Мысленном взором, искаженным страхом эти далекие звуки вызывают образы жутких чёрно-белых судебных фотографий, искалеченных тел, изуродованных суровостью смерти, которые продолжают двигаться, с мёртвыми лицами, повёрнутыми и искоса смотрящими на неё, и как в немом фильме притворно энергично танцующими, словно лягушки на горячей сковороде. Каждую ночь лежа без сна, Лилли размышляет о том, что же на самом деле означают эти звуки, что там происходит и когда будет следующая атака.
Некоторые озабоченные поселенцы даже разрабатывают теории.
Парень из Атланты по имени Гарлан Стигал, ботаник-аспирант с очками в толстой роговой оправе, ведёт философские разговоры, собирая по ночам людей вокруг лагерного костра. Возбужденные псевдоэфедрином, растворимым кофе и не очень хорошим табаком, с полдюжины или около того, социальных изгоев ищут ответы на неуловимые вопросы, мучающие всех: источники эпидемии, будущее человечества и, возможно, извечная проблема для всех - поведение ходячих.
Мозговой трест приводит их к согласию в том, что есть только две возможности: (a) зомби не имеют никакого инстинкта, цели или другого образца поведения кроме рефлекторного желания добычи пропитания. Их нервные окончания просто связаны с зубами, отталкиваясь друг от друга как смертельные машины, которые просто необходимо “выключить. ” Или (b) - у них сложный образец поведения, который никто из оставшихся в живых еще не выяснил. И напоследок возникают вопросы о том, как эпидемия передается от мертвых к живым - неужели достаточно одного укуса ходячего? - и вопросы поведения толпы и возможные кривые обучаемости Павлова, и еще более широкомасштабные законы генетики. Другими словами, на жаргоне Гарлана Стигала:
- Неужели эти мёртвые существа завершают некую фантастическую, твою мать, странную эволюцию?
Лилли слушает обрывки этих бессвязных бесед в течении трёх дней и не придаёт им внимания. У неё нет времени на догадки или анализ. Чем дольше не нападают на палаточный городок ходячие, тем больше Лилли чувствует себя уязвимой, несмотря на все меры безопасности. Существа успокоились с тех пор как по периметру полянки выросли палатки, забаррикадированные техникой. Люди устроились на новом месте и заботятся сами о себе. Для приготовления пищи используются лагерные костры и камбузные плиты, которые быстро гасятся из страха привлечь незваных гостей дымом или запахами.
Однако, Лилли с каждой ночью становиться ещё нервознее. Всё больше ощущается приближение холодного циклона. Ночное небо становится кристаллически прозрачным и безоблачным, а каждое утро земля, изгородь и ткань палаток покрываются морозцем. Приближающийся холод отражает мрачное предчувствие Лилли. Неизбежное ощущение чего-то ужасного.
Как-то ночью перед сном Лилли Коул вытащила маленький бумажный календарь в кожаном переплёте из своего рюкзака. Через неделю после начала эпидемии, большинство персональных устройств перестали работать. В сети пропало электричество, поставщики услуг исчезли и мир вернулся к основам: кирпичам, известняку, бумаге, огню, плоти, крови, поту и по-возможности к двигателям внутреннего сгорания. Лилли никогда не зависела от цифрового мира - её комната в Мариетте была завалена виниловыми записями, транзисторным радио, механическими часами и первыми изданиями в каждом углу. Поэтому она легко начинает отслеживать дни эпидемии в своем маленьком чёрном блокноте с выцветшим логотипом American Family Insurance, выбитым золотой тесьмой в углу.
Этой ночью она поставила большое Х в клетке Первое Ноября, четверг.
На следующий день, второго ноября, её судьба, как и жизнь многих других, безвозвратно изменится.
* * *
Рассвет пятницы был ясным и морозным. Лилли начала ворочаться сразу после восхода солнца, в спальном мешке её охватил озноб, а нос был настолько холодным, что казался задеревенелым. Её суставы ломит. Она вылезает из своей палатки, застёгивает пальто и смотрит на палатку Джоша.
Великан уже стоит возле своей палатки. Закутанный в свитер для рыбалки и оборванную нижнюю рубашку, он поворачивается, видит Лилли и произносит:
- Ты, должно быть, замёрзла?
- Следующий глупый вопрос, - отвечает она, подходит к его палатке, тянется к термосу с растворимым кофе, который он держит в своей огромной, облачённой в перчатку, руке.
- Погода напугала людей, - говорит он мягко, передавая термос. Кивком он показывает на три грузовика, работающих на холостом ходу, прогреваясь, вдоль дороги с другой стороны полянки. Во время разговора от его дыхания идёт пар.
- Мы с группой направляемся в лес, принести столько дров, сколько сможем.
- Я с вами.
Джош качает головой.
- Я разговаривал с Чедом минуту назад, полагаю, ты нужна ему, чтобы присмотреть за детьми.
- Ясно. Конечно. Как скажете.
- Вот, возьми, - говорит Джош, протягивая термос.
Он хватает топор, оставленный у палатки, и одаривает её усмешкой.
- Вернусь к ланчу.
- Джош, - говорит она, хватая его за руку прежде, чем он отвернётся. - Просто будь осторожен в лесу.
Его ухмылка становится шире.
- Как всегда, куколка… как всегда...
Он отворачивается и направляется в сторону облаков выхлопных газов вдоль гравийной дороги. Лилли наблюдает за составом группы людей, взбирающихся в кузова грузовиков, запрыгивающих на подножки и залезающих в кабины. С этого места она не осознаёт уровень шума, который они создают, шум внезапно начавшихся грузиться трёх самосвалов, окрики людей, захлопывающихся дверей в завесе тумана выхлопных газов.
В этом волнении ни Лилли, ни кто-либо другой не осознает, насколько далеко звук отъезда разносится по верхушкам деревьев.
* * *
Лилли первая почувствовала опасность.
Бинхемы оставили её под цирковом шатром присматривать за четырьмя девочками, которые теперь резвятся на настиле из спутанной травы, носятся среди раскладных столов, рядов ящиков с персиками и баллонов с бутаном. Внутренняя часть циркового шатра освещена самодельными люками - колыхающимися в потолке и оттянутыми, чтобы впустить дневной свет. Воздух пахнет плесенью и молдью, которыми за десятилетия пропитались ткани тента. Девочки на холодном глиняном полу играют с тремя сломанными шезлонгами в игру, при которой одной из них не достаётся стул.
Предполагается, что Лилли изображает играющую музыку.
- Да-до-до-до.. да-да-да-да, - монотонно напевает Лилли, бормоча старую ТОП 40 полицейских хитов, тонким и слабым голосом, в то время как девочки хихикают и бегают кругами вокруг стульев. Лилли рассеянна. Она смотрит сквозь грузовой подъезд на одном конце шатра на длинную ленту палаток, видимых в сером дневном свете. Территория по большей части безлюдна - те, кто не уехал с группой, прячутся в палатках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
