– Мы погрязли в войнах, а это не добрый знак. Посейдон никогда этого не желал.
Атлас нахмурил брови и строго взглянул на брата.
– Эти обстоятельства, которые диктуются временем. При отце была другая жизнь, а сейчас в корне все изменилось. Мы должны о себе регулярно заявлять на весь этот безумный мир. Атлантида была и будет. Она является образцом для всего человечества, а чтобы ее сохранит в таком виде, в котором она находится сейчас, мы иногда должны напоминать всем остальным народам о своем существовании и своей силе. Я не прав?
– Мы и без того являемся образцом цивилизации, – ответил Амфир.
– Правильно говоришь. А тот, кто является примером всему человечеству, должен это еще и подтверждать. Я думаю, что мы приняли правильное решение на совете о походе за океан. Наши братья Эвмел и Эвемон хотя упорно и возражали, но победил разум и дух богов. Мы будем снаряжать свои корабли немедленно и двинем за океан, чтобы напомнить о себе остальному миру в очередной раз.
– Ты разгневаешь Зевса.
– Он поймет меня. – Атлас встал и обратился к веселящимся гостям, подняв при этом руку, чтобы музыканты прекратили играть. – Уважаемые гости, – обратился он к присутствующим. – На сегодняшнем совете нами было принято решение, выдвинутся в очередной раз за океан, чтобы напомнить землянам о своем существовании. Это решение было принято единогласно, и оно подержалось богами в Храме Великого Посейдона. – Атлас мельком взглянул на братьев Эвмела и Эвемона. – Я считаю, что это решение правильное, и вы его восторженно поддерживаете. Это я вижу по вашим ликующим лицам. Так выпьем же за предстоящую нашу победу!
В зале раздались ликующие возгласы в поддержку будущего похода.
– Вот видишь, знать не против решения, принятого нами и одобренного богами, – шепнул Атлас Амфиру.
В ответ Амфир промолчал, наполнил кубок вином и залпом его выпил.
Селена на мгновение отвлеклась и тут же потеряла сына из вида.
Герд скользнул сквозь возбужденную толпу и оказался рядом с Литеей.
– Я был прав, – торжественно произнес он. – Я непременно уплыву за океан.
– Нет, – решительно произнесла девушка.
– Не понял? Ты что, мне запрещаешь?
– Да.
– Какое ты имеешь право распоряжаться моими планами?
– Ты никуда не поедешь, – твердо сказала девушка. – Ты нужен здесь.
– Возле мамкиной юбки, как ты однажды соизволила выразиться?
– Для меня.
Герд от таких слов округлил глаза.
– Может и не пристойно такое говорить, но меня не слышит никто, поэтому я могу сказать эти слова только тебе.
– Я ничего не понимаю, – сказал растерянный Герд и схватил Литею за руку.
– Потому что ты дурак, – бросила она свой смущенный взгляд на юношу. – Ты просто дурак. Но не забывай, если ты примешь свое неправильное решение, то ему всегда будет противостоять и твой отец. Я разве не права?
Герд действительно ничего не мог понять и смотрел на девушку растерянными глазами.
– Если у тебя храбрости не хватает сказать что-то конкретное, то я сильнее тебя и могу себе это позволить. Ты дурак, который ничего не замечает вокруг. Я тебя люблю.
Герд сжал ее руку и улыбнулся.
– Убери от меня свои руки, – потребовала Литея. – Я не хочу чувствовать твое тепло. Ты живешь какими-то походами за океан и ничего не знаешь. Бедные твои предки, которые родили на свет такое чудовище, которое сводит всех с ума, но, признаюсь, я бы не хотела тебя терять.
– Ты в меня влюбилась? – удивленно зашептал Герд.
– Мне больше делать нечего. Тоже мне ангелочек нашелся. Я тебя ненавижу, а то, что сказала, можешь забыть. Просто вылетело из моих губ.
– Такое не забывается, – возразил смущенный Герд.
– Ты еще не пробовал. У тебя получится это очень хорошо, особенно, когда ты уплывешь за океан. Там тебя никто не ждет. Там для тебя приготовили жуткую участь. Можешь плыть куда угодно. Что я хотела тебе сказать, то я сказала.
– Ты меня любишь? За что?
– Я такого не говорила, – снова возразила Литея. – Было бы кого любить. Если ты такой удался красивый и упрямый, то пусть с тобой мучается кто-нибудь другой. Мне такая участь ни к чему.
Герд опустил свои прекрасные глаза, но не отпускал руки девушки.
– Прости, – прошептал он. – Может я и не прав, но каждый мужчина в наше время – это воин, который обязан показать свои способности перед другими.
Литея снова бросила на него свой нерешительный взгляд и усмехнулась.
– Перед кем ты собрался показывать свои способности? Перед слабыми народами? Мужчина не только должен держать в руках оружие, но и женщину. Держать так, чтобы ей было хорошо. Чтобы она верила и понимала, что с ней самый откровенный и любимый человек.
– Я, наверное, на это не способен. Ты меня застала врасплох.
– Ты ни на что не способен. В этом я тебя могу заверить сразу. С твоими мыслями надо не на войну отправв ляться и не любить, а летать где-то в небесах и общаться с неведомыми силами, которые лезут в твою безбашенную голову.
К молодым людям подошел воин от Атласа и склонил голову.
– Вас требует к себе царь, – сказал он, обращаясь к Герду.
Молодые люди переглянулись, и Герд послушно последовал за воином.
Глава 9
Атлас встал, когда пред ним появился прекрасный Герд. Он откровенно улыбнулся и поднял руку вверх.
– Я желаю представить всем присутствующим великого и будущего правителя Атлантиды, – громко объявил царь. – Иди сюда, мой мальчик. Этого юношу должны уважать и быть ему преданными, как нам, царям священного государства, все жители нашей страны.
Герд прошел вперед, встал рядом с Атласом и покраснел от неожиданных слов.
– Даже боги не вечны в этом мире, – продолжал Верховный правитель. – Поэтому их должны сменять достойные и верные Зевсу люди. Великий Посейдон тоже мечтал о необыкновенном человеке, который когда-то сменит своих отцов. Я вижу в этом молодом человеке свою смену, но не тревожьтесь, во мне еще есть огонь, который не под силу погасить никому. Это только мои предположения, но я уверен, что такие люди, как этот молодой человек, способны будут в дальнейшем руководить страной не хуже моего. Я прошу приветствовать будущего властелина Атлантиды!
Амфир, услышав эти слова, тоже растерялся. Он смотрел на сына и видел, как тот не знает, куда себя деть, но Атлас держал его крепко за руку и не обращал, ни на кого внимания.
– Вы верите в этого человека! – воскликнул царь.
– Верим, как в Бога, – послышались возгласы из зала.
– Поэтому мне остается только добавить: человек, который стоит рядом со мной – это моя смена. Прошу его почитать как божественного и великого. Так, как вы почитаете меня и остальных царей нашей великой страны. Сядь со мной рядом, – сказал Атлас и усадил Герда между собой и отцом в кресло. – Я хочу выпить за процветание нашего государства. Выпить только с тобой и с твоим отцом.
Атлас окинул взглядом удивленные лица остальных братьев и добавил:
– А вы не огорчайтесь, что я не выбрал никого из ваших детей. Это еще не беда. Главное, чтобы этот человек сам о них не забывал. Эвмел, Эвемон, вы всегда противостояли моим желаниям, но я вас не отвергаю и люблю только за то, что мы все братья и дети Великого Отца Посейдона. Я не желаю больше произносить торжественные речи. Я думаю, что вы меня поняли. Я прикажу через несколько дней снарядить наши корабли, собрать многочисленное войско и двинем за океан. Нас там, по-моему, давно заждались. Как бы вы ни были против, но это вележ ние богов.
– А Зевс? – настороженно спросил Эвмел.
– Что Зевс? Можешь считать, что он одобрил решение совета и стоит на нашей стороне. Он не сказал ничего против. Это я слышал в стенах Храма Посейдона.
– Ты ошибаешься, Атлас, – возразил Эвемон. – Великий Зевс не слышал ничего, о чем ты говорил с нашим отцом.
Атлас нахмурил брови и взглянул на Герда.
– Ты со мной, друг мой? – спросил он юношу.
– Я бы очень хотел побывать за океаном, – ответил Герд.
– Побывать и там воевать – это совершенно разные вещи, – возразил Эвмел.
– Я мужчина и должен на себе испытать все тяготы военного положения.
– Ты еще мальчишка, – с укором ответил Эвемон.
– Довольно, – остановил разговор царь. – Я сам знаю, что делаю, тем более пользуюсь покровительством богов, которым отдаю предпочтение. Амфир, что ты можешь сказать о желании сына?
– Ничего положительного, – на удивление Атласу ответил Амфир.
– Ты меня разочаровываешь. Твой сын стремится стать мужчиной, а ты ему в этом препятствуешь? Это дело не годится.
– Брат, ты меня не понял, – ответил Амфир. – Мой сын предназначен не для битв, которые мы с тобой ведем всю свою жизнь. Их поколению надо менять отношение к жизни.
– Ты думаешь, что мы успеем в этой жизни все уладить, чтобы нашим потомкам жилось вольготно? – спросил Атлас.
– Я не думаю, но каждый из них в свое время смотрит на жизнь своим взглядом, – продолжал Амфир, который не сводил своего тревожного взгляда с сына.
