспечен, и у Расмы общественная нагрузка. Заодно и папаше наконец придется что-то сделать для своего чада.
Прозвенел звонок с урока, а классный руководитель все не отпускал учеников домой.
— Сегодня с вами проведет беседу практикантка Расма Кашис, — сказала она и, несколько смущенная собственной трусостью, села за последнюю парту.
— Представительнице отдела народного образования очень понравились наши изделия прикладного искусства, — начала издалека Расма и, как бы ища поддержки, взглянула на мать, которая по-прежнему сидела с опущенной головой. — У вас есть большие шансы попасть на республиканский смотр. Но выяснилось, что у нас забыли организовать дружину юных помощников милиции… В чем дело, Лайла?
— Извините, пожалуйста, — девушка уже собрала свой портфель, — у меня в два часа начинается шахматный турнир.
— А ты разве не в секции новуса?[1]
— Всю ночь ходы разучивала. Если в команде не будет четыре девушки — влепят баранку.
— Знаешь что, — улыбнулась Расма. — Ты при первой же возможности предлагай ничью, вдруг против тебя играть будет такой же гроссмейстер… Да, так что я хотела вам сказать?..
— Насчет дружинников, — напомнил Эдгар. — Только зачем это надо, в школе у нас ведь полный порядок…
— Это чистая случайность, стихийное стечение обстоятельств, не более. Нам только что доказали, как дважды два, что без добровольных дружин практически невозможно поддерживать общественный порядок. Ты куда, Варис?
— У меня парусная тренировка, — Варис незаметно пятился к двери, — а у Астры репетиция в ансамбле.
— Начинается, — Расма недовольно сморщила лоб, хотя сама в университете с не меньшей сноровкой отлынивала от общественных нагрузок.
— У кого еще есть внеклассные мероприятия? — поднялась классный руководитель. Она решила, что пора выручать дочь. — Чтобы потом мы могли спокойно обо всем поговорить.
— Мне на хор…
— Надо поливать опытные участки…
— У меня собрание кинолюбителей…
— Я обещал руководить кружком филателистов у пионеров…
Класс потихоньку опустел. Остались лишь обе учительницы да комсомольский секретарь Эдгар.
Расма и Регина Кашис поглядели друг на друга и грустно улыбнулись, после чего одновременно перевели глаза на комсорга класса.
— Да, так кого же мы выберем в начальники отряда друзей милиции? — спросила невесело Расма.
В этот момент распахнулась дверь, влетел Альберт и прямиком ринулся за своим портфелем.
— Мы с директором только кончили оформлять витрины для фотовыставки, — крикнул он на ходу. — Извините за беспокойство, — и уже повернулся, чтобы уйти.
— Нет, нет, нет! — остановила учительница. — Ты пришел как раз вовремя. Сейчас Расма все тебе объяснит…
Дача, на которой Альберт «познал любовь», выглядела днем не такой таинственной и не столь романтичной, если вспомнить излюбленное словечко Ингриды. Более того — дом был просто запущенным, краска облезла, водосточные трубы прохудились и были прогнуты, садовые дорожки засыпаны желтыми листьями.
Но вне всякого сомнения это был тот самый дом. Поглазев на пыльное окно второго этажа, перед которым все так же кудрявилась липа, Альберт подергал ручку калитки. Калитка была заперта. Он пошел вдоль забора. Но обнаружить незакрепленные планки и проход в ограде ему не удавалось. Лишь когда он по второму разу обошел изгородь, то заметил, что несколько планок прибиты новехонькими гвоздями.
Воровато оглядевшись по сторонам и убедясь, что поблизости никого нет, Альберт перелез через забор и со всех ног кинулся к окну, через которое накануне вечером проник в дачу.
Ставни были наглухо закрыты и заперты, дергай, не дергай — внутрь не попасть. Неужели все это ему приснилось, в том числе и Ингрида?
Однако приятный сон второй раз увидеть невозможно. Повторяются, как правило, только кошмарные прогулки по крутым крышам с бесконечными падениями в бездну или какая-нибудь срамота, когда ты вдруг оказываешься чуть ли не нагишом в школьном зале и отчаянно пытаешься натянуть на коленки чересчур коротенькую ночную рубаху.
Но на этот раз не надо было даже закрывать глаза, чтобы увидеть перед собой образ Ингриды — ее худенькую, но упругую фигурку, короткую челку и под ней — темные глаза, лучившиеся удивительно теплым светом, слышать ее чуть хрипловатый голос, придававший даже самым обычным словам многозначительный и тайный подтекст. Вот только никак не удавалось Альберту вызвать в памяти ее смех… В самом деле, девушка за весь вечер ни разу не засмеялась. Наверно, потому, что в ее жизни нет ничего радостного. Неспроста же она ютится по ночам в пустых дачах, где нельзя даже свет включить. И что делает Ингрида теперь — на работе или просто убивает время до трех часов? У Альберта не было ни малейшего сомнения насчет того, что девушка ждет не дождется мига свидания с ним.
— Эй, молодой человек, хватит рыскать по чужим дачам! — раздался грубый окрик. — Марш отсюда, живо! А то сейчас милицию вызову!
Альберт вздрогнул от неожиданности, затем отвернулся, быстро вынул из кармана повязку дружинника и надел на руку. Вышел из тени и хвастливо сообщил соседу:
— Разве не видите — я сам оттуда! Наша дружина взяла шефство над дачами в этом районе.
— Тогда нечего было спать до сих пор, — проворчал сосед, прислонил лопату к забору и уже дружелюбно: — Когда я сегодня утром проверял, гнездо было еще тепленьким, но птички уже улетели… Ничего, я их еще сцапаю, всю ночь не дам жене спать, но поймаю как пить дать!
— Теперь можете спать спокойно, — постепенно входил в новую роль Альберт. — Мы как раз здесь организуем свой штаб.
Но сосед не пришел в восторг от этой перспективы.
— Смотрите, сами только не спалите хибару! В этакую сушь одной спички хватит, и вся округа сгорит дотла…
Ингрида с трудом удерживалась от смеха. Ведь Берт далеко не так наивен, как показалось вначале. Парень настоящий. Она даже пожалела, что сразу не впустила его — опасаясь нудных объяснений, и не зная стоит ли продолжать это знакомство. Конечно, ребята с собственными «Волгами» на дороге не валяются, но оправдывает ли это осложнения, которых не перечесть, если свяжешься с желторотым? У такого молокососа ни денег на ресторан, ни квартиры, где можно было бы прокантоваться до весны. Дальше планы Ингриды пока что не простирались. Там будет видно. В первую очередь надо избавиться от опеки Петера и обрести настоящий кров над головой. А не прозябать в этом жалком сарае, куда того гляди нагрянет этот гнусный старикашка сосед и опять придется прятаться на крыше. И — к черту все случайные знакомства, от которых нет проку ни сердцу, ни карману.
