– Джордж, я не хочу, чтобы вы, ваша жена и дети входили в эту комнату! Прошу, держитесь от нее подальше!
– Почему, святой отец?
Но едва священник открыл рот, чтобы ответить, в телефоне раздался громкий треск. В удивлении Джордж и священник отставили в сторону трубки. Джордж, как ни пытался, не мог разобрать, что еще сказал отец Манкусо. Ничего не было слышно, кроме монотонного раздражающего шума…
– Алло! Святой отец! Я вас не слышу! Должно быть, плохая связь!..
Отец Манкусо тоже пытался расслышать, что говорит Джордж, но сквозь громкий шум он слышал лишь слабое «алло». В конце концов, он повесил трубку и снова набрал номер Лютцев. Раздавались телефонные гудки, но трубку никто не брал. Священник подождал, пока пройдут десять гудков, затем положил трубку. Он был очень взволнован.
Джордж не мог расслышать отца Манкусо сквозь шум и треск и тоже повесил трубку. Он ждал повторного звонка священника. Несколько минут Джордж сидел на кухне, глядя на молчавший телефон. Затем набрал номер отца Манкусо в его пасторском доме. Ответа не было.
В это время Кэти была в гостиной. Она занялась упаковкой тех немногих рождественских подарков, которые успели приобрести перед переездом в Амитивилль. Тогда Кэти побывала на распродаже в «Сирсе»[10] и в торговом центре «Грин Эйкерс» в Вэлли Стрим, там ей удалось прикупить одежды для детей и еще немного презентов для Джорджа и других членов семьи. С сожалением она отметила, что гора подарков была совсем невелика, и молча упрекнула себя за то, что так и не заставила себя выйти из дома за покупками.
Игрушек для Дэнни, Криса и Мисси было совсем немного, но уже было слишком поздно что-то менять.
Она отослала детей в игровую комнату и наконец смогла приступить к работе, оставшись одна. Кэти думала о Мисси, о том, что она так и не ответила на вопрос дочери, умеют ли говорить ангелы. Отложив ответ, она сказала, что спросит у Джорджа. Но когда все отправились спать, она не решилась заговорить об этом с мужем.
Почему Мисси в голову пришла эта идея? Имело ли это отношение к необычному поведению ребенка вчера? И что она искала в швейной комнате?
Размышления Кэти прервало появление Джорджа, он вернулся после телефонного разговора на кухне. Выражение его лица было странным, он старался не встречаться взглядом с женой. Кэти ждала, что он расскажет ей об отце Манкусо, как вдруг в дверь позвонили.
Кэти испуганно огляделась.
– Это, должно быть, мама! Джордж, они уже здесь, а ведь я еще даже не начинала готовить ужин!
Она поспешила на кухню.
– Джордж, иди, открой дверь!
Джимми Коннерс, брат Кэти, был высоким, крепким молодым человеком; он искренне любил Джорджа. В тот вечер лицо его излучало особое тепло и обаяние. Он должен был жениться на следующий день после Рождества, а Джордж по его просьбе обещал быть шафером на свадьбе. Мать и сын вошли в дом – Джимми тащил огромную шотландскую сосну, – но стоило им увидеть Джорджа, который не брился и не стригся почти неделю, лица их помрачнели.
Джоан, мать Кэти, встревожилась не на шутку.
– А где Кэтлин и детишки? – спросила она Джорджа.
– Она готовит ужин, а дети у себя наверху в игровой комнате. А что?
– У меня такое чувство, будто случилось что-то неладное.
Родственники впервые были в гостях в новом доме, поэтому Джордж должен был показать теще, где расположена кухня. Затем они с Джимми втащили дерево в гостиную.
– Господи, ну и огонь ты разжег! – воскликнул Джимми.
Джордж объяснил, что он все никак не может согреться с того дня, как они въехали в дом, и что сегодня он сжег уже десять поленьев.
– Да, – согласился Джимми, – сегодня довольно холодно. Может, испортились горелка или термостат?
– Нет, – отозвался Джордж, – масляная горелка работает, как надо, а термостат выдает более 80 градусов. Пойдем в подвал, я тебе покажу.
Доктор, навещавший в доме приходских священников отца Манкусо, объяснил ему, что, как правило, температура человеческого тела повышается после пяти часов пополудни. И хотя священник чувствовал себя неважно и у него болел живот, он все думал о странных проблемах с телефонной связью, возникших во время разговора с Джорджем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
До восьми часов вечера он все пытался, – увы, безуспешно – дозвониться до Джорджа. Несколько раз он просил оператора проверить, в порядке ли телефон Лютцев. Наконец, оператор ответил, что с обслуживанием линии связи никаких проблем нет. Почему Джордж не позвонил ему? Отец Манкусо не был уверен, что Джордж расслышал то, что он, Манкусо, хотел сказать ему о комнате на втором этаже. Может быть, там сейчас произошло нечто ужасное? Нет, больше ждать нельзя. Священник набрал номер телефона, по которому звонил только в случае крайней необходимости.
В доме Лютцев наконец поставили рождественскую елку. Дэнни, Крис и Мисси помогали дяде Джимми украшать ее, они суетились и спорили, чью игрушку повесить первой.
Джордж вернулся в свой укромный уголок у камина. Кэти с матерью беседовали на кухне. Именно там, на кухне, Кэти ощущала себя счастливой. Это было единственное место в новом доме, где она чувствовала себя в безопасности.
Она жаловалась матери на то, что Джордж сильно изменился с тех пор, как они переехали.
– Мама, он не принимает душ и не бреется. Он не покидает дом и не ездит в офис. Он только и делает, что сидит у этого проклятого камина и жалуется на холод. И еще – каждую ночь он зачем-то выходит к эллингу.
– Что он ищет? – спросила миссис Коннерс.
– Да кто его знает? Он все твердит, что ему необходимо проверить, в порядке ли лодка.
– На Джорджа это непохоже. А ты спрашивала его, что случилось?
– Конечно! – всплеснула руками Кэти. – Но он молчит и все топит и топит этот проклятый камин. За неделю мы израсходовали целую связку дров!
Мать Кэти вздрогнула и посильнее закуталась в свитер.
– Знаешь, а в доме холодновато, – сказала она. – Я это сразу почувствовала, когда вошла.
В это время Джимми стоял на кресле в гостиной. Он почти закончил наряжать елку. Осталось только прикрепить украшение Джорджа к вершине. Он тоже зябко повел плечами.
– Слышишь, Джордж, ты где-то оставил дверь открытой! Тут страшный сквозняк!
– Вот уж не думаю, – сказал Джордж, подняв на него глаза. – Я все везде запер и проверил.
Вдруг ему нестерпимо захотелось сходить на второй этаж и посмотреть, что творится в швейной комнате.
– Я сейчас вернусь.
Кэти и миссис Коннерс выходили из кухни ему навстречу. Джордж, не сказав им ни слова, взбежал вверх по лестнице.
– Что с ним? – спросила миссис Коннерс.
Кэти пожала плечами.
– А что я тебе говорила? – сказала она.
Пришла пора расставить подарки под рождественской елкой. Их было совсем немного; обнаружив это, Дэнни, Крис и Мисси захныкали хором за спиной у матери, не скрывая разочарования.
– Это что за капризы! – сердито прикрикнул Джордж, появляясь в дверях. Он пришел на шум со второго этажа. – А ну замолчали! Совсем разбаловались!
Кэти хотела было утихомирить мужа, попросить, чтобы он не повышал голос на детей в присутствии матери и брата, но в этот момент они переглянулись, и она по его глазам поняла, что в доме снова что-то не так.
– Ты закрывала окно в швейной комнате, Кэти?
– Я? Я туда целый день не заглядывала.
– Кто-нибудь из вас был в той комнате после того, как снесли вниз все коробки с рождественскими подарками? – спросил Джордж, обращаясь к детям, изумленно застывшим под елкой.
Все трое дружно отрицательно покачали головами.
Джордж все стоял на пороге, не заходя в гостиную. Он снова взглянул на Кэти.
– Джордж, что там стряслось?
– Окно открыто. Мухи вернулись.
«Крак!» – вдруг откуда-то извне раздался громкий звук.
Все так и подпрыгнули на месте. Затем послышался резкий стук. Тревожно залаял Гарри.
– Дверь эллинга! Она снова открыта! – воскликнул Джордж, обращаясь к Джимми. – Не оставляй их одних! Я сейчас вернусь!
