..Я учусь жить без тебя. Пока не очень выходит. Но я стараюсь, как могу. Ради тебя, нашего сына и себя самой.
– Можно? – Лейла подходит и садится рядом со мной на качели. – Какой мой мальчик большой. Мой Ибрагим, – хочет положить руки мне на живот. Я закрываю его руками.
– Это мой мальчик. И его зовут Руслан! – мне надоело. Я не собираюсь это терпеть. – Будите так относится, вообще, запрещу вам видеть внука. Это мой малыш! Хотите сына? Родите! Сейчас столько способов забеременеть. – Лейла побагровела, схватила меня за руку.
– Откуда ты знаешь? Я никому не говорила, – не думала, что это секрет. Не хотелось выдавать Адлана.
– Не важно! – выдернула руку, на которой остались царапины, встала. Дневник упал с колен и раскрылся. Поторопилась нагнуться и поднять дневник, пока Лейла не забрала. Кто ее знает, может она способна на такую низость, читать чужие дневники.
– Что это у тебя? Кому пишешь? – Лейла попыталась вырвать у меня дневник.
– Не смейте! Адлан приедет и я попрошу его, чтобы увез меня подальше от вас!
– Он никогда не пойдет против меня! Дура! – она толкнула меня вперёд, не удержалась и упала на спину. Резкая боль прострелила живот, почувствовала, как между ног становится мокро.
– Ай, – нет. Только не это! Я не могу сейчас рожать. Ещё рано. – Вы вообще нормальная? Толкать беременную? – прошептала, сквозь стиснутые зубы. На секунду она стала растерянной, я даже увидела сожаление, промелькнувшее на красивом лице этой женщины.
– Что здесь происходит? – задрав голову, смотрела на приближающегося Шамиля.
– Эта дура! Добегалась! Совсем не бережет малыша! Я говорила! Нужно было её в больницу положить на сохранение и к кровати привязать.
– Помогите, пожалуйста! – вцепилась в штанину Шамиля.
– Сейчас, – он подхватил меня на руки и понес к машине. Я лежала на заднем сидении, кусала губу, чтобы стоны были не такими громкими. Не думала, что будет так больно. А больше всего волновалась, что Адлана рядом нет. И малыш совсем маленький.
Меня привезли в приемной. Акушерка провела осмотр.
– Через пару часов родишь.
– Как через пару часов? А как же?.. Мне же ещё месяц ходить.
– Что поделать, процесс не остановить. Ребенок на свет просится. – Акушер ушла, а медсестра заполняла документы.
– Замужем?
– Нет. А можно поскорее? Мне очень больно. – медсестра продолжала задавать вопросы.
– А что с отцом? Есть где жить? Где работаешь? Куда же ты сына то принесешь? – если бы я знала. Адлан обещал придумать что-то. Попросила телефон, чтобы позвонить. Адлан взял трубку после третьего гудка.
– Адлан! Я рожаю! Когда ты сможешь приехать?
– Что?! Буду завтра утром у тебя. Раньше билет не получится взять. Не волнуйся Юля.
Меня отвезли в родильное отделение. Медсестры разговаривали на чеченском, но я стала больше понимать. Они говорили, что я нагуляла. Отца нет. Куда буду девать ребенка – не знаю. На что жить – не известно. Схватки меня вконец измотали. – я не хотела расставаться с малышом.
В бреду мне казалось, что стоит только ему родится, ворвётся Лейла и заберёт его. Воздуха не хватает. Впервые за это время вернулся приступ астмы. Мне подключили кислородную маску.
– Давай, девочка. Постарайся, – говорила акушерка. – Он задохнуться может, – как я? Схватилась за ручки по бокам от гинекологического кресла. Услышала крик и выдохнула с облегчением.
На грудь положили моего малыша. Провела по волосикам рукой как пушок. Он жадно искал грудь.
– Мой мальчик. Руслан, – слёзы текли по щекам, но это были слёзы радости, невыносимого счастья от которого я задыхалась.
– Всё мамочка. Хватит. Малыша должен осмотреть врач.
Его забрали. А мне что-то вкололи и я уснула.
Глава 5
Адлан
Мы с Эмином нашли ниточку, ведущую к Халифу. Она привела в Сирию. Знакомые шепнули, что покупали оружие у него. Я так долго выслеживал его. Со временем жажда мести не пропала. Мне нужно было отомстить за смерть брата. Для Юли я уехал по делам бизнеса. Не стоит ее тревожить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Прилетели туда на частном самолете. Военные, с которыми некогда служил Эмин, обещали поддержку. Все было на мази. Мы уже ехали за ним. И тут позвонила Юля.
«Адлан! Я рожаю!» Голос испуганный. Бедная моя девочка (что она моя, я давно решил. Правда она об этом, пока, не знает).
Как черт возьми это могло произойти? Я же специально оставил ее с родителями, чтобы они пылинки с нее сдували.
– Эмин, – обратился к брату. – Мне нужно домой, – кратко обрисовал ему ситуацию.
– Лети обратно. Я сам с ним разберусь, – он похрустел костяшками, в глазах, как и у меня жажда мести. Предвкушение расправы.
– Нет. Ты поедешь со мной. Я и так потерял брата. Я тебя здесь не оставлю.
– Адлан! Не указывай мне, черт тебя побери! Не забывай, что я старше!
– Ты не забывай, что у тебя есть семья, жена! Он за пару дней никуда не денется. Почву мы аккуратно прощупывали. Он давно уже здесь базируется. Мне только успокоить ее. В конце концов, это и твой племянник! Мы соберем бойцов и вернемся, – он сдался.
Утром я уже был в роддоме. За небольшое вознаграждение мне разрешили пройти.
– Где Юля? – накинулся на главврача с расспросами.
– Она спит. У нее была небольшая истерика... – я схватил его за грудки и тряхнул.
– Что значит истерика? А вы тут на что?
– Успокойтесь, – убрал мои руки. – Юля переживает, что ребенок родился не в положенный срок. А когда мы сказали, что ее родители договорились о месте в отделении для недоношенных...
– Какие родители? Юля сирота! Куда вы дели моего племянника?
– Да? Но Лейла Ибрагимовна... – ясно. Мама постаралась.
– Это моя мама.
– В общем, когда мы сообщили Юле, что состояние ребенка стабилизировалось и мы перевезли его в город Москву в отделение, у неё случился приступ. Такое бывает, послеродовая депрессия. Она твердила, что её ребёнка украли, требовала вызвать полицию и нам пришлось вколоть ей успокоительное.
– Ясно. Когда вы её выпишите?
– Дня через три. Не раньше!
– Хорошо.
Я вошёл в Юлину палату, сел на скрипучую панцирную койку. В палате она была не одна. С ней лежали ещё три женщины, которые при виде меня подняли визг и попрятались под одеяла.
Юля проснулась, увидев меня, села на койке. Я не представлял, что так соскучился по ней.
– Адлан! Помоги, пожалуйста! Они забрали Русланчика!
– Успокойся, – погладил ее по лицу. Она отдернула мою руку, а мои пальцы так и продолжало колоть, ощущая её бархатную кожу.
Да сколько ещё я буду вариться в этом аду? Вот она, единственная женщина, которую я желаю, так, что все внутри сводит судорогой, кровь превращается в кипящую магму.
Нам предстоит серьезный, непростой разговор. Пусть она меня считает мудаком, пусть это будет выглядеть неправильным, в глазах других. Плевать! Мне нужна она. Не как друг, каковым она меня считает.
– Ты обещал все решить! – её кулачки ударяются мне в грудь. – Я тебе поверила! А они забрали его! Даже не спросив разрешения! – Юля завыла, как раненый волк. – Я даже на руках его не успела подержать. – мамочки на соседних койках притихли, высунули носы из-под одеял и с интересом подслушивали.
– Тише, «сийна б1аьрг», – прижал ее к груди, сердце билось, как сумасшедшее. У меня должно получиться. Юля должна согласиться.
– Мало того, что это твоя мама виновата, что Руслан родился раньше срока, так она еще забрать его хочет.
– Что значит виновата?
– Она толкнула меня, – её соседки по плате прицокнули языком.
– Ай-яй! Да как так можно то? – да что за хрень? Скрипнул зубами, намереваясь разобраться с мамой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Она была здесь?
– Нет. Позвонила главврачу, тот передал трубку. Она говорила, что отберет ребенка у меня по закону. Просто лишит родительских прав. Я нигде не работаю, у меня нет своего жилья. Держать у себя в доме она больше не будет. И чтобы я катилась на все четыре стороны. И самое ужасное, она права. Куда мне идти с ребенком? Ты знаешь, где он?
