— А еще Я две буквицы могу написать. "Веди" и "Людие". То первые в моей имени и имени рода. — похвасталась мне Вероника.
— Веди, значит: ведаю мудрость на небесах и земле. А Людие, объединенные миром Люды. — голосом наставника сказал Я.-В городище ты бы уже знала буквицу и счет. Дев с измальства тому учат. А Я тебе покажу, как имя свое написать. Не замерзла еще? Потерпи немного, к вечеру уже будем в тепле.
— Ежели и там горя не случилось… — ляпнула догнавшая нас Дева. — Держи свой проклятый топор и объедки, как же мы без них до града дошли бы?
— Не ерничай. Это твой ужин. А ежели Я топор возьму, то оборонять тебя не смогу.
— Дядь, давай Я немного понесу топор. Мы за него деньгу выручим, а ты мне за то, леденец купишь.
— Что значит мой ужин? Ты мне подъемные обещал или измываешься надо мной? А оружие Я сама сторгую, это же подарок или отымешь? — с вызовом произнесла Забава.
— Ну раз подарок, то ты его и неси. — подытожил Я спор.
***
Мы успели в аккурат перед закрытием. Дозор уже ставил факелы и поджигал жаровню, дабы не околеть на посту.
— Кто такие? — отозвался грубый голос со стены.
— Путники, кров и приют ищем. — крикнул Я, пытаясь перекричать метель.
— У старосты постоялый двор. Законы соблюдать, вести себя чинно и с уважением. — голос немного подобрел.
— Так и будет, уважаемый. — отозвался Я.
— Мишка, открой дверцу. Гости в нашем селении. Проводи их до старосты, шобы не шастали без просмотру. Трое, кажись супруги с ребетенком.
Забава только хотела возмутиться, как Я положил ей руку на плечо.
— Так будет лучше, нежели тебя за добычу считали. Лишнего не говори, веди себя скромно. — дал указания Деве, схватил покрепче Нику. Дверь отперли и запустили внутрь. Наш провожатый оказался молодым парнем, что напускал на себя важности и раздувал грудь. Из оружия у него лишь строганная палка, заостренная кое-как. Вся спесь с него вышла, только он узрел мой меч, а у Княжны боевой топор. Понуро поплелся вглубь хутора, указывая нам путь.
— Вот тута. Хозяина зовут Пал Степаныч, любит честность и чистоту, потому ноги обметите веником перед входом. Бывайте, мне на пост пора. Всю ночь буду ваш покой охранять от ворога и нечисти. — закинув на плечо палку, пошел походкой бывалого воя.
— Дядь Босиком, а чего он петухом тут так ходит? Грудь вперед, ноги в развалку. Он где таких воев видел? — засомневалась в доблести стражника Ника.
— Так наверное ему удобнее шагать. Может отсидел чего или плетей поймал… А так то Парень у дела, покой сторожит. Потому нужно с почтением к Честному труду относиться. Пойдем во внутрь, обогреемся да поесть не мешало бы.
Постоялый двор разительно отличался от трактиров, тебе что Я видел раньше. Тут скорее всего по домашнему, нежели гостевое. Длинные полати за единым столом, занавески на окнах да маслянные лампадки. Самого хозяина Я не увидел, от того зайдя вовнутрь, постучал об стол да окликнул.
— Кого там в такую погоду принесло? — раздался громовой голос. Затем в горнице показался и сам хозяин. Здоровый муж, почти в две сажени ростом, веса не менее осьми пудов, смотрел на нас грозным взглядом из-под широких бровей. Я внимательно изучил его, перед тем как ответить.
— Мира этому дому, будь здрав, Павел Степанович. Просим приюта на ночь, поесть бы с дороги да пару советов спросить.
— Деньга есть? — сверля глазами нашу троицу, вопрошал Муж.
— Имеется, заплатим все по совести, если цена честная. — ответил Я.
— Деваться вам все равно некуда. Но лишнего не спрошу. Воды велеть набрать или баньку желаем? Застелено все чистое, потому не потерплю грязь.
— Баня не помешала бы, но раньше поесть нужно.
— Добро. Присаживайтесь за стол, вскоре все подадут. — сам Здоровяк присел во главе стола. Мы сели с краю. Первый от хозяина Я, за мной Ника, а крайней Забава.
— Откуда путь держите и куда? — начал расспрашивать нас мкж.
— С Китеж-града идем на Север.
— О,как. Далече и время не лучшее для поездки выбрали. Видать нужда в том есть. А сами кто такие будете? На семью не похожи. Баба вона отдельно села, хотя знают все, что подле мужа должна быть по правую руку. Вместо нее девчушка, но не сестра и не родич, не похожи не лицом, не повадками. Стало быть чужая. Ты раньше сел, а меч держишь так, будто оборонять решил, а мне доверия нет. Значит защиту им предоставляешь, но не как наймит. Скажешь честно, заночуешь. Промолчишь ежели или соврешь, то после ужина идите в ночь. У нас тут чужаков не привечают. — размышлял вслух владелец дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Северянин, сиротка и опальная Благородная. Путь держим в городище. Возможно к нам присоединится мой Старший Брат.
— Городище оно больно далеко….-начал было говорить Муж.
— Север ближе, чем ты думаешь. — перебил его услышанной присказкой.
— Полно тебе, убедил. — здоровяк повернулся в сторону кухни и крикнул- Катрин неси закуску да баньку сделай. Опосля за стол всем родом и гостями сядем. — кивнув мне головой, собрался было уходить, как Я его остановил.
— Павел Степанович, а поведайте мне, в каких богов Черный Дол верует, дабы не нарушить устои или законы. Сильно обяжите, так как не увидел у вас капища или кумиров. На занавесях и домах нет защитных знаков или рун. Ставни без узоров и дома построены иначе, чем на Севере или Юге.
— Что же. Правильный вопрос и своевременный. Родоверы мы. Верим в единое начало мира и живем одним родом. Потому все жители этого селения родня. Но за ужином ты все увидишь. Вкусите пищу и примите одежду для купания, ваши вещи можете оставить на чистку. Позже мне нужно с тобой поговорить, северянин.
После легкого перекуса, дабы не идти с полным животом, Я отправил Забаву и Нику в баньку, а сам вышел на улицу. Я не мог много вспомнить про Родоверов. Верят то что две птицы родили яйцо, из которого в последствии появился Мир. Одна Алконаст, а вторая…. Не помню или не знаю. Живут общиной и все добро общее. Супругов выбирают и выкупают в других деревнях и селах, дабы мешать кровь. Дети общие, а самое большое наказание-изгнание и забвение имени. Окинув Даром поселок, увидел, что весь людей собрался в большом амбаре и лишь староста и дозорные были не с ними. Со стороны леса темнела угроза, и маленькое золотое пятнышко светлело на Юге. Я скоро заскочил в горницу, схватил меч и побежал к воротам. Дозорный выскочил из сторожки, направив мне в грудь копьецо.
— Куды прешь, до рассвета нельзя выходить.
— Там мой Брат. Он ждет подмоги.
— Ты за него ничего не говорил.
— Я сказал старосте, что жду его к вечеру.
— Мишка спроси отца, правда ли то. Я посторожу. А ты гость, дернешься, стрелу поймаешь.
Скоро пришел Михаил.
— Велено пустить северянина. Казну и вещи он в доме оставил. — важно произнёс Дозорный.
— Ну, дык и чаво стоишь. Открывай калитку. — раздался голос сверху.
Я бежал, что есть мочи к бледному золотому огоньку. Чем ближе Я был, тем отчетливее видел раны храмовника, а за спиной Брата горели голодом десятки глаз.
Глава 4. Догнать уходящее время
— Нашел все таки меня, крестник. А Я уж и не надеялся. Подставь плечо, проще будет доковылять. — сквозь стоны проговорил Старший Брат.
— Как же так получилось? Кто Вас поранил? — участливо спросил Я.
— Перевертыши, сучье племя. Вчера мог догадаться, кто Маре Бабу слепил да шнурки подрезал, ох и позлили они её. Кха-кха. Позже поговорим. А то силы теряем да отвлекаемся почем зря. — проскрипел сквозь зубы Сет. Последние сотни шагов Я уже тащил тяжелое тело Ветерана, а с ворот глядел Дозорный и даже пальцем не повел помочь мне. Факелы освещали площадку у ворот, играя с лежащими толстым слоем снежинками, а на свежевыпавший снег падала горячая кровь северянина.
— Открывай калитку. — крикнул Я.
— Кто такие и цель вашего визита в Черный Дол? — раздался прежний голос.
— Ты же только что меня выпустил. Уже забыл? — изумился вопросу.
