Марина, не веря своим глазам, указала на нее.
— Ты тоже ее видишь?
— Разумеется, она моя фея.
— Твоя фея?
— Я знаю, это кажется очень странным, но феи действительно существуют. Хотя будет лучше, если ты об этом никому не скажешь. Тебе не поверят.
Иначе говоря, фея по имени Лилиан принадлежала Анхеле. И сейчас Анхела посвятила младшую сестру в тайну, которая строго охранялась. То есть в то, что феи существуют и что Марина была не единственной, кто обладал способностью видеть их.
И как же, черт возьми, Анхела завела себе фею?
Возможно, Марина удивилась, однако эта новость кое-что прояснила для нее относительно старшей сестры.
Знаменитые актрисы ведь не обходятся без телохранителей и личных шоферов? Так что же странного было в том, что у бесподобного создания вроде Анхелы оказалась как минимум одна странная фея? Возможно, некоторые тайны ангельского совершенства Анхелы объясняются именно волшебством?
Сомнений у Марины не было лишь в одном — этот день оказался столь непохожим на действительность, что все было возможно. Она проглотила новую информацию, не пытаясь разобраться в ней, и заботливо спросила сестру:
— И что я должна для тебя сделать?
Анхела и Лилиан быстро переглянулись, затем Анхела обратилась к младшей сестре с мольбой:
— Ты должна согласиться со всем, что мама с папой предложат тебе сделать вместо меня.
Марина нахмурилась.
— Что значит «со всем»? Имей в виду, что мне не все по силам. Например, я не умею играть на скрипке…
Анхела прервала ее.
— Не беспокойся, тебе понравится то, что они предложат, и ты со всем справишься.
— Тогда расскажи мне об этом, чтобы я была готова.
— Нет, этого делать нельзя.
— Почему нельзя?
— Это должно стать для тебя сюрпризом. Если я тебе все расскажу, ты начнешь вести себя не так, а мама с папой подумают, что ты сама все придумала, и откажутся от собственной затеи.
Марина оказалась в затруднительном положении.
— Но они ведь уже все решили!
Анхела подумала, что надо ей хоть что-то объяснить.
— Нет пока. Они еще ничего не знают. У папы с мамой появится одна идея, и оба подумают, что она пришла им в голову в то самое мгновение.
Марина совсем запуталась. Вдруг ей показалось, что заниматься математикой легче, чем говорить с сестрой.
— А откуда ты знаешь, что им в голову придет какая-то идея?
Анхела вздохнула, а Лилиан от нетерпения облетела вокруг голов сестер.
— Лилиан уже сделала им соответствующие внушения. Она кое-что нашептала им на ухо, и родители думают над тем, что услышали. Затем они тебе кое-что предложат. Только согласись, пожалуйста.
— Когда это произойдет?
— За ужином.
Марине пришлось ждать несколько часов, чтобы понять, в чем заключается идея, с которой ей предстояло согласиться.
— Ветрянка не пройдет бесследно, — изрекла мать, нарезая хлеб.
— А как же Дублин? — спросил прагматичный отец, шумно хлебая гаспачо.[12]
— Деньги нам не вернут. Я узнавала.
Матери обычно всегда все знают и задают вопросы до того, как остальные догадаются, о чем идет речь.
— Как ты сказала? — проворчал отец. Когда разговор заходил о деньгах, у него тут же сильно портилось настроение.
— Я так и сказала. Отказы от полетов и курсов не принимаются за двадцать четыре часа. Я на всякий случай не стала говорить об этом, но мне все объяснили.
— Что значит «на всякий случай»? Как же она поедет в Дублин с таким лицом и температурой?
Марина наседала на тефтели и молчала. При упоминании Дублина у нее сильно защемило сердце. Как раз в Дублине Анхела познакомилась с Патриком, но Марине вряд ли придется ступать по той же земле, что и ее любимый. Родители запретили ей все развлечения из-за проваленного экзамена.
Анхела летала в Дублин каждое лето и проводила там три фантастических недели. Открыто она об этом не говорила, но все и так было понятно. Сестра возвращалась с золотистой кожей, интересной и мерцающей. Она получала тысячи электронных посланий от итальянцев, французов и немцев, от имен которых пестрела ее адресная книга, а в ее «мессенджере» происходило настоящее вавилонское столпотворение.
Фрэнки, Гансы, Марселло, Пьеры и Кристианы… На Марину эти имена не производили никакого впечатления, она мечтала только о Патрике, которого увидела на фотографии с кружкой пива «Гиннес» в руке.
Патрик был высоким и сильным, с огненными волосами и горящими глазами. Руки его были такими огромными, что пивная кружка казалась в них крохотной. Он поднял ее повыше, и под рубашкой с эмблемой команды регби у него обрисовались мышцы. Неужели он действительно существует? Неужели в городе, именуемом Дублином, живет кто-то, кого зовут Патриком?
— А эта?
Марина напрягла слух. Под словом «эта» обычно подразумевалась она сама.
И действительно, отец уставился прямо на нее. Он не имел такого обыкновения, но сейчас изменил своим принципам. Марине не нравилось, когда ее разглядывали, и она занервничала, предпочитая оставаться незаметной.
— А что если мы отправим эту вместо Анхелы? — поинтересовался отец, показывая на Марину ложкой.
Марина подавилась тефтелей. Значит, это и есть та самая идея?
Мать уронила вилку.
— Ты с ума сошел?
— Я это к тому, чтобы не пропала целая куча денег. В конце концов, ведь все уже оплачено.
Марина с посиневшим лицом давилась тефтелей, хватаясь рукой за горло, глаза у нее вылезли из орбит. Она стала центром внимания. Родители уставились на «эту», сидевшую за столом и также приходившуюся им дочерью.
Марина хотела воскликнуть «да! да!», но почти задыхалась.
— Но они отличаются друг от друга как небо от земли, — заключила мать, бросив на нее хмурый взгляд.
Однако не уточнила, кого из «них» имеет в виду под небом, а кого под землей, хотя все и так было ясно.
— Но они ведь сестры, правда? — прочавкал отец без особой уверенности в голосе.
Не успел разговор перейти к опасной и сентиментальной теме о внешности и родстве, как Марина выплюнула тефтелю и прокричала:
— Я согласна!
И она уговорила родителей. Горячо упрашивая, давая страстные клятвенные заверения, обещая вести себя так, что им не придется за нее краснеть, и что никто не догадается о чудовищном обмане — ведь она хотела заменить незаменимую Анхелу…
Марина добилась своего, сумела раздобрить мать и убедить отца в том, что он очень сообразителен.
Вскоре в самочувствии Анхелы наступило заметное ухудшение: она начала бредить и нести вздор. У Марины не было возможности расспросить сестру, дабы извлечь из ее сознания хоть малейшие сведения о Патрике, его жизни, не говоря уже о том, чтобы разузнать, где его искать.
Она стала догадываться, что затея с заменой весьма рискованна. Наверное, Патрик исчез с карты земли, а она может впутаться в неприятности, какие бывают во время похмелья.
Под покровом ночи Марина осмелилась задать фее несколько наводящих вопросов:
— Анхеле очень плохо?
— Очень.
— Насколько плохо?
— Хуже не бывает.
Марина задумалась, не означает ли «хуже не бывает» фатальную развязку? Но это невозможно! Анхела живуча по своей природе. Без нее земля перестала бы вращаться!
Но тут Лилиан трогательно заплакала, как это умеют делать только феи, и Марина встревожилась. Как утешить фею?
— Она поправится, не печалься.
Однако Лилиан покачала своей белокурой головкой.
— Нет.
Марина сглотнула и хотела погладить ее.
— Ладно, будет тебе, не сокрушайся ты так.
Фея выскользнула из-под руки Марины и серьезно погрозила ей пальчиком.
— Все зависит от тебя.
Это уже означало чрезмерную ответственность.
— Что ты хочешь сказать? Я ведь не врач!
Фея насупилась.
— У Анхелы нет никаких болезней. Зато у нее есть враги.
Марина не сразу поняла, что означает подобный диагноз.
— Дай сообразить, ты говоришь, что Анхелу как-то… заколдовали?
Лилиан снисходительно улыбнулась.
— Ты не так глупа, как я думала.
Марина пропустила это оскорбление мимо ушей и мысленно собралась, уже начиная жалеть о том, что приняла столь необдуманное решение.
— И ты мне не скажешь, что я, черт возьми, должна делать в Дублине?
Лилиан скосила на нее глаза.
— Ты станешь Анхелой.
— Я так и знала. А дальше что?
У Лилиан не было времени. Она посмотрела в сторону окна, собираясь упорхнуть.
— К тебе кое-кто подойдет, и ты сделаешь все, чтобы этот человек поверил, что ты действительно Анхела. Тебе придется быть нежной и разумной, чтобы заслужить его доверие, затем ты станешь ждать моих приказаний.
Марина прищелкнула языком.
— Я все перепутаю. Как я узнаю, кто это? Это ведь может быть хозяйка дома, учитель, студент… Как я узнаю, о ком ты говоришь?
