Марина Ивановна Цветаева
Собрание сочинений в семи томах
Том 2. Стихотворения 1921–1941. Переводы
Стихотворения 1921-1941
Плач Ярославны
Вопль стародавний,Плач Ярославны —Слышите?С башенной вышечкиНеперерывныйВопль — неизбывный:
— Игорь мой! КнязьИгорь мой! КнязьИгорь!
Ворон, не сглазьГлаз моих — пустьПлачут!
Солнце, мечиСтрелы в них — пустьСлепнут!
Кончена Русь!Игорь мой! Русь!Игорь!
* * *
Лжет летописец, что Игорь опять в дом свойСолнцем взошел — обманул нас Баян льстивый.Знаешь конец? Там, где Дон и Донец — плещут,Пал меж знамен Игорь на сон — вечный.
Белое тело его — ворон клевал.Белое дело его — ветер сказал.
Подымайся, ветер, по оврагам,Подымайся, ветер, по равнинам,Торопись, ветрило-вихрь-бродяга,Над тем Доном, белым Доном лебединым!
Долетай до городской до стенки,С кóей пó миру несется плач надгробный.Не гляди, что подгибаются коленки,Что тускнеет ее лик солнцеподобный…
— Ветер, ветер!— Княгиня, весть!Князь твой мертвый лежит —За честь!
* * *
Вопль стародавний,Плач Ярославны —Слышите?Вопль ее — ярый,Плач ее, плач —Плавный:
— Кто мне заздравную чаруИз рук — выбил?Старой не быть мне,Под камешком гнить,Игорь!
Дёрном-глиной заткните ротАлый мой — нонче ж.КонченБелый поход.
5 января 1921
«С Новым Годом, Лебединый стан…»
С Новым Годом, Лебединый стан!Славные обломки!С Новым Годом — по чужим местам —Воины с котомкой!
С пеной у рта пляшет, не догнав,Красная погоня!С Новым Годом — битая — в бегахРодина с ладонью!
Приклонись к земле — и вся земляПеснею заздравной.Это, Игорь, — Русь через моряПлачет Ярославной.
Томным стоном утомляет грусть:— Брат мой! — Князь мой! — Сын мой!— С Новым Годом, молодая РусьЗá морем за синим!
Москва, 13 января 1921
Большевик
От Ильменя — до вод КаспийскихПлеча рванулись в ширь.Бьет по щекам твоим — российскийРумянец-богатырь.
Дремучие — по всей по крепкойБашке — встают леса.А руки — лес разносят в щепки,Лишь за топор взялся!
Два зарева: глаза и щеки.— Эх, уж и кровь добра! —Глядите-кось, как руки в боки,Встал посреди двора!
Весь мир бы разгромил — да проймыЖмут — не дают дыхнуть!Широкой доброте разбойнойСмеясь — вверяю грудь!
И земли чуждые пытая,— Ну, какова мол новь? —Смеюсь, — все ты же, Русь святая,Малиновая кровь!
31 января 1921
Роландов рог
Как нежный шут о злом своем уродстве,Я повествую о своем сиротстве…
За князем — род, за серафимом — сонм,За каждым — тысячи таких, как он,
Чтоб, пошатнувшись, — на живую стенуУпал и знал, что — тысячи на смену!
Солдат — полком, бес — легионом горд.За вором — сброд, а за шутом — всё горб.
Так, наконец, усталая держатьсяСознаньем: перст и назначеньем: драться,
Под свист глупца и мещанина смех —Одна из всех — за всех — противу всех! —
Стою и шлю, закаменев от взлёту,Сей громкий зов в небесные пустоты.
И сей пожар в груди тому залог,Что некий Карл тебя услышит, рог!
Март 1921
«Как закон голубиный вымарывая…»
Как закон голубиный вымарывая, —Руку судорогой не свело, —А случилось: заморское маревоРусским заревом здесь расцвело.Два крыла свои — эвот да эвона —. . . . . .истрепала любовь…Что из правого-то, что из левого —Одинакая пролита кровь…Два крыла православного складеня —. . . . . .промеж ними двумя —А понять ничего нам не дадено,Голубиной любви окромя…Эх вы правая с левой две варежки!Та же шерсть вас вязала в клубок!Дерзновенное слово: товарищиСменит прежняя быль: голубок.Побратавшись да левая с правою,Встанет — всем Тамерланам на грусть!В струпьях, в язвах, в проказе — оправдана,Ибо есть и останется — Русь.
13 марта 1921
Попутчик
Соратник в чудесах и бедахГерб, во щитах моих и дедов. . . . . .выше туч:Крыло — стрела — и ключ.<А ну-ка> . . . . . .<Презрев корону золотую>Посмотрим, как тебя толкуетВсю суть собрав на лбуНаследница гербу.Как…… из потемокПо женской линии потомокКрыло — когда возьмут каретуСтрела — властям писать декреты. . . . . .подставив грудь— Ключ: рта не разомкнуть.Но плавится сюргуч и ломокПо женской линии потомокТебя <сдерет> сюргуч.— Крыло — стрела — и ключ.
<Март 1921>
Ученик
Сказать — задумалась о чем?
В дождь — под одним плащом,
В ночь — под одним плащом, потом
В гроб — под одним плащом.
«Быть мальчиком твоим светлоголовым…»
Быть мальчиком твоим светлоголовым,— О, через все века! —За пыльным пурпуром твоим брести в суровомПлаще ученика.
Улавливать сквозь всю людскую гущуТвой вздох животворящДушой, дыханием твоим живущей,Как дуновеньем — плащ.
Победоноснее Царя ДавидаЧернь раздвигать плечом.От всех обид, от всей земной обидыСлужить тебе плащом.
Быть между спящими ученикамиТем, кто во сне — не спит.При первом чернью занесенном камнеУже не плащ — а щит!
(О, этот стих не самовольно прерван!Нож чересчур остер!)И — вдохновенно улыбнувшись — первымВзойти на твой костер.
15 апреля 1921
«Есть некий час — как сброшенная клажа…»
Есть некий час…
Тютчев.
Есть некий час — как сброшенная клажа:Когда в себе гордыню укротим.Час ученичества, он в жизни каждойТоржественно-неотвратим.
Высокий час, когда, сложив оружьеК ногам указанного нам — Перстом,Мы пурпур Воина на мех верблюжийСменяем на песке морском.
О этот час, на подвиг нас — как ГолосВздымающий из своеволья дней!О этот час, когда как спелый колосМы клонимся от тяжести своей.
И колос взрос, и час веселый пробил,И жерновов возжаждало зерно.Закон! Закон! Еще в земной утробеМной вожделенное ярмо.
Час ученичества! Но зрим и ведомДругой нам свет, — еще заря зажглась.Благословен ему грядущий следомТы — одиночества верховный час!
15 апреля 1921
«Солнце Вечера — добрее…»
Солнце Вечера — добрееСолнца в полдень.Изуверствует — не греетСолнце в полдень.
Отрешеннее и кротчеСолнце — к ночи.Умудренное, не хочетБить нам в очи.
Простотой своей — тревожа —Королевской,Солнце Вечера — дорожеПеснопевцу!
* * *
Распинаемое тьмойЕжевечерне,Солнце Вечера — не кланяетсяЧерни.
Низвергаемый с престолуВспомни — Феба!Низвергаемый — не долуСмотрит — в небо!
О, не медли на соседнейКолокольне!Быть хочу твоей последнейКолокольней.
16 апреля 1921
«Пало прениже волн…»
