Леди Уиндермир (медленно). Вы его нарочно сожгли, чтобы я не успела его разглядеть. Как я могу вам верить? Вам, вся жизнь которой — сплошная ложь… Разве вы способны сказать хоть слово правды? (Садится.)
Миссис Эрлин (торопливо). Думайте обо мне что хотите… говорите обо мне что хотите, но умоляю вас — поезжайте домой, возвращайтесь к мужу, которого вы так любите.
Леди Уиндермир (хмуро). Я его не люблю.
Миссис Эрлин. Нет, любите, и отлично знаете, что он тоже вас любит.
Леди Уиндермир. Он не понимает, что такое любовь. Точно так же, как вы. Но я вижу, чего вы добиваетесь. Если бы я вернулась, это было бы вам куда как удобно. Но Боже мой, во что бы превратилась моя жизнь! Сдаться на милость женщине, которой чужды жалость и милосердие, женщине, само знакомство с которой позорно и унизительно, безнравственной женщине, которая стала между женой и мужем, — да никогда не пойду я на это!
Миссис Эрлин (с жестом отчаяния). Леди Уиндермир, ради Бога, не говорите таких страшных слов! Вы даже не знаете, насколько они ужасны и несправедливы! Прошу вас, выслушайте меня. Если вы вернетесь к мужу, я обещаю, что прекращу с ним всякие отношения… Никогда больше его не увижу… навсегда уйду из его и из вашей жизни. Те деньги, что давал мне ваш муж, он давал не из любви, а из ненависти, и не поклоняясь, а презирая. Власть, которую я над ним имею…
Леди Уиндермир (вставая). Ага, вы все-таки признаете, что имеете над ним власть!
Миссис Эрлин. Да, и я могу сказать, на чем она держится. На его любви к вам, леди Уиндермир.
Леди Уиндермир. И вы хотите, чтобы я этому поверила?
Миссис Эрлин. Должны поверить! Потому что это правда. Только из любви к вам он терпел… ну, не знаю, тиранию, угрозы или как хотите это называйте. Только из любви к вам. Из желания уберечь вас от стыда… от стыда и позора.
Леди Уиндермир. Ну и наглость! Как вы можете говорить такое? И вообще, какое вы имеете ко мне отношение?
Миссис Эрлин (смиренно). Никакого. Я это знаю. Но говорю вам — ваш муж вас любит… такой любви вы можете больше не встретить в жизни… и если вы ее отвергнете, настанет день, когда вам будет ужасно недоставать любви, но вы ни от кого ее не получите, будете молить о любви, но мольбы ваши никто не услышит… Ах, если б вы знали, как Артур вас любит!
Леди Уиндермир. Вы говорите Артур? И после этого вы смеете утверждать, что между вами ничего нет?
Миссис Эрлин. Леди Уиндермир, клянусь Богом, ваш муж ни в чем не виноват перед вами! А я… да если бы мне только в голову пришло, что у вас могут зародиться такие чудовищные подозрения, я и близко не подошла бы ни к нему, ни к вам. Да я скорее бы умерла! (Отходит к дивану.)
Леди Уиндермир. Вы говорите так, как если бы у вас было сердце. Но у таких женщин, как вы, не бывает сердца. Зачем оно вам? Таких, как вы, продают и покупают. (Садится.)
Миссис Эрлин (вздрагивает и морщится, словно от боли. Затем, взяв себя в руки, подходит к леди Уиндермир. Начав говорить, протягивает к ней руки, но не смеет коснуться ее.) Думайте обо мне что хотите. Жалеть меня нечего, я того не стою. Но не губите из-за меня свою прекрасную молодую жизнь! Вы даже не представляете, каковы могут быть последствия, если вы сейчас же не уйдете из этого дома. Вы не знаете, что значит жить в этом аду — терпеть презрение, насмешки, издевательства, оказаться покинутой, всеми отвергнутой! Видеть, что перед вами закрываются все двери, что проникнуть внутрь можно только окольными путями, каждую минуту опасаясь, что с вас могут сорвать маску… и все время слышать смех, безжалостный смех толпы — это трагедия, на которую не хватит всех слез, пролитых в мире. Вы не знаете, что это такое. Ты расплачиваешься за свой грех, а потом видишь, что надо платить снова и снова, платить всю жизнь. Вы не должны этого испытать. А что до меня, то если правду говорят, будто страданиями человек искупает свои грехи, то, значит, для меня наступил тот момент, когда я могу сказать, что все свои грехи я искупила сполна, какими бы они у меня ни были. Ибо сегодня вы возвратили сердце той женщине, у которой его давно не было. Возвратили — и тут же разбили… Но довольно об этом. Пусть я исковеркала свою жизнь, я не могу допустить, чтобы вы исковеркали вашу… Вы… вы еще совсем дитя, беззащитное дитя, и вы сами, без чьей-либо поддержки пропадете. У вас не тот характер, с которым женщина может возвратить себе утраченное положение. Вам на это не хватит ни изобретательности, ни выдержки. И вы не вынесете позора. О нет! Так что возвращайтесь, леди Уиндермир, к мужу, который вас любит и которого вы любите. У вас есть ребенок, леди Уиндермир. Возвращайтесь к своему ребенку, который, возможно, в эту самую минуту в горе или радости зовет вас. (Леди Уиндермир встает.) Господь дал вам это дитя. И Господь потребует от вас, чтобы вы создали ему счастливую жизнь, чтобы берегли его. Что вы ответите Господу, если из-за вас жизнь малютки будет погублена? Спешите домой, леди Уиндермир… ваш муж любит вас! Ни разу любовь его к вам не дрогнула. Но даже если бы он тысячу раз изменил вам, все равно вы должны были бы остаться с ним ради ребенка. Даже если бы он был с вами груб, жестоко обращался с вами, вы не должны были бы бросать своего ребенка. И даже если бы он бросил вас, ваше место — возле вашего ребенка…
Леди Уиндермир не выдерживает и начинает рыдать, спрятав лицо в ладони.
(Бросаясь к ней.) Леди Уиндермир!
Леди Уиндермир (по-детски беспомощно протягивает к ней руки). Увезите меня домой!
Миссис Эрлин (хочет обнять ее, но сдерживает себя. Лицо ее озарено радостью.) Пойдемте! Где ваше манто? (Берет его с дивана.) Вот. Одевайтесь. Нельзя терять ни минуты!
Идут к двери.
Леди Уиндермир. Постойте! Слышите голоса?
Миссис Эрлин. Нет, не слышу. Это вам показалось.
Леди Уиндермир. Да нет же! Прислушайтесь! Ох, да это же голос моего мужа! Он идет сюда. Спасите меня! Это какая-то ловушка. Вы, должно быть, за ним и послали.
Голоса за дверью.
Миссис Эрлин. Тише! Я попытаюсь спасти вас — для этого я сюда и приехала. Но, кажется, я опоздала. Сюда! (Указывает на занавешенное окно.) И при первой же удобной возможности бегите!
Леди Уиндермир. А вы?
Миссис Эрлин. Обо мне не беспокойтесь. Я сумею их встретить.
Леди Уиндермир прячется за портьеру.
Лорд Огастус (за сценой). Вздор, мой милый Уиндермир. Вы никуда не должны уходить!
Миссис Эрлин. О Боже, лорд Огастус! Кажется, я пропала! (Секунду колеблется, потом, оглядевшись, замечает дверь справа и проскальзывает через нее.)
Входят лорд Дарлингтон, мистер Дамби, лорд Уиндермир, лорд Огастус Лортон и мистер Сесил Грэм.
Дамби. Вот досада! Вытурить нас из клуба в такую рань! Времени-то всего два часа. (Опускается в кресло.) Вечер, можно сказать, только начинается. (Зевает и закрывает глаза.)
Лорд Уиндермир. Вы чрезвычайно любезны, лорд Дарлингтон, позволяя Огастусу навязать вам наше общество. Но, к сожалению, я долго у вас не смогу оставаться.
Лорд Дарлингтон. В самом деле? Как досадно. Но от сигары, надеюсь, вы не откажетесь?
Лорд Уиндермир. Благодарю. (Садится.)
Лорд Огастус (лорду Уиндермиру). Мой мальчик, даже не думайте уходить. Мне нужно с вами серьезно поговорить, и об очень важном предмете. (Садится рядом с ним у столика слева.)
Сесил Грэм. Знаем мы, что это за предмет. Таппи ни о чем не может говорить, кроме как о миссис Эрлин.
Лорд Уиндермир. Ну а вам-то какое до этого дело, Сесил?
Сесил Грэм. Совершенно верно, никакого. Поэтому это дело меня и интересует. Мои собственные дела всегда нагоняют на меня тоску. Я предпочитаю чужие.
Лорд Дарлингтон. Давайте чего-нибудь выпьем, друзья. Сесил, хотите виски с содовой?
Сесил Грэм. Не откажусь. (Подходит вместе с лордом Дарлингтоном к столику.) А правда, миссис Эрлин была сегодня очень эффектна?
Лорд Дарлингтон. Хоть у нее и много поклонников, я не из их числа.
