12 января 1922
«Пуще чем женщина…»
Пуще чем женщинаВ час свиданья!Лавроиссеченный,Красной рваньюИсполосованныйВ кровь —Снег.
Вот они, тесной стальной когортой,К самой кремлевской стене приперты,В рядСпят.
Лавр — вместо камняИ Кремль — оградой.Крестного знамениВам не надо.Как —Чтить?
Не удостоились «Со святыми»,Не упокоились со святыми.Лавр.Снег.
Как над ИсусовымТелом — стража.Руки грызу себе, — ибо дажеСнегЗдесь
Гнев. — «Проходи! Над своими разве?!»Первою в жизни преступной связьюЧасБьет.
С башни — который? — стою, считаю.Что ж это здесь за земля такая?ШагВрос.
Не оторвусь! («Отрубите руки!»)Пуще чем женщинеВ час разлуки —ЧасБьет.
Под чужеземным бунтарским лавромТайная страсть моя,Гнев мой явный —Спи,Враг!
13 января 1922
«По-небывалому…»
По-небывалому:В первый раз!Не целовалаИ не клялась.
По-небывалому:Дар и милость.Не отстранялаИ не клонилась.
А у протаянного окна —Это другая была —Она.
. . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . .Не заклинай меня!Не клялась.
Если и строила —Дом тот сломлен.С этой другоюРодства не помню.
. . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . .Не окликай меня, —Безоглядна.
Январь 1922
Новогодняя
С.Э.
Братья! В последний часГода — за русскийКрай наш, живущий — в нас!Ровно двенадцать раз —Кружкой о кружку!
За почетную рвань,За Тамань, за Кубань,За наш Дон русский,Старых вер Иордань…Грянь,Кружка о кружку!
Товарищи!Жива ещеМать — Страсть — Русь!Товарищи!Цела ещеВ серд — цах Русь!
Братья! Взгляните в даль!Дельвиг и Пушкин,Дел и сердец хрусталь…— Славно, как сталь об сталь —Кружкой о кружку!
Братства славный обряд —За наш братственный градПрагу — до — хрустуГрянь, богемская грань!Грянь,Кружка о кружку!
Товарищи!Жива ещеСтупь — стать — сталь.Товарищи!Цела ещеВ серд — цах — сталь.
Братья! Последний миг!Уж на опушкеЛеса — исчез старик…Тесно — как клык об клык —Кружкой о кружку!
Добровольная дань,Здравствуй, добрая брань!Еще жив — русскийБог! Кто верует — встань!Грянь,Кружка о кружку!
15 января 1922
Новогодняя
(вторая)
С. Э.
Тот — вздохом взлелеянный,Те — жестоки и смуглы.Залетного лебедяНе обижают орлы.
К орлам — не по записи:Кто залетел — тот и брат!Вольна наша трапеза,Дик новогодний обряд.
Гуляй, пока хочется,В гостях у орла!Мы — вольные летчики,Наш знак — два крыла!
Под гулкими сводамиБои: взгляд о взгляд, сталь об сталь.То ночь новогодняяБьет хрусталем о хрусталь.
Попарное звяканьеСудеб: взгляд о взгляд, грань о грань.Очами невнятнымиОдин — в новогоднюю рань…
Не пей, коль не хочется!Гуляй вдоль стола!Мы — вольные летчики,Наш знак — два крыла!
Соборной лавиноюНа лбы — новогодний обвал.Тоска лебединая,В очах твоих Дон ночевал.
Тоска лебединая,Протяжная — к родине — цепь…Мы знаем единуюТвою, — не донская ли степь?
Лети, куда хочется!На то и стрела!Мы — вольные летчики,Наш век — два крыла!
18 января 1922
«Каменногрудый…»
Каменногрудый,Каменнолобый,КаменнобровыйСтолб:Рок.
Промысел, званье!Вставай в ряды!Каменной дланьюРавняет лбы.
Хищен и слеп,Хищен и глуп.Милости нет:Каменногруд.
Ведомость, номер!Без всяких прочих!Равенство — мы:Никаких Высочеств!
Выравнен? Нет?Кланяйся праху!Пушкин — на снег,И Шенье — на плаху.
19 января 1922
«Не ревновать и не клясть…»
Алексею Александровичу Чаброву
Не ревновать и не клясть,В грудь призывая — все стрелы!Дружба! — Последняя страстьНедосожженного тела.
В сердце, где белая даль,Гладь — равноденствие — ближний,Смертолюбивую стальПереворачивать трижды.
Знать: не бывать и не быть!В зоркости самоуправнойКак черепицами крытьМолниеокую правду.
Рук непреложную розньБлюсть, костенея от гнева.— Дружба! — Последняя козньНедоказненного чрева.
21 января 1922
«По нагориям…»
По нагориям,По восхолмиям,Вместе с зорями,С колокольнями,
Конь без удержу,— Полным парусом! —В завтра путь держу,В край без праотцев.
Не орлицей зватьИ не ласточкой.Не крестите, —Не родилась еще!
Суть двужильная.Чужедальняя.Вместе с пильнями,С наковальнями,
Вздох — без одыши,Лоб — без огляди,В завтра речь держуПóтом огненным.
Пни да рытвины, —Не взялась еще!Не судите!Не родилась еще!
Тень — вожатаем,Тело — зá версту!Поверх закисей,Поверх ржавостей,
Поверх старых вер,Новых навыков,В завтра, Русь, — поверхВнуков — к правнукам!
(Мертвых КитежейЧто нам — пастбища?)Возлюбите!Не родилась еще!
Серпы убраны,Столы с яствами.Вместе с судьбами,Вместе с царствами.
Полукружием,— Солнцем за море! —В завтра взор межу:— Есмь! — Адамово.
Дыхом-пыхом — дух!Одни — пóножи.— Догоняй, лопух!На седьмом уже!
22 января 1922
«Не похорошела за годы разлуки…»
С.Э.
Не похорошела за годы разлуки!Не будешь сердиться на грубые руки,Хватающиеся за хлеб и за соль?— Товарищества трудовая мозоль!
О, не прихорашивается для встречиЛюбовь. — Не прогневайся на просторечьеРечей, — не советовала б пренебречь:То летописи огнестрельная речь.
Разочаровался? Скажи без боязни!То — выкорчеванный от дружб и приязнейДух. — В путаницу якорей и надеждПрозрения непоправимая брешь!
23 января 1922
«Верстами — врозь — разлетаются брови…»
Верстами — врозь — разлетаются брови.Две достоверности розной любови,Черные возжи-мои-колеи —Дальнодорожные брови твои!
Ветлами — вслед — подымаются руки.Две достоверности верной разлуки,Кровь без слезы прóлитая!По ветру жизнь! — Брови твои!
Летописи лебединые стрелы,Две достоверности белого дела,Радугою — в Божьи боиВброшенные — брови твои!
23 января 1922
