– А вы, значит, надо полагать, педагог? – уточнил Петровский. В аудитории повисла гробовая тишина. В вопросе прозвучал явный вызов.
– Да, считаю себя таковым, надеюсь, заслуженно, – ответил Антон Алексеевич, – я вижу свое призвание в этом. Я постараюсь дать вам не только знания, но и вложить в вас что-то большее. Если, конечно, вы сами этого захотите. И если хоть один студент уходит с моих занятий не «пустым», значит, я живу и работаю не зря.
– То есть, вы считаете, ваше счастье в этом? – вкрадчиво осведомился Петровский.
– Да, в этом, – коротко ответил Семенов, – но мы как-то совсем далеко ушли от нашего предмета. Простите, могу я узнать ваше имя?
– Константин, – ответил Петровский.
– Очень приятно, Константин, – кивнул Семенов, – давайте так: если хотите поговорить на личностные темы, волнующие вас, можете подойти ко мне после занятий, я открыт для диалога. Но сейчас предлагаю, все же, вернуться непосредственно к теме лекции.
Петровский криво ухмыльнулся.
– Костян, у тебя колпак уехал?! – пораженно прошептал Фролов, – ты чего до него докопался?
– Я не докапывался, – тихо ответил Петровский, – пока.
***
– Зачетки свои давайте! – негромко сказал Соболев. Все четверо присутствовавших протянули зачетные книжки. Андрей приоткрыл одну и усмехнулся, – кино насмотрелись что ли? Больше так не делайте!
Второкурсники переглянулись. Соболев посмотрел на них с беззлобной усмешкой.
– Все такие, да? – уточнил он, глядя на волновавшихся студентов, – ладно, понятно! – Андрей покачал головой и осторожно извлек из зачеток аккуратно сложенные купюры, – номер свой пиши! – он протянул одному из студентов мобильный телефон.
– Вот! – тот вбил свой номер в память и отдал Соболеву.
– Хорошо, Макс, жди звонка, сегодня вечером заберете, что делать с дополнительной ведомостью, знаете?
– Да, – все дружно закивали.
– Старайтесь впредь закрывать вопрос вовремя, а не дотягивать до комиссионной сдачи, – напутствовал Соболев, – это всегда морока и всегда сложнее решается, поэтому и… – он выразительно приподнял брови.
– Ясно, – тот, которого Андрей назвал Максом, кивнул.
– Все, идите, не переживайте, все будет нормально, – пообещал Соболев.
Все четверо студентов двинулись вниз по лестнице. Андрей проводил их взглядом и цокнул языком. Уже на два пролета ниже до него донеслись обрывки их разговоров.
– Да по любому себе накрутил…
– Да сто пудов!
– А ты знаешь еще, кто может решить…
– Дети, – Соболев покачал головой, – годы идут, а жизнь не учит…
Он прошелся по пустому коридору и зашел в уборную. Убедившись, что внутри никого больше нет, Соболев достал внушительный «пресс». Затем отделил от общей пачки вторую, раза в полтора меньше и убрал в левый карман пиджака.
– А это вам! – он назвал имя-отчество, но намеренно невнятно, хотя никого, кроме самого Соболева здесь не было. Потом усмехнулся и убрал пачку повнушительнее в правый карман пиджака.
***
– На этом все могут быть свободны! – закончил Семенов.
– У нас здесь пара, – подала голос Алина.
– А, здесь…. Ну, тогда свободен могу быть я, а вам счастливо оставаться! – улыбнулся Семенов. Он взял со стола свою папку и направился к выходу.
– Антон Алексеевич! – у самых дверей Петровский остановил его. Семенов обернулся.
– Да, Константин, слушаю вас, – преподаватель обладал отличной памятью на лица и имена.
– Вы обещали мне аудиенцию во внеучебное время, – Петровский криво и очень нехорошо ухмыльнулся. Двусмысленность ухмылки не скрылась от внимания Семенова, но он не отступил.
– Да, я помню о своих обещаниях, – Антон Алексеевич кивнул и бросил взгляд на часы.
– Да я не отниму много времени, – Петровский проследил взгляд преподавателя и вновь одарил того наглой циничной усмешкой, – я только хотел спросить: так ваше счастье в преподавании? И только?
– Не только разумеется, – спокойно ответил Семенов, – но это один из наиболее значимых аспектов, разве не об этом мечтает почти каждый? Зарабатывать на жизнь, занимаясь любимым делом…
– И много ли приносит это «любимое дело»? – фыркнул Петровский. Фролов и Асхат насторожились, прислушиваясь к разговору. Помимо них еще с полдюжины студентов, не покинувших аудиторию, старательно вслушивались в спровоцированную Петровским дискуссию.
– Что вы имеете в виду? – Семенов прищурился, казалось бы, беззлобно, но ясно давая понять: вызов принят и отступать он не собирается.
– Ну, я о том, типа, материальная сторона вопроса вас вообще не волнует? – Петровский смотрел в глаза, – ну, мы же все знаем, сколько зарабатывает преподаватель. У вас семья есть? Дети?
– Вы задаете уж очень откровенные вопросы для первого знакомства, Константин, – хмыкнул Семенов, – но, если хотите, да, есть…
– И что, прямо хватает? – не отставал Петровский, – вы же глава семьи, так как же обеспечить целую семью, слышал, на бюджетную зарплату себя-то обеспечить проблематично?
– Совсем озверел пацан! – буркнул Фролов в полголоса, – вот он теперь оторвется в сессию!
– Я прошу простить небольшую вольность, – Семенов улыбнулся открыто, но двусмысленно и положил руку Петровскому на плечо: не грубо, но достаточно крепко, – обсуждать свое благосостояние я не обязан, но скажу так: напомните мне вашу фамилию?
– Петровский, – ответил тот, косясь на руку у себя на плече.
– Петровский, Петровский, – Семенов поднял глаза, словно что-то вспоминал, – в списках «Forbes» вас не припоминаю…
На этом моменте в аудитории послышались смешки. Хохотнул и сам Семенов.
– Не обижайтесь, Константин! – он слегка похлопал по плечу, – открою вам секрет: бывает и так, что в семье работают два, в отдельных случаях три и более человек, бывает даже, что не на одной работе, – по аудитории снова прошелся хохот, – а еще есть такая вещь, как подработки, легальные естественно. Но это лирика. Не всем из нас суждено родиться Ротшильдами или Рокфеллерами, но ведь это не повод впадать в депрессию…
Улыбка исчезла с лица Семенова. Он понизил голос, теперь обращаясь только к Петровскому.
– Константин, я прекрасно понял ваш вопрос и вашу позицию, – произнес Семенов, глядя в глаза, – целеустремленность и тяга к достатку – это хорошо, но усвойте одно: деньги – средство. Не самоцель, – Антон Алексеевич пристально посмотрел на собеседника, – не самоцель, – выделил он, – запомните это.
Семенов еще раз похлопал Петровского по плечу и, считая разговор оконченным, кивнул и, повернувшись, вышел из аудитории.
– Костян, ты чего к нему пристал? – Фролов вытаращился на приятеля, – выделиться захотелось? Не самый лучший способ! Вот он теперь тебе в сессию устроит!
– Ага, вот и отлично! – Петровский осклабился, – пускай устраивает. Заодно и покажет свое истинное лицо.
– Ты о чем? – резко спросил Фролов.
– Дима, повторю еще раз, если ты не понял! – начал Петровский, – я не клоун, чтобы выставляться перед людьми, и ничего не делаю просто так! Ты что, реально купился на всю его пропаганду?!
– Т так завелся из-за того, что он тебе нос утер? – Фролов ткнул приятеля кулаком в бок, – что, есть люди с зыками не менее подвешенными, чем твой, да, Костян?
– При чем здесь это, балбес! – Петровский с досадой стряхнул руку Дмитрия, – просто этот Семенов явно совсем не тот, за кого себя старательно выдает.
– Как по мне, он, конечно, маленько шизик! – Фролов хохотнул, – повернутый чел типа, – он покрутил пальцем у виска, – динозавр, не знаю, болеет он своим делом, принципиальный по ходу…
– Я же говорю, купился! – Петровский ухмыльнулся.
– Так просвети, Пуаро! – рявкнул Фролов, раздражаясь.
– В уши он вкручивает, – пояснил Петровский, – знаю я эту породу, ставит тут из себя такого правильного и идеального. А на деле… – он сделал двусмысленный жест рукой.
– Да ладно тебе, вряд ли, – Фролов недоверчиво посмотрел на приятеля, – ты о леваках? Думаешь, берет на лапу?
– Нет, живет на зарплату! – Петровский скривился, – вот тебе и ответ, почему вытягивал его на этот разговор. Хотел спровоцировать, вывести на откровение, чтобы не корчил из себя святого!
– Да ну нет, Костян, не прав ты! – стоял на своем Фролов, – если все так, все равно же вскроется! Так зачем ставить из себя такое, да еще акцентировать на этом внимание? – он указал в сторону двери, за которой пять минут назад скрылся Семенов.
– А ты иди, его спроси! – хмыкнул Петровский, – недалеко еще ушел.
– Как по мне, он не гнал, – задумчиво проговорил Фролов, – реально блаженный…
– А как по мне – двуличием за километр несет! – отбрил Петровский.
– А как по мне, так вы оба неправы! – их одногруппница Аня Савельева, все это время краем уха слушавшая разговор, наконец, вмешалась, – ни одному из вас не приходило в голову, что человек может любить свою работу, пусть и не зарабатывать на ней миллионы, при этом быть честным, даже если есть возможность наживаться? И что это не обязательно означает, что он какой-то там сумасшедший? – она сердито посмотрела на Фролова с Петровским.
